Самый ядовитый чай

Силы Саманты были наисходе. Она уже долго бежит от преследователей, но всё никак не может оторваться. Девушка не желала сдаваться в руки убийцам. Это было выше её чести, да и желание своей мамы она не забыла. В её теле уже были пулевые ранения. Она бежала, хромая и держась за больное плечо. Клоуфорд не знала, как уйдёт от них. Девушка одна, а восставших много и все вооружены. Так странно. Когда-то эти же аристократы посещали её балы. Она любезничала с ними, с некоторыми даже танцевала. Сейчас именно они гонятся за ней с пистолетами и мечами. Вместе с ними её преследовала тень, но та была совсем близко к девушке. Тень твердила: «Прими меня, впусти в себя. И я убью их всех, спасу тебя». Но Саманта не внимала её речам — всегда, когда тень брала контроль над ней, происходила трагедия. Девушка ощущала, что если тень вновь завладеет ей, то настоящая Саманта больше никогда не вернётся. Поэтому Клоуфорд всеми силами бежала ото всех, не давая поглотить разъярённым аристократам своё тело, а тени — своё сознание. Беготня привела к производству. Тому самому, которым владела её семья. Возможно, стоит укрыться там, затеряться среди бесконечных высоченных стеллажей и оборудования? Девушка побежала к заводу, ненадолго из виду аристократы потеряли её. Но звук выбившегося окна обнаружил Клоуфорд. Преследователи побежали на звук, застав лишь пустую панораму окна и перелезли через неё, проникая на завод. Начали, словно сторожевые псы, рыскать дочь семейства. Производство внутри было пустым, ни единой души. Саманта побежала на склад. Он был большой и величавый. Девушка бегала среди стеллажей, ища место, где могла бы спрятаться. Сзади раздались громкие голоса. Аристократы уже на складе. В неосвещаемом помещении, маленькая дверь привлекла её внимание. Саманта рванула туда, надеясь, что коморку они проглядят. Как только дверь захлопнулась, девушка упала на колени. В коморке было немного шкафов и маленьких стеллажей, у стены впереди стояла коробка. Из её верха выглядывали цветы, кажется, те самые. Девушка бы немного расслабилась, но была единственная от кого она ещё не убежала — тень. Та не переставала шептать:

«Прими меня».

«Прими меня».

«Прими меня».

Сущность огромным пятном расползлась по стене и потолку. Красные точки на месте глаз. Медленно тень становилась чем-то более материальным, приобретая склизкую чёрную форму. Она была такой же, как и когда Саманта впервые увидела её в своём доме, как и когда увидела в больнице, только вот, в отличии от первых разов, сейчас она была гораздо больше. Девушка пятилась и отползала от сущности назад. Та уже тянула своё мерзкое жалкое подобие рук к девушке. Кажется, прикоснувшись, та полностью погрузила бы Саманту в себя, наконец, сливаясь в единое целое. Но девушка не позволяла. Вдруг по спине Клоуфорд пришелся удар. Стена. Да, вечно убегать не получится. Девушка поджала губы. Она беспомощно смотрела, как тень наступает всё ближе и не знала, что делать. Вот-вот это должно произойти. То, отчего она бежала. Так, может быть, не надо было бежать? Бег привёл к тому, что сейчас сущность поглотит её. «Коробка» — сбивчиво промелькнуло в мыслях. Сунув руку, в ладонь девушка зачерпнула горсть и сжала в кулаке. Вытащив, Саманта поднесла кулак ко рту. Тень недоуменно остановилась. Затем громко взревела и побежала прямо на свою носительницу, но было поздно. Девушка смотрела сущности прямо в глаза, без страха боле и всю горсть трав из ладони запустила в рот, разжёвывая и проглатывая. Прошлые слёзы уже засохли на её щеках и сейчас вновь покатились две свежие скупые слезы от осознания приближающегося конца. Тварь остановилась, крича и постепенно становясь меньше, снова становясь рассеянной тенью. Последнее, что девушка видела, была агония демона. Затем мир канул в лету, и среди темноты пронеслась лишь одна единственная мысль — «Прости мам. Я не смогла».

1883 год, Англия. Гроувер, психиатрическая клиника.

— Вот так как-то всё и было. Он провернул это восстание вместе со своими сообщниками. Свою маленькую организацию они звали «Джентльмены». Одного из своих же, кстати, членов сообщества убили. И мать твою убил этот Даниил Дэвнпорт. Кажется, сначала помогал, а потом предал. Тяжело было это запутанное дело расследовать, — говорил надзиратель, — И удивительно так. Я вёз тебя сюда с самого начала. Потом ты сбежала, а мне опять поручили везти тебя во всю ту же больницу, когда это всё произошло… — вспоминал он, — А потом и дело твоё тоже мне поручили. Ну, как твоё. Всей вашей семьи, — рассказывал приставник молодой девушке в инвалидной коляске. Её лицо было до неприличия безразличным, глаза, будто бы, потеряли привычный блеск.

— Время приёма вышло, — крикнула медсестра. Мужчина кивнул, вставая со стула. Напоследок он оглядел её.

— А волосы-то у тебя совсем как в нашу первую встречу, — немного улыбнувшись, сказал он, — Такие же длинные и роскошные

Конец основной линии.

Эпилог. Дальнейшая жизнь.

Её колени стояли на матрасе больничной кровати. Рядом находилась инвалидная коляска. Девочка на кровати возвышалась над сидящей на коляске девушкой. Расчёска скользила по длинным светлым волосам.

— О, Саманта, — произнесла Долорес, — Ты же сказала, что не вернёшь мне зеркало, обманщица! — дурачилась девочка. Но на самом деле, в её сердце не было ни доли от задора. Затем она посерьёзнела и с лица пропала улыбка, — Вот скажи, кто будет ухаживать за твоими прекрасными локонами, когда я умру?