Самый желанный мужчина

В девять часов вечера Гарленд Уэллс собрал всю семью в кабинете Луиса. Ивонн подала желающим кофе без кофеина и чай со льдом. Когда она собралась уйти из комнаты, Гар попросил ее остаться.

Каждый нерв Джоли был натянут как струна. Ей хотелось, чтобы этот вечер закончился, и чем быстрее, тем лучше. Завещание отца могло полностью изменить ее жизнь. Оно или раз и навсегда докажет, что Луис вычеркнул ее из своей жизни, или даст ей возможность отомстить.

Гар окинул взглядом комнату и сел за внушительный письменный стол в кресло, обитое темно-коричневой кожей.

– Полагаю, все в сборе.

– Вы хотите сказать, что все, кто собрался в этом кабинете, упомянуты в завещании Луиса? – спросил Перри.

– Совершенно верно, – ответил Гар.

Гар начал читать, и Джоли затаила дыхание. Он иногда прерывал чтение, чтобы разъяснить тот или иной пункт. Луис Ройял завещал свое имущество трем детям – Джоли, Меллори и Максу – в равных долях. Свой бизнес он также завещал троим детям при условии, что в течение нескольких лет Макс будет продолжать играть в нем ведущую роль. Джорджетт и Кларис Луис оставил внушительные суммы, которых им хватит до конца дней. Ивонн он завещал сто тысяч долларов.

– «Что касается моего зятя, Перри Клифтона, я прошу моего пасынка, Максимилиана Деверо, позаботиться о дяде, как он считает нужным, и обеспечивать его должным образом».

– Вот старый ублюдок! – проворчал Перри. Джорджетт зло взглянула на брата:

– Перри, замолчи!

– Ты должна быть возмущена не меньше меня! – заявил Перри. – Твой муж должен был оставить все тебе, и ты сама это прекрасно знаешь. Ты отдала ему почти двадцать лет жизни, и как он тебя вознаградил? Оставил какие-то жалкие гроши!

Макс встал со стула, схватил дядю за плечо и тихо сказал:

– Или сядьте и ведите себя тихо, или я вас вышвырну.

Перри посмотрел Максу в глаза и нехотя кивнул:

– Какскажешь, племянник. Кажется, теперь ты у нас главный.

Макс повернулся к Гару:

– Продолжай.

– В завещании предусмотрены еще несколько пожертвований на благотворительные цели и несколько небольших даров, – сказал Гар. – Крупное наследство осталось только одно, это Белль-Роуз.

В комнате воцарилось молчание. Джоли спрашивала себя, будет ли грехом молиться за то, что может стать инструментом ее мести.

– «Поместье Белль-Роуз принадлежало семье моей первой жены, Одри Десмонд, на протяжении нескольких поколений, – читал Гарленд Уэллс. – Когда я на ней женился, она и ее сестры передали мне Белль-Роуз по дарственной в обмен на то, что я восстановлю дом и парк в прежнем великолепии. Я прислушался к своей душе и пришел к выводу, что единственным справедливым и честным решением будет завещать Белль-Роуз – дом, обстановку и земельный участок – моей старшей дочери, Джоли Десмонд Ройял».

Глава 7

– О Боже, нет! – Джорджетт драматически ахнула и прижала руку к корсажу черного шелкового платья напротив сердца.

– Это возмутительно! – Красный как рак Перри Клифтон вскочил с места и сжал кулаки.

– Папа оставил наш дом ей? – Меллори враждебно посмотрела на Джоли. – Как он мог?

Комната наполнилась возгласами протеста, казалось, сам воздух был полон негодования и разочарования. Только Джоли сидела тихо и осмысливала слова, которые только что произнес Гарленд Уэллс. Белль-Роуз принадлежит ей. В итоге ее отец все-таки поступил благородно.

– О, девочка моя, Луис сделал тебе бесценный подарок! – проворковала Кларис, ее щеки немного разрумянились, на глазах выступили слезы.

Джоли почувствовала на себе взгляд Макса и не смогла удержаться, чтобы не посмотреть на него. В то время как его родственники неистовствовали и шумно возмущались несправедливостью посмертного распоряжения Луиса, Макс застыл в напряжении е убийственным выражением лица. У Джоли от неприятного предчувствия холодок пробежал по спине.

– Прошу вас, успокойтесь! – попросил Гар. – К этому пункту имеется оговорка!

Перри Клифтон продолжал громко бурчать, выражая свое возмущение. Джорджетт расплакалась. Меллори вскочила и направилась к двери. Но Макс молниеносно встал, схватил ее за руку прежде, чем она успела взяться за ручку двери, силой развернул и усадил обратно на место. Потом достал из кармана белый льняной носовой платок и бросил его матери.

– Мама, вытри глаза и высморкайся. – Он говорил с ней тихим, авторитетным голосом, словно с ребенком. Затем повернулся к дяде, крепко взял его за плечо и властно потребовал: – Сядьте и замолчите! Сейчас же! – Макс повысил голос.

Перри мгновенно подчинился, притих и сел рядом с Джорджетт. Свое недовольство он выразил тем, что скрестил руки на груди и выпятил нижнюю губу.

– Продолжай, – сказал Макс Гару. – Что за оговорка?

Гар кашлянул, прочищая горло.

– Луис завещал Белль-Роуз Джоли при условии, что его жене Джорджетт будет позволено жить в поместье до конца ее дней.

У Джоли упало сердце. Сукин сын, будь он проклят! Он отдал ей то, чего она больше всего хотела, но связал ей руки, чтобы она не могла навредить его драгоценной Джорджетт.

– А также Меллори Ройял и Максимилиану Деверо будет позволено жить в Белль-Роуз столько, сколько они пожелают.

Гар глубоко вздохнул, по-видимому, приготовившись к новому всплеску справедливого негодования. Но Джоли не собиралась опускаться до такого рода вспышек. Пусть эти беспородные Клифтоны своим поведением выдают недостатки воспитания; а она настоящая Десмонд и в данный конкретный момент собирается вести себя так, как ее предки по женской линии вели себя из поколения в поколение, – с достоинством и гордостью. Ей нужно было время – чтобы подумать, чтобы посоветоваться с другим адвокатом, чтобы принять решение, наконец, чтобы справиться с невыносимой ситуацией, в которую ее поставил отец.

– Значит, нам не придется уезжать из Белль-Роуз? – спросила Джорджетт, вытирая со щек слезы носовым платком Макса.

– Нет, мама, не придется.

– Тогда, даже если дом принадлежит ей, она не может нас выгнать. Никогда. Так ведь? – Меллори торжествующе улыбнулась и злобно посмотрела на Джоли.

– Все верно, – подтвердил Гар.

Кларис встала с приятным выражением лица:

– Ну разве это не чудесно? Все так замечательно устроилось! Мы должны благодарить Луиса за его мудрость и доброту.