САМОСБОР. Бетонное сердце

— Тогда я сам возьму его!

Только туман перелетел через порог, как стены задрожали, и появился этаж. Сначала один, потом второй, третий и остальные. Так и бродит Самосбор по бесконечному лабиринту холодных стен в поисках бетонного сердца.

Эту историю знает каждый ребенок нашего блока. Маленький Юра всегда хотел узнать, где же находится это бетонное сердце? В детстве он много раз убегал из дома, в поход, на поиски таинственного сокровища. Юра верил, что сможет выменять его на отца, но всегда путешествие заканчивалось на первом отряде ликвидаторов. В последний раз его чуть не пристрелили в заброшенном секторе. Боец успел увести дуло вверх. Пуля прошла миллиметром выше головы и лишь слегка задела черные, как смоль, волосы. На шум выползла здоровенная червеобразная тварь. Она ловко обвилась вокруг тела ликвидатора и проглотила его целиком, вместе с собой. С тех пор Юра больше никогда не пытался проникнуть на заброшенные этажи.

Эти воспоминания прокручивались, словно фильм на заношенной пленке. Цвета прыгали, глушились и искажались до неестественных оттенков. Порой казалось, что появляются новые, еще не виданные ранее. Один из таких он назвал бы «зружёный». Что-то на грани зеленого, красного и желтовато-фиолетового. В какой-то момент кино резко остановилось, и в нос ударил запах спирта и крысиного помета.

— Вот так, — деловито приговаривал Кобра, накладывая последний шов. — Теперь как новенький. А шрам — это ничего. Будешь девкам в бане хвастаться. Они такое любят.

— Как же я устал, — тихо прошептал Юра. — Даже умереть спокойно нельзя.

— Вижу, тебе понравилось сращиваться с бетоном, — ухмыльнулся боец. — Уж извини, но окончательно испортить статистику выживания я тебе не позволю.

— Это все Гигахрущ, он меня не отпускает.

— Нет, это трилитокаин с перфтораном. До лазарета доковыляешь на своих двоих, если сердце выдержит.

Выдержит или нет, Юре было глубоко наплевать. Он должен был умереть здесь, на грязном полу заброшенного этажа. И если этого не произошло, то значит, это кому-то нужно. Возможно, тот фанатик был прав. У всех своя роль. Либо Юра исполнит свою добровольно, либо его заставят это сделать. Конечно, паршиво осознавать себя марионеткой в бесплотных руках судьбы, но другого выбора нет.

Ученый с трудом поднялся на ноги, и в этот момент из порванного внутреннего кармана высунулся запечатанный конверт. В безумном водовороте событий Юра уже успел забыть о нем. Хирургический скальпель, любезно предоставленный Коброй, аккуратно срезал край плотной бумаги, обнажив содержимое.

Измученное тело наполнилось жгучей яростью. Юра до боли в руках сжал маленькие цветные фотокарточки. На них было видно, как Вадим передает полупрозрачный контейнер с янтарной массой начальнику четвертой лаборатории.

— Вот же лживый кусок дерьма! — прохрипел Кобра.

Боец выхватил компромат из трясущихся рук Юры и направился к лестничной клетке.

— Сукин сын! — вскинул автомат Кобра. — Это ведь ты прислал образец?

Вадим выпучил глаза и отступил на шаг назад. Беркут и Бард буквально подлетели на месте наставив стволы на обезумевшего техника.

— Тихо, дружище, — пытался успокоить его Бард, — опусти оружие и…

Не дав закончить фразу, Кобра сунул ему под нос снимки. Бард развернул один из снимков и обратился к Вадиму.

— Объясните, — сухо сказал он.

Руки Вадима потянулись к оружию, но Беркут, видя озабоченность товарищей, уже успел отобрать автомат.

— У вас нет допуска, рядовой, — железным тоном сказал он, — продолжайте действовать согласно инструкциям.

— Чего?! — возмутился Беркут. — Ты здесь не приказывай, вша!

— Командир, усмирите своего щенка, кажется, он не понимает, на кого рычит.

— Беркут, — не сводя глаз с Вадима, командовал Бард, — целься.

Вадим ожидал подобной реакции и поэтому оставался невозмутимым.

— Я еще раз задам вопрос и жду на него правдоподобный ответ. В противном случае здесь будет на один труп больше.

Недолго думая, Вадим засунул руку в нагрудный карман и достал удостоверение СБГХ.

— Операция в ведении корпуса ликвидаторов, СБ это не касается.

— Ошибаетесь, рядовой. СБ касается все. Ладно, спектакль окончен. Пока ситуация не вышла из-под контроля, я беру на себя командование. Немедленно верните мне оружие.

Бард какое-то время колебался, потом взял у Кобры конфискованный автомат, подошел к Вадиму и резким ударом в печень повалил его на пол.

— Из-за тебя! — яростно наносил удары Бард. — Столько смертей — из-за тебя! Гнида! Паскуда! Тайфун, лейтенант, Сокол, — после каждого имени следовал очередной удар.

В конечном итоге Бард поднял Вадима за ворот и потащил к лестнице, намереваясь скинуть ухмыляющуюся окровавленную рожу.

— Зачем?! Зачем это все?

— Они не мертвы, — прохрипел Вадим, сплевывая кровь. — Они едины.

— Что?

— Существо. Оно не убивает, а поглощает. Органическая материя переходит в новое состояние, сохраняя нейронные сигнатуры мозга.

Слова собеседника вызвали интерес Барда. Он отвел Вадима от края пролета и швырнул на пол. Ошарашенная группа стояла вокруг горе-эсбэшника и молча слушала рассказ.

Одну семисменку ранее

Глубокая ночь. Леонид Степанович шел вдоль длинного коридора испытательного комплекса НИИ «Механики». Шаркающая походка сливалась с гудением старых люминесцентных ламп, образуя по-своему гармоничный ритм самородного аккомпанемента. Седой профессор устало потирал глаза, глотая таблетки-стимуляторы одну за другой.

«И какой олух додумался проводить эксперимент в такой час? — раздраженно ворчал он. — У меня своих дел по горло и нет времени на профанские фантазии всяких выскочек». Профессор раскусил последнюю горькую пилюлю и вошел в комнату управления.

В просторном зале, заставленным по периметру терминалами и измерительным оборудованием, собралась толпа лаборантов, суетливо мельтешащих из стороны в сторону в броуновском движении.

— Я уже не надеялся, что вы одарите нас своим присутствием, — грозно пробубнил Виссарион Иванович. — Однако вы здесь, и это главное.

— Меня все еще не покидают сомнения относительно необходимости моего присутствия, — раздраженно и одновременно сонно отвечал профессор. — Свойство продуктов распада биоматерии, подвергшейся Самосбору, это немного не мой профиль.

— Поверьте, Леонид Степанович, — вклинился в разговор Вадим, — вашей компетенции будет более чем достаточно.

— А, это вы, — профессор бросил усталый взгляд в сторону нового собеседника. — Что на этот раз? Скрещивание испражнений улиток?

Вадим еле усмехнулся.