Самый большой секрет

– Знают. Только одно но.

– Какое?

– Мы и есть настоящее правительство. В этой стране ни одного решения не принимается без одобрения моих боссов.

– Круто! Так значит ты неприкасаемый?

– Для простых спецслужб да. – Я отбросил окурок. – Но ты особо не обольщайся. Я самая мелкая сошка в организации. И если про мою самодеятельность узнают, то гнить мне на какой-нибудь зоне для бессмертных до конца… – я запнулся. – В общем, до конца.

– Для вас и зоны есть?

– Есть.

Интерес постепенно вытеснял у Ольги страх. Так было и с Лидой.

– И что, ты никогда не умрешь?

– Не должен во всяком случае.

– А сколько тебе…

Вопрос прервал звонок моего мобильного. Я взглянул на экран и заскрежетал зубами.

– Да, Стас.

Оля изменилась в лице, зло сплюнула на землю и зашла в дом.

– Привет, Денис, – раздался бодрый голос моей головной боли. – Как дела?

– Потихоньку.

– В квартире все нормально?

– Да, все в порядке.

– Я чего спрашиваю. Ты в тот раз такое огромное пятно крови пропустил.

– Тебя с самого утра не посылали?

– Шучу. Кстати! Хочешь хохму?

– Ну?

– Меня Роберт сегодня мудаком назвал.

– И чего смешного?

– Ты же меня с утра тоже мудаком назвал, – в трубке раздался хохот.

– Констатация факта, даже неоднократная, не является поводом для ржача.

– Гад ты, Денис. Ладно, шутки шутками. Я по делу. Надо зачистить.

– Ты что, издеваешься или в конец охуел? – выкрикнул я. – Еще десяти часов не прошло.

– Да не кипятись. Другая тема. Макс звонил. Там по утреннему собранию вопрос.

– По какому поводу созывали?

– Подробности при встрече. Короче, Макс одного хакера грохнул. Хакер этот для него какую-то информацию собирал. Дюже важную. И по ходу себе скопировал. У него дружок есть – не разлей вода. Если этот Сноуден чего надыбал, то по любому ему слил. Зовут Данила Серегин. Адрес, – Стас замолчал и зашуршал бумагой, – Тисовая,35 квартира 10.

– Ну.

– Что ну. Его зачистишь и всю компьютерную технику в утиль. Езжай спокойно. Макс запрос на отключение камер сделал.

– А у Макса что, своего чистильщика нет?

– Твою мать, Денис. Какой ты противный сегодня. Занят он. Выручай.

– Дело срочное?

– Очень!

– Ладно.

– Как сделаешь, отзвонись. Не накосячь!

– Могу обидеться.

– Спасибо, друг, – Стас отключился.

Я вернулся в компанию буйных красоток.

– Чего ему надо было? – спросила Лида, которую в известность о звонке видать поставила Оля, продолжавшая наводить мосты любви и дружбы.

– По работе. Мне отъехать надо.

– Надолго?

– Не знаю. Лид, введи Олю в курс дела.

– Хорошо, – кивнула Лида, но судя по ее виду еще пока не была готова подписать пакт о ненападении.

– Не деритесь только, – пошутил я, но улыбкой отреагировала только Ольга.

… Первым делом мне надо было заскочить домой и переодеться. Уже оказавшись в своей квартире, я не смог устоять перед искушением и быстро принял душ. Хотя это было грубейшее нарушение протокола о зачистке. Время и все такое.

Тисовая улица благо находилась недалеко от меня. И уже через пятнадцать минут я нажимал на кнопку звонка у двери с жестяной табличкой "10".

Дверь распахнулась после третьего звонка, как в театре. Но вместо билетера на пороге стоял упитанный невысокий мальчуган лет двенадцати. На переносице повисли огромные очки с диоптриями, делавшими глаза мальчика неестественно большими. Он склонил голову вправо, словно щенок и стал с интересом рассматривать меня.

– Привет, малой, – поздоровался я.

– Здравствуйте, – голова медленно перевалилась в другую сторону.

– Квартира Серегиных?

– Угу.

– Мне бы Данилу увидеть.

– А вы по какому вопросу?

– Да передать ему кое-что просили.

– Что?

Это начинало надоедать.

– Послушай, малой, ты Данилу позови. А то у меня времени в обрез. Кто он там тебе? Брат, отец.

– Братьев у меня нет. А вы, дяденька, если что-то принесли, давайте сюда. Потому что Данила Серегин – это я.

Я сделал пару шагов назад и обессиленно облокотился на стену подъезда. Да ты, Стас, и правда надо мной издеваешься!

Глава 26. Ранее. Роберт

– Тихо!

Слово было произнесено негромко, но этого было достаточно, чтобы воцарилась гробовая тишина. Двадцать пар глаз внимательно уставились на него. Его ученики. Его воспитанники! Мальчишки и девчонки, которых он провел от веселой трели первого звонка до тягот выпускных экзаменов. Десять лет он вкладывал душу. Был не только классным руководителем и преподавателем истории, но и другом. Каждый из этих подростков знал, что к Роберту Феликсовичу можно придти с любой проблемой. Будь то несчастье в семье, неудачная любовь или даже неприятности с законом. Он всегда выслушивал и старался помочь в меру своих возможностей. Немногие знали, что кое-кого он спас от тюрьмы для малолетних, а кое-кого от петли. Учитель умел хранить секреты.

Роберт Феликсович любил свой класс. Класс, носивший в названии гордую "А"!

Уроки и факультативы, спортивные мероприятия и походы, музеи и театры. Время пролетело незаметно. Десять лет! Огромный кусок жизни. И большую его часть Роберт провел с ними, любимыми питомцами. Любимыми настолько, что год назад от него ушла жена.

– Ты женат не на мне, – сказала она, собирая вещи. – Ты женат на своем классе. Вот с ним и оставайся.

Детей у них не было, чувств особых тоже. Так что развод он пережил безболезненно. Главное, его ребятня осталась с ним. Да уже и не ребятня. Не озорная кодла сорванцов, как совсем недавно, а статные юноши и очаровательные девушки.

Но и они скоро уйдут, покинут школу и его. Хотя в отличии от всех других выпускников им уготован другой путь.

Роберт Феликсович под столом ногой нащупал баллон. Красный пузатый металлический бочонок, похожий на те, где хранится пропан. Но содержание баллона было куда страшней обычного бытового помощника людей. Стоило повернуть вентиль и неосязаемый смертоносный газ наполнит аудиторию, молниеносно отбирая жизни.

Педагог переводил взгляд с одного лица на другое. Мысленно прощался и просил прощения. Еще минута, он крутанет колесико и под каким-нибудь предлогом покинет кабинет. Еще через минуту все будет кончено.