Сапфир. Сердце зверя

– Ах ты мелкая засранка!..

Твою мать!

Сложно было удержаться и не издавать никаких звуков, выражающих мой ужас и страх перед тем, кто не был человеком, но теперь дышал тяжело и хрипло, вдруг пошатнувшись и глядя таким взглядом, словно буквально на глазах становился пьяным!

При чем, не просто пьяным, а до мохнатых чертиков и белочки в черном балахоне и с косой, когда он пытался удерживать меня у дерева, очевидно не замечая за собой, как его кидает из стороны в сторону, словно земля перестала быть твердой и превратилась в палубу корабля, попавшего в страшный шторм.

– Что ты вколола мне? – прохрипел мужчина, повалившись на колени и хватаясь своими огромными руками за землю, явно пытаясь найти точку опоры, пока меня трясло и подбрасывало от осознания того, что все получилось.

 Вот только надолго ли?!

– Что ты мне вколола, черт тебя дери!! – зарычал он громко и натужно, отчего я шарахнулась в сторону, отскакивая словно лань от тигра.

– Я не знаю!!! – закричала я, роняя из ладони использованный шприц и всхлипывая оттого, что не могла понять, как вести себя теперь, и в какую сторону бежать.

Нил ничего не сказал мне о том, что внутри футляра, как эта штука подействует на зверя и надолго ли будет этот эффект, но я отчетливо помнила его слова о том, что это не спасет меня, но сделает его слабее и даст мне возможность сбежать.

Попробовать сбежать!

Ноги дрожали сильнее, чем раньше и я все еще ощущала его вкус и аромат на своем языке, когда ринулась назад, где по моим расчетам могли остаться в живых хоть кто-нибудь из охраны или хотя бы одно целое средство передвижения, слыша за спиной его хриплый, низкий и все еще возбужденный до жути хохот:

– Тебе не убежать от меня, глупая! Нет такого места, где ты можешь спрятаться! Нет такого человека, который сможет защитить тебя от меня!..

Господи, как же было страшно понимать это своим разумом даже без его слов, но я не могла заставить себя остановиться и лишить шанса на спасение пусть даже такого призрачного, как очертания луны в обеденный зной!

Бежать!

Бежать и ни за что на свете не оборачиваться, пока он не настигнет снова!

Бежать от его жара, вкуса и желания, которые были страшнее боли, глубже ада, слаще яда и не сулили мне ничего кроме погибели под низкий, раскатистый вожделеющий хохот, который еще долго раздавался в моей голове, даже если я не слышала его за спиной!..

1 глава.

За день до этого.

– Мишка, ты готова?

Я поспешно захлопнула свой чемодан, закидывая на плечо небольшой рюкзак со всем необходимым, что может пригодиться в дороге, крикнув через плечо:

– Да, папочка!

– Тогда спускайся в гараж, охрана ждет тебя.

Ну, что? Поездка из разряда «миссия невыполнима» вступала в свою начальную фазу!

Папа так и не сказал, что за срочность и почему вместо поездки в Париж к маме, меня отправляли в какую-то тьму-таракань, темной ночью, да еще и с головорезами папиной фирмы, которые, кажется, не уступили бы своей подготовкой ни спецназу, ни каким-нибудь элитным войскам!

Впрочем, к их присутствию в своей жизни я привыкла еще с раннего детства, большинство знала по именам и понимала, что лишних вопросов лучше не задавать, потому что все равно никто ничего не объяснит.

Нет, мой папа не был криминальным авторитетом!

Не был бандитом или одним из тех, кого принято называть вором в законе!

Он был всего лишь президентом фармацевтической компании.

Ну как «всего лишь»?

Сами понимаете, что если бы в нашей жизни все было очень просто и прозрачно, то не было бы пары десятков этих накаченных, вооруженных до зубов мужчин в черном, лица которых я видела лишь иногда.

Впрочем, я знала только то, что папочка был великим ученым, в руках которого были сосредоточены все самые продвинутые игрушки биологов в нескольких десятках лабораторий, и он пытался помочь нашему миру, изобретая лекарства для спасения человечества.

Это всё, что я знала наверняка.

Никакой конкретики, никаких попыток посмотреть на его лаборатории.

Вот и сейчас, сбегая неслышно в кедах и простеньком спортивном костюме по лестнице нашего большого особняка на нулевой этаж, где располагался гараж, а еще один из кабинетов папы, я растерянно остановилась, услышав голоса отца и брата.

Я не собиралась подслушивать, просто шла, чтобы обнять своего обожаемого папочку на дорогу по опыту зная, что едва ли увижу его в ближайшие несколько недель. Потому что такие вот неожиданные и сугубо секретные поездки уже случались в моей жизни, застыв и затаив дыхание от звука голоса брата, который эхом раздавался почти по всему этажу.

…он редко проявлял эмоции.

И никогда еще я не слышала, чтобы он кричал.

Тем более на отца.

— Это полное безумие! Ты лучше меня знаешь, что звери именно этой породы самые жестокие и совершенно неуправляемые! Отправлять его на задание — это смерть для всей группы! Мы не можем их контролировать даже в лаборатории, ты же выпускаешь его на волю – в те условия, в которых его сила, скорость и ловкость просто не знает мыслимых границ!

Я заморгала, растерянно сжимая в ладони лямку рюкзака, слыша, как голос брата дрожал от ярости и явной паники, практически срываясь на визг, начав сомневаться, а был ли это он.

Сомнения испарились, когда голос отца прозвучал как всегда сдержанно и спокойно:

– Михаэль, сердце зверя в наших руках. Либо он доставит Микаэлу в безопасное место и защитит, - папа замолчал на несколько секунд, в которые мне казалось, что он улыбнулся жестоко и надменно, продолжив еще более воодушевленно.
– Либо он лишится того, чем дорожит больше собственной жизни. Всё очень просто, сын мой. А теперь прекрати эту панику и попрощайся с Мишкой, пока она дома.

Черт!

Я кинулась снова к лесенкам, отчаянно пытаясь сделать вид, что я только спускаюсь, и не слышала ни единого слова в кабинете папы, от которых почему-то сердце дрогнуло, и сжалось от непонимания и страха…

Господи, о ком они говорили?..

Голос папы никогда не был таким жестоким и циничным.

Словно это говорил не он, а какой-то другой человек.

Но его глаза я видела перед собой сейчас, поспешно растянув губы в своей беззаботной широкой улыбке и скованно помахав рукой, видя, как на секунду глаза папы чуть прищурились, буквально просканировав меня, но потеплели и стали, словно расплавленный горячий шоколад, он поспешно шагнул ко мне, обнимая крепко и бережно:

– Красавица моя, ты уже собралась.

– Папочка, - бросив на пол чемоданчик и рюкзак, я прижалась к стройному телу папы, вдыхая блаженно его запах, который обожала.

 Только ему я верила, только ему доверяла, только с ним чувствовала себя в безопасности.

Всю мою осознанную жизнь папа был для меня всем – другом, наставником, и даже мамой, которая предпочитала жить вдалеке, приезжая исключительно на рождественские каникулы.

Я часто смеялась над своими подругами, которые не понимали, как такое может быть, когда слышали, как я обсуждаю с папой последнюю коллекцию от Диор или рассказываю об очередном своем поклоннике.