Санитар

Сказал и дыхание только сбил. Такой уж я бегун хренов...

Может, правда, бросить эти сумки? Что я их тащу? Кому они теперь нужны?

Так, Коромыслов даже от меня отставать начал. Мы самые последние с ним. Другие защитники периметра чуть не на триста метров нас обогнали. Кто и на больше.

Побаиваются прижигания-то...

Я немного притормаживать начал, опять наравне с Мишкой стал.

— Миш, а чем сегодня прижигать будут?

Схитрил я немного. Как бы не вообще про прижигание пробоя спросил, а про сегодняшнее. Одно только словечко в свой вопрос вставил, а смысл его уже совсем другой.

Вроде как в курсе я про это самое прижигание, а вот про сегодняшнее — не очень.

— Бомбой.

Коромыслов говорит и кривится. Кривится не на мою глупость, а из-за ноги. Больно ему наверное сейчас. Не бежит он, а хромает. Уже не прихрамывает, а хромает самым натуральным образом.

— Какой?

Уточняю. Это — важно. Может такой прижгут, что на десятки километров все вокруг выгорит, земля на метр вглубь спечется...

— Атомной...

Я чуть не остановился даже.

Мля! Зачем тогда я бегу? Потом обливаюсь? Сумки эти гребаные тащу?

Сяду сейчас на эту долбаную и медицину и отдохну, хоть отдышусь немного...

— Шучу-шучу. Обыкновенной... Большой только.

Господи! Нашел чем шутить!!!

Я тут от таких шуточек уже помирать мучительной смертью приготовился!

— До нас достанет?

— Всяко может быть...

Всяко...

Тогда, надо побыстрее подальше от пробоя убираться.

Тут я обе сумки и бросил. Хрен с ними. Пусть мне делают денежный начет как той медсестре за разбитые градусники. Жизнь-то дороже всяких денег.

— Вон, до речки бы добраться. Тогда — не достанет.

До речки? Далеконько добираться до той речки...

Мишка ещё что-то совсем у брошенных мною сумок остановился, наклонился и в одной из них копается.

— Миш, ты чего?

— Погоди, сейчас... Постой секунду.

Коромыслов распрямился. В той и другой руке у него было по инъектору.

— На, коли.

Я взял, с левого плеча крышечку содрал, инъектор ввернул и в действие его привел. Мишка то же самое делал, но всё это у него как-то ловчей получалось.

Поверил я ему, что так сделать нужно. Коромыслов — солдат опытный, из-за ерунды бы время терять не стал. Тем более, его у нас сейчас немного и было. Не успеем от пробоя убраться — вспыхнем как спички и сгорим в одну секунду, ойкнуть не успеем.

Черт, черт, черт! Больно-то как!

Всё моё тело как будто вспыхнуло. Предупреждать же надо! Я, вон, чуть в штаны даже не напустил!

Боль нахлынула и тут же отступила. Момент, и я как силой богатырской налился. Бронелисты, наверное, могу теперь рвать и рельсы в узелок завязывать.

Что это я себе ввел? Какой-то боевой стимулятор?

— Лучше? — поинтересовался у меня Коромыслов.

— Не то слово.

— Ну, тогда побежали!

Мы и побежали. Река просто на глазах стала приближаться.

Кстати, сумки с медициной я опять прихватил. Не смог такое добро оставить. Сейчас я их даже не чувствовал, как будто в моих руках ничего и не было. Гранатомет за спиной тоже не мешал и не оттягивал плечо.

Интересно, надолго такое состояние? У Мишки спросить? Нет, не буду. Зачем лишние подозрения у Коромыслова вызывать. Должен я по своей военной специальности и так про это знать. Ну, не я, допустим, а здешний Сергей-старшина.

Глава 33

Глава 33 Через реку

На высоте десяти с половиной тысяч метров и в шестидесяти километрах от края туманной полусферы, из которой червь торчал, от самолета отделилась планирующая бомба. Хорошая такая, эффективная. ФАБ — 3000.

Три тысячи килограммов взрывчатки в нужном месте и в нужное время просто чудеса творят. С помощью унифицированного модуля планирования и коррекции они, эти три тонны взрывчатого вещества, оказываются точно там, куда отправлены.

Ракеты, которыми по пробоям с 2-а и выше работают, они — дорогие. 2-б прижечь ФАБ-3000 — самое то. Эта планирующая бомба по сравнению с ракетой копейки стоит, а дело своё делает. Не только шары на ноль множит на территории размером с футбольное поле, но и той части червя, что из пробоя торчит, полный каюк приходит. Как там его другая часть, с той стороны пробоя, себя чувствует — об этом неизвестно. Главное, что здесь червь уже огненной массой не плюется. Одни клочки от него остаются.

Экономия, экономия и ещё раз экономия. Так генералам сверху говорят. Ресурсы, они — ограничены, а за четыре десятилетия, которые отбивается планета от шаров, столько уже их потрачено... Ужас просто.

Ресурсы ограничены, а вот потребности народонаселения — безграничны. Только одни бывают удовлетворены, человек на более высокую ступеньку потребностей перепрыгивает. Чему вчера радовался, сегодня уже недостаточным считает.

Мало, плохо, больше нужно... Эх, народец, народец.

Вот и приходится правительствам планеты балансировать между пушками и маслом. То — нужно и это — необходимо. В общем — не позавидуешь.

ФАБ-3000 всё ближе и ближе к пробою, скоро с червем уже соприкоснется.

Я и Коромыслов телескопическим зрением не обладаем, сквозь облака не видим. Про расчетное время прижигания нам не сообщено.

К реке мы гигантскими прыжками сейчас приближаемся. Бегом это даже назвать нельзя. Словно ураган нас подхватил и несёт, несёт, несёт... Как домик Элли в волшебную страну. Её, это вроде, туда утащило. Если я ничего не путаю.

Вот и оторвавшихся от нас мы уже догонять стали, быстро между ними и нами сокращается дистанция.

У Коромыслова как будто новая нога вместо протеза выросла и нечего сейчас ГВК заботиться о предоставлении ему новейшего бионического протеза. Отпала такая нужда. Надолго ли?

Стимуляторы хороши, но почти после всех откат бывает. Принял боевую химию и твой организм на пределе работает, всё что надо и не надо в топку летит. Так потом нахлобучит, что небо с овчинку покажется, такую репку-матушку споешь, что о-го-го.

Ну, репку-матушку мы петь будем если живы останемся. Только в таком варианте. Обугленные головешки рот не разевают...

— Догоняйте! — проорал Коромыслов мужикам в защитных костюмах, которых мы сейчас обгоняли. — Наддайте!

Я бежал молча. Как рыбка в пирожке.