Снег, как чистый лист бумаги. Где-то в центре мегаполиса люди уже и забыли, как он выглядит – настоящий белый снег. Автомобильные шины, снегоуборочные комбайны и совки вездесущих дворников приучили горожан к тому, что снег – это грязное месиво, мешающее им быстро ездить и спокойно ходить. Но здесь, за городом, в коттеджном городке, он самый-самый: ровный ослепительно белый, блестящий под солнцем, словно сам Дед Мороз споткнулся и неуклюже рассыпал по белому пушистому ковру пакетик крошечных, переливающихся всеми цветами радуги, почти видимых самоцветов. Первый снег в этом году выпал только 26 декабря, и Меньшиковы, собравшись за обеденным столом на завтрак, любовались необыкновенным зимним пейзажем, открывавшимся из окна их столовой. Был выходной. Лена, допивая чай, обратилась к матери:

– Мамуля, как отмечаем Новый Год?

Лаура Эдуардовна пожала плечами: «Как скажешь…Ты ведь дома? Никуда не пойдешь?». Лена опустила голову и прошептала:

– Мне некуда идти…Ты же знаешь…

– Ну, что ты мучаешь и нас, и себя? Прошло четыре месяца. Пора забыть этого Андрея. Ты погляди, какие парни на тебя заглядываются!

Лена отставила чашку и еле слышно произнесла:

– Уже забыла…

Юрий Сергеевич отложил книгу:

– Дочь, ну, действительно, сколько можно себя истязать? – он покачал головой и обратился к поварихе:

– Антоновна, принеси-ка почту. Время уже десять. Да брось ты этот керогаз, дыру протрешь!

Антоновна, натирая до блеска микроволновую печь, буркнула:

– Юрий Сергеевич, Вы мне тут не указуйте. Вы у себя в кабинете указуйте. А здесь свою работу знаю.

– Ну, ладно, не бурчи, сходи за почтой.

– Да иду уже…Пальто только накину….

Сбегав к почтовому ящику и вернувшись с кучей корреспонденции, она сняла пальто и затараторила:

– Шо это такое, а? Крышка на ящике еле открывается - смазка замерзла. Ну, никому ничего не надо. Кому ремонтировать? Антоновне, больше некому! Кузьмичу сложно!

– Антоновна, остановись ты уже! – Юрий Сергеевич покачал головой и начал разбирать кипу газет и разноцветных конвертов. Рассматривая очередное письмо, он вдруг он снял очки и выдохнул:

– Дочка, смотри!

Лена вскинула брови:

– Что там? Что-то для меня?

Но отец уже жадно разрывал запечатанный светло-синий конверт. Письмо было написано от руки: «Дорогие мои Меньшиковы! Хочу пожелать Вам в наступающем Новом году успехов, хорошего настроения и исполнения всех желаний! Пусть в ваш прекрасный дом приходят только радостные вести. Очень соскучился! И не думал, что какие-нибудь десять дней смогут так привязать меня к вашей семье. Надеюсь, что когда-нибудь еще увидимся, ибо очень хочу познакомиться и с Лаурой Эдуардовной. Привет Антоновне, Кузьмичу, ребятам из охраны. Крепко обнимаю всех вас, а Лену целую в щечку. С наступающим Новым годом!»

Когда Юрий Сергеевич замолчал, Лена тихо спросила

– От кого письмо?

Отец отложил тетрадный лист в клеточку, взял со стола конверт и протянул его дочери. На том месте, где респондент должен был указать адрес, Лена увидела аккуратно нарисованный черными чернилами обнаженный японский меч. Она подпрыгнула:

– Самурай! Это же Самурай!

– Да, это он. Где его судьба носит? Классный был мужик…

– Господи, Самурайка! Четыре месяца вестей не было. Жив! – всхлипнув, Антоновна отвернулась к окну. Помолчала, достала из кармана носовой платок и промокнула глаза.

Лаура Эдуардовна, глядя на реакцию близких, покачала головой:

– Неужели он так вам всем в душу запал?

– Он необыкновенный человек, мама! Умный, благородный, начитанный. Хоть и немолодой, а смелый, как лев. Схватился с тремя вооруженными бандитами. Из-за нас жизнью рисковал. Правда, папа?

– Да…Разве такое забудешь? Все было, как в крутом боевике, ей-богу…

– Юр, а ты ему хоть денег дал, когда вы прощались?

– Лала, какие деньги?! – Меньшиков с первого дня знакомства называл супругу Лалой и это всегда забавляло окружающих. Лаура Эдуардовна была женщиной в теле, но это была приятная полнота, и Юрия Сергеевича она до сих пор волновала. И когда красивую, крупную леди, владелицу мини-завода по изготовлению пластиковых пакетов, он везде, даже при подчиненных, называл Лалой – это вызывало добрые улыбки у людей.

– Лала, я был в таком состоянии!…Позвонить генералу не могу - телефоны отобрали. За Ленку боюсь, ее те отморозки бить начали. Потом Самурай меня шокировал своим каратэ. И ушел так быстро, что я не сообразил дать ему денег. Где он сейчас, интересно?

Лена встала и решительно посмотрела на отца:

– Папа, ты же гений! Найди его, прошу тебя! По нему ведь все скучают. Найдешь?

– Найду.

– Нет, правда?!

– За «базар» отвечу, в натуре! – все расхохотались, а Антоновна начала убирать со стола:

– Вот и слава тебе, Господи! Вот и вернется наш Самурайка!

На следующий день, приехав в офис, Юрий Сергеевич, не проводя традиционного совещания, пригласил к себе кабинет менеджера по связям с общественностью. Протянув ему лист бумаги с отпечатанным текстом, Меньшиков приказал:

– Лев Семенович, вот это - на все ведущие телеканалы региона. Ну и в пару-троку основных газет…

Пробежав глазами содержание, менеджер вскинул на шефа удивленный и одновременно испуганный взгляд:

– Юрий Сергеевич!...

– Спокойно, Лева, тихо! – Меньшиков поднес к губам указательный палец и ободряюще кивнул.
– Делай, как я сказал! А главврача областной больницы я предупрежу: мы дружим семьями.

…Ночью громко залаял Васька. Затих, а через пару минут вновь залился хриплым лаем. Лена проснулась и, лежа лицом к стене, подумала: «Чего ему не спится? Сытый, в тепле, котов у нас нет…». Она перевернулась на другой бок и чуть не лишилась чувств: прямо перед ней на стуле сидел…Самурай!

– Са........

Самурай резким, но мягким движением ладони прикрыл ей рот, улыбнулся и прошептал:

– Тихо. А вот кричать не надо: народ распугаешь. Сейчас я уберу руку, и ты будешь говорить шепотом, ладно?

Лена кивнула. Когда он убрал ладонь, она счастливо засмеялась и, схватив его руку, прижала к груди: «Самурай….Как здорово, что ты вернулся…Я так рада…А как же ты пробрался в дом?»

– Ну, это несложно. И как же мне было не вернуться, когда ты такое придумала? Надавать бы тебе по заднице сейчас….