Санаторий 2

— Точно, — вспомнил я, — рядом с раздевалкой — надо посмотреть, что там и как.

Недолго думая, мы всей толпой выкатились в вестибюль и я, поскольку первым был в очереди, распахнул неприметную дверь между аппаратом безналичной оплаты типа Киви и входом в пустующую раздевалку.

— Вот, — сказал я всему народу, — сюда мы его и затащили утром.

Но никого и ничего в этой кладовке не имелось, не считая, конечно, швабр и ведер в углу.

— Тэээк, — резюмировал ситуацию Гриша, — как говорят у нас на службе, нет тела — нет дела. С Игнатом вопрос закрываем и едем к железной дороге, правильно? — зачем-то попросил он подтверждения у общества, хотя вопрос, в общем и целом, был прояснен и без этого.

И я отправился заводить свой личный автотранспорт, прихватив с собой Афоню, на всякий случай, мало ли что. А и не случилось никаких случаев — все было тихо и безоблачно.

— Совсем что ли насекомые передохли? — этот вопрос мне Афоня адресовал.

— Наверно… — ответил я, одновременно поворачивая ключ зажигания… мотор почихал немного, но со второй попытки завелся достаточно уверенно, — вообще, насколько я знаю, насекомых размером с кошку быть не может в принципе… садись, — предложил я ему, открыв пассажирскую дверь.

— Это почему же? — задал вопрос Афоня, усевшись рядом.

А я вырулил на парковую дорожку между декоративными кустарниками и продолжил.

— По двум основным причинам. Первая — дыхательная система… у насекомых нет легких, кислород ко всем клеткам их тела доставляется с помощью развитой системы трахей. А если увеличить их размеры на порядок, допустим, то объемы этих трахей тоже возрастут и как бы не на два порядка. Тупо не останется места для других органов… вылезаем.

Я подогнал машину прямиком к черному ходу, открыл все двери и багажник и постучался в окно.

— А вторая причина какая? — Афоня оказался любознательным.

— Вторая — это скелет насекомых, — удовлетворил я его любопытство, — он у насекомых внешний, экзоскелет называется, и не растет вместе с ними, поэтому они и линяют через определенные промежутки времени. Больших размеров такая структура скелета тупо не выдержит, хитин это не то, что у млекопитающих, ломается только так.

— Понятно… — протянул Афоня, — а как же тогда вот эти твари живут? — и он ткнул пальцем в валявшийся неподалеку труп муравья.

— Загадка, — ответил я, — хотя конкретно вот этот экземпляр уже и не живет.

Нам открыла изнутри Тамарка, я указал, куда надо ставить вещи, и она вместе с Эдиком бодро начала перетаскивать пакеты и сумки.

— Кто поедет со мной, кто с Гришей — определились? — спросил я по ходу перетаскивания.

— С Гришей я и Эдик поедем, — ответила она, — остальные с тобой. Гриша впереди — Эдик ему будет дорогу подсказывать.

— Логично, — согласился я.

В это время зарычал мотор с противоположной стороны корпуса, я догадался, что это капитан пригнал туда свою служебную машину.

— Так, — скомандовал я Тамарке, — остальные пакеты грузите в гришин УАЗик.

— Это почему? — спросила она.

— Потому что все яйца в одну корзину класть не следует, — поведал я ей азбучную истину, — если с моим Дастером что-нибудь случится, у оставшихся в живых должен быть запас продуктов.

— Будем надеяться, — ответила она, — что до железной дороги мы все доживем.

— Будем надеяться на лучшее, — пробурчал я, — и рассчитывать на худшее.

Погрузка вещей быстро закончилась, после чего мы с Гришей накоротке устроили летучку перед походом.

— Ты идешь впереди, — сказал я, — с Тамарой и Эдиком. Эдик указывает дорогу. Я следую в твоем фарватере метрах в десяти-пятнадцати.

— Все верно, — ответил он, — с тобой едут Ирина, Афоня и Анвар. В случае непредвиденных ситуаций действуем по обстоятельствам… патроны береги, их немного осталось.

— Осталось обсудить, — добавил я, — что будем делать после прибытия на место…

— Никуда не выходим, на разведку пойдет Эдик, ты его прикрывать будешь… все дальнейшее обсуждать не имеет смысла, мало ли как оно все сложится, — закончил он свою мысль и я полностью с ним согласился.

— Спасибо этому дому, — не смогла удержаться от банальности Тамарка перед тем, как сесть в УАЗик, — поехали к новому.

А я подождал, пока Гриша вырулил из-за левого края корпуса, и пристроился строго за ним. Муравейник слева по борту оказался совсем уже безжизненным, насекомые валялись на нем и рядом, устилая своими телами все в радиусе десятка метров.

— Может, и не стоило нам так резко срываться? — задала вопрос в воздух Ирина, — жизнь-то, похоже, начала налаживаться…

— Может быть да… — хмуро отвечал я, — а может, и нет. Увидим очень скоро… в конце концов вернуться назад никогда не поздно будет.

Гриша снес шлагбаум, он с жалобным треском сломался и упал на землю, усыпанную сосновыми иголками. Справа остались гаражи и подсобные помещения, и вот он, конец территории санатория и выезд на грунтовку.

— Тут болота сплошные и слева, и справа, — сообщил Анвар, — я лично никогда сюда не совался. Комаров прорва.

— А сейчас что-то ни одного нет, — заметил я.

— Так сентябрь же, а они до августа только живут. Сворачиваем за ними, — показал он на УАЗик, который завернул налево на совсем уже заросшую лесную дорожку.

Глава 14 Паровозик тыр-тыр-тыр

Паровозик тыр-тыр-тыр

И все оказалось почти точно так, как нам объяснял Эдик — через километр наша дорога уперлась в развалины чего-то кирпичного, а справа от развалин можно было разглядеть железнодорожный тупик, а в нем вполне современного вида тепловоз с одним прицепленным вагоном типа хоппер.

— Что-то мне не хочется лезть в эту железку, — тут же вылетело из Ирины, — там грязно наверно, да и залезать непонятно как.

— Пока речь про залезать не идет, — одернул ее я, — всем сидеть тихо и не привлекать внимания — а я пошел разведывать обстановку.

И с этим словами я проверил наличие в стволе калаша патрона, а потом вышел наружу. Тишина тут была еще более звенящая, чем в нашем санатории, даже уши заложило с непривычки. Из УАЗика вылез Эдик, сделал мне знак рукой и я присоединился к нему.

— Машинист в двух местах может быть, — сообщил мне Эдик, — либо в кабине, либо в сторожке, это вон за теми развалинами.