Сапфир. Сердце зверя

Франки улыбнулся хищно и злобно, словно принимая вызов, в его глазах отчетливо читалось: «А ты попробуй и узнаешь!»

– Я всегда мечтал быть частью нашего рода, - вдруг ответил Франки хмуро и сдержанно, но я все равно чувствовала боль, которая сквозила в каждом произнесенном слове, надеясь, что это слышал и зеленоглазый, даже если они действительно не могли ощущать эмоций друг друга, оставаясь наглухо закрытыми книгами. - Всегда надеялся служить нашей крови. Даже пытался сбежать пару раз, в поисках себе подобных в лесах. Но папа останавливал меня и возвращал домой. Он говорил, что если нас найдут, то просто убьют как предателей, не глядя на нашу чистокровность, лишь потому что он пытался жить иной жизнью и не оставил меня в лесу.

– Скажи, он был не прав? – взгляд Франки стал разъедающе тяжелым и насмешливым, но безрадостным.
– Если я бы пришел к вам много лет назад, вы бы приняли меня, как заблудшего сына в свои ряды, позабыв о кровавых правилах и законах?

Зеленоглазый молчал, чуть дрогнув своими черными ресницами, не отвечая ничего, но сейчас молчание было страшной правдой, которую только что поведал Франки, хмыкнув мрачно и язвительно:

– А теперь скажи мне, о каком доверии может идти речь сейчас, если я изгой и предатель для своего рода просто по факту рождения?

Я все еще не понимала, о чем именно говорят мужчины, но чувствовала только одно – я была всеми фибрами души за своего плохиша и дебошира Франки, нутром чувствуя, что он настолько отвык доверять окружающим, что стал настоящим зверем в прямом смысле этого слова.

Вы пробовали когда-нибудь погладить ёжика?

Нет? И не стоит этого делать!

Потому что дикие животные ласку не приемлют и могут знатно покусать, совершенно не впечатлившись вашими добрыми намерениями и глазами, полными умиления. Им прекрасно живется без вашей еды, вашей ласки и вас самих, в том числе.

Франки был именно такой – дикий, замкнутый, колючий, не привыкший, чтобы его трогали и уж тем более лезли в душу, это он воспринимал в штыки как этот самый ёж, выпуская свои колючки во все стороны и поверьте, лучше было присмиреть и успокоиться хотя бы потому, что если этот «ёжик» укусит, то в живых вы не останетесь наверняка!

Наверное, этого не следовало делать, но я обхватила его горячую большую ладонь двумя руками, чуть сжимая и молчаливо пытаясь показать, что я с ним. Всегда. Всегда за него. Даже если мне придется вырвать сердце из груди и разорвать его на части, одну бросая в огонь, потому что понимала, что папа в этой истории был главным злодеем…быть на стороне правды было мучительно больно. Но иного выбора быть не могло. Нельзя идти по тонкой линии черного и белого, потому что в такой ситуации не может быть нейтралитета.

Франки напрягся еще сильнее, даже если не смотрел на меня, продолжая разъедать злобными глазами мужчину, который чуть нахмурился и словно на секунду задумался не уверенный стоит ли произносить следующие слова, но в конце концов проговорил уверенно и твердо:

– Я Бер Карат. Старший сын покойного, великого и мудрого правителя рода Кадьяков – Бера Гранита. И я клянусь тебе нашей кровью, данной праотцом, что настал твой час послужить роду славную службу и стать частью нашей семьи.

Это было черт побери сильно!

Я не поняла смысла и половины сказанных слов, но по телу прошла мелкая дрожь, я своим глубоко спрятанным нутром почувствовала, что эти слова были очень важными и прямо скажем переломными в этой ситуации, потому что Франки не ожидал ничего подобного от зеленоглазого, быстро и ошарашено моргнув, прежде чем хрипло выдохнул:

– …ты королевской крови?

Мужчина кивнул в ответ, глядя спокойно и я бы сказала даже тепло, если бы его зеленые глаза не были настолько цепкими и пронзительными.

Карат значит?

Если это имя, то весьма странное!

И пока я старалась не думать о каком правителе и королевской крови говорили мужчины, очевидно, понимая друг друга с полуслова, потому что знала наверняка, что, если начну сопоставлять факты, запутаюсь, испугаюсь и начну паниковать! Информации сейчас было крайне мало, чтобы увидеть картину в целом, и мне не оставалось ничего другого, как терпеливо копить ее, чтобы когда-нибудь в один из спокойных и размеренных дней разложить всё по полочкам. Главное было не сойти с ума…

— Это Звезда, - кивнул Карат на терпеливо ожидающую девушку, которая ни во что не вмешивалась, но была явно настороже.
– А ты?

Я застыла, ощущая, как от ожидания напряглась каждая мышца на теле, а сердце дрогнуло в предвкушении чего-то очень важного и незабываемого, даже если не была уверена и на десять процентов, что Франки ответит, а не пошлет Карата с его королевской кровью куда подальше в очередной раз.

Я чувствовала всем телом сомнения Франки в отношении этого зверя.

Как его неспокойная и закрытая ото всех душа металась, разрываясь от желания один единственный раз открыться, и опасений, что от этого станет только хуже.

Но зеленые глаза Карата были такими же твердыми и уверенными, как и слова мужчины, которые стали тем увесистым топором, что смог пустить первую трещину в колючей душе моего зверя, когда Франки выдохнул и буркнул сдержанно и сухо, навсегда оставляя в моем сердце драгоценный блеск и сияние:

– Сапфир.

10 глава

Я пробовала его имя кончиком языка, произнося осторожно про себя и пока не в силах сказать вслух.

Сапфир.

Как же красиво, чувственно и необычно оно звучало!

Как же оно невероятно подходило к моему зверю – прекрасному, как драгоценный камень, чьи острые грани могли больно ранить, и впиться в сердце, навсегда оставляя шрамы, но их нельзя было бы заметить за его варварской красотой.

Эйфория не отпускала меня, даже когда трое мужчин ушли чуть дальше, в еще не разрушенную часть леса, чтобы поговорить без лишних ушей – в данном случае без меня, по всей видимости – оставив нас с девушкой в полном одиночестве, но под своей защитой.

– Звезда значит?
– я осторожно присела на землю рядом с ней, улыбаясь широко и искренне, пытаясь подружиться, даже если она была немногословной, если не сказать молчаливой и даже слегка нелюдимой.

К счастью, от меня она не отодвинулась, даже не вздрогнула, только быстро кивнула головой в ответ, продолжая молчать, как мне казалось, слегка растерянно.

– А я Микаэла. Но можно просто Мишка.

Я протянула руку раскрытой ладонью вверх, радостно улыбнувшись, когда после секундного промедления Звезда все-таки осторожно положила на нее свою изящную белую ладонь, слегка пожав мою руку.