Самое древнее зло

Матвей повернулся ко мне:

— Получается Первомаг может занять тело любого человека?

— Да, но это длительный процесс. Так что у нас несколько дней в запасе. Пока он не найдёт новую жертву, Первомаг будет сохранять невидимость и бестелесность, лишившись возможности действовать.

— Значит, Алексей мёртв?

— А ты как думаешь? — махнула хвостом Аделла. — Его сплющили каменные стены.

Карета тронулась с места. Матвей покрутил что-то на доске. Раздался красивый голос, отчётливо произнёсший:

— …Но пресс-служба мэрии пока не даёт ответа: было ли разрушение дома на Московском проспекты ошибкой при строительстве, природным катаклизмом или продолжением необъяснимого явления, известного как «брянский фоллстрайк»?

— Это рулль голосового сообщения? — спросила я. — Они распространяют новость о происшествии с твоим домом?

— Нет, просто радио.

Плечо перестало болеть, я сделала несколько круговых движений, убеждаясь, что всё в порядке.

Карета остановилась. Матвей открыл дверь:

— Приехали. Это моя фотостудия, поживём пока что здесь.

2

Матвей отпер дверь ключом, и мы вошли в просторное помещение, заставленное фонарями, подиумами и другими предметами непонятного предназначения. В центре стоял большой подиум, застеленный простынями. На подиуме лежали обнажённый мужчина и девушка, едва прикрытые одеялом.

— Это ещё что? — закричал Матвей. — Семён, я просил не таскать сюда шлюх.

Семён выглядел старше Матвея. Непонятно, почему он позволил на себя кричать. Вероятно, слуга?

— Извянки, босс, — потянулся он и почесал свою бородку с проседью. — Честно скажу, не рассчитывал, что будете сегодня.

Девушка стыдливо прикрылась одеялом и убежала за одну из перегородок. Бесстыже голый мужчина натянул штаны и посмотрел на нас:

— А это кто?

— Косплееры фотосессию заказали, — ответил Матвей. Собрал с полу одежду и бросил девушке.

— Ну, дак это, босс, я сейчас организую съёмки. В студии будем или на выезде?

— Я сам разберусь, а ты свободен. В студию не приходи, скажу, когда можно будет.

— Босс, — взмолился Семён. — Виноват, прошу прощения. Да она сама напросилась!

— Скотина, — ответила девушка. Она переоделась за перегородкой и теперь вышла, приглаживая спутавшиеся волосы: — Ты обещал мне фотосессию в «Вог».

Матвей раздражённо указал на выход:

— Не знаю, что у тебя в голове девочка, но в следующий раз будешь думать, прежде чем давать за фотосессию.

— Он обещал, — всхлипнула девушка.

— Подумай, дурочка, чего «Вог» забыли в Брянске? Всё, убирайтесь, у меня дела.

Когда грустный Семён и плачущая девушка ушли, Аделла навострила ушки:

— А ты, Матвей, умеешь быть грозным. Я ни слова не поняла, что произошло, но захотелось прирезать Семёна, унеси его табун.

— Хорошая идея, когда понадобится, попрошу помощи.

Хадонк был мрачен, я чувствовала, что он хотел высказать что-то неприятное, но сдерживался. Матвей тоже был не в духе: разрушение его жилища не самое бодрящее событие в жизни. Он сидел на стуле и постоянно смотрел в дощечку со светящейся поверхностью. Водил по ней пальцем, извлекая звуки, и снова смотрел.

Вероятно, эта дощечка символ местного божества. Пока ехали в карете, я видела, что многие прохожие смотрели в такие же дощечки или прикладывали их к уху, выслушивая советы оракула.

— М-м-м, — пожрать бы, — сказал Слюбор. — Никогда не тратил столько сил…

— И это только первая битва, — резко сказал Хадонк: — Мы вчетвером не смогли победить одного древнего мага. На что мы вообще рассчитываем?

— Вы смогли его задержать, — вставил Матвей.

Хадонк красноречиво отмахнулся, как бы показывая Матвею, что это не его ума дело:

— Лично я видел, что Первомаг даже не напрягался в противостоянии с нами. Вы понимаете, что мы не готовы? Нас бросили на погибель.

— Я понимаю одно, — резко сказала я, — ты, Хадонк, струсил.

— За кого ты меня принимаешь? Чтобы я…

— Струсил и прикрываешь страх сомнениями в нашей подготовке. Если ты так переживаешь за исход следующего сражения, то предлагаю тебе выйти из строя прямо сейчас.

— Не смей так говорить…

Я продолжала, понимая, что говорила лишнее:

— Могу поручить тебе безопасную миссию: найди Рельсона, он не сможет долго пробыть в образе воробья.

— Прекрати, — закричал Хадонк.

— Прекращу, когда ты прекратишь паниковать. Да, нам дали мало времени на подготовку, но то, чему нас научили — бесценно. Вспомни, Первомаг использовал лишь два заклинания: защиту и световое оружие. Где Стена Огня? Где порталы с драконами, где неразрушаемые слоггеры? Где молнии? Где вся его небывалая мощь, раз четверо студентов второго курса смогли зажать его в ловушке?

— Ага, и Луну вроде бы не обрушил, — вставил Матвей.

Я отмахнулась от него, показывая, что наш разговор, не его ума дело:

— Ты видишь поражение, а я вижу маленькую победу. Мы выяснили боевые возможности Первомага, и они не столь впечатляющие, как были две тысячи семилуний тому назад. Поэтому соберись, Хадонк, не пытайся подвергать сомнению мои командные качества. — Немного подумав, я добавила: — Убей тебя булыжник.

3

Аделла не обращала на наш спор внимания. Стояла перед огромным зеркалом, осматривала себя со всех сторон. Помахивала хвостом, трепетала ушами, щупала кончики ногтей. Открывала рот и рассматривала клыки, выступающие сильнее остальных зубов:

— Чем больше смотрю, тем больше нравится, — объявила она. — Вы закончили свои разногласия? Надо составить план действия на будущее.

— М-м-м, пожрать бы. Матвей, есть поблизости харчевня, таверна, рынок?

— Всё есть, но в таком виде вам нельзя расхаживать. Город наводнён шпионами.

— М-м, а разве мы не эти, как их там, козпялеры?

— Один-два дня ещё можно притворяться, но если вы каждый день будете ходить в таком виде, то вызовете подозрения. И не забывайте, я описывал вашу внешность, многие начнут подозревать.