Сарай в иные миры

– Решение вопроса энергопотребления и расчет энергогенерации являлись заключительным этапом проекта. Проект готов.

– Это замечательно! Передавай проект в сборку.

По завершении монтажа системы полива я отправился на корабль. Плотно поужинав, полетел на платформе в медицинский блок. С искином Ковчега проблем не возникло — аргументацию применения медицинских манипуляций он посчитал достаточной. Забрался в капсулу и приготовился к медицинским процедурам. В моем интерфейсе отображался ход проведения предварительного сканирования моего организма, далее ввод препарата и заключительное сканирование на предмет побочного действия стимулятора. Кстати, укол я даже и не почувствовал. Просчитав все необходимые параметры и отметив, что результат процедуры удовлетворителен, капсула выпустила меня на свободу. Понимая, что действие любого препарата носит временный характер, я метнулся на свое рабочее место к своим дроидам.

Управление таким большим количеством дроидов и платформ давалось мне нелегко. Интерфейс заливало данными и показаниями, которые с молниеносной скоростью менялись. Данные о переработке поврежденных конструкций сменялись данными о местонахождении платформ и их скорости. Информация о количестве найденных предметов, поступавшая от дроидов-уборщиков, тут же сменялась сведениями о потребности в количестве и конфигурации ремонтных элементов для восстановления переборок. Пот стекал со лба. Я обратил внимание на время: в таком темпе я проработал один час девятнадцать минут. Рано сдаваться — качаем экспу!

И все же на третьем часу я сдался. Не исключено, что действие препарата закончилось, но проверять у меня сил уже не было. На интерфейсе поступающие данные плыли, и пришлось отдать команду антигравитационной платформе возвращаться к кубрику.

На завтрак я сделал заказ. Сегодня меню состояло из перловой каши, яичницы-глазуньи, двух охотничьих колбасок, четырех ломтиков бекона, бутерброда с маслом и сыром и большой кружки черного сладкого чая. Процедура в медицинской капсуле не заняла много времени.

Снова дроиды, снова платформы. В начале рабочего дня мне даже нравилось решать эти задачи — проснулся некий спортивный интерес. Но с каждой прошедшей минутой утомление накапливалось все больше и больше. Последняя информация о количестве отработанного времени, которую я запомнил, составила три часа двадцать две минуты. Порадовало легкое пробуждение, сытный обед, и я снова готов к бою, точнее к трудовым свершениям. Как только я отдал команду платформе с маршрутом до медицинского блока, в голове прозвучал голос:

– Артём, настоятельно не рекомендую принимать стимулирующий препарат.

– Что началось? Нормально же все было.

– Некоторые вещества препарата имеют накопительные свойства. Возникает серьезный риск передозировки, в конечном итоге возможно повреждение коры головного мозга.

– Не-не-не, такое нам не надо. Мозг — это наше всё. Нельзя препарат? Хорошо, будем работать на морально-волевых.

Воли и морали было с избытком, а вот сил моих хватило на один час сорок три минуты. Работать я не мог, но и спать не хотелось.

– Тёма, скажи, что там с расчетами и достижением целей? Кажется мне, что ты там что-то в расчетах напутал. Складывается ощущение, что не скоро мы выполним поставленную задачу.

– Сложные задачи всегда состоят из подзадач. Прокладка ремонтного коридора была первостепенной подзадачей, с которой ты успешно справился. Не исключаю вероятность того, что демонстрация показателей достижения общего прогресса выполнения задачи ввела бы тебя в неуравновешенное психологическое состояние, которое повлияло бы на твою работоспособность и мотивацию.

– Намерения твои мне понятны, но лучше правду и сразу. Не люблю чувствовать себя обманутым.

– Принято. Общий прогресс выполнения задачи составляет сорок семь процентов.

– Ого, почти половина?

– Сорок семь процентов. С учетом прогрессирующего роста твоих способностей прогноз завершения работ составляет шестнадцать дней.

– Спасибо, хорошая новость. Скажи, что там по боевому дроиду?

– Сборка боевого дроида завершена. В настоящий момент происходит юстировка и калибровка систем позиционирования и наведения орудий.

Информация о том, что я уже на полпути к завершению важной и сложной задачи, взбодрила меня и придала чуточку сил. Не скажу, что с остервенением, но с определенной яростью я брался за работу. Да, она долго меня не хватало — полтора часа, один час сорок минут. Продолжительность моей работы росла, перерывы были короткими — иногда на десять минут, иногда на двадцать пять. Я старался выложиться по максимуму.

Дроиды-уборщики, которые непосредственно собирали находки, были довольно простыми устройствами. Задача, которая была перед ними поставлена, выполнялась непрерывно. Более того, я настроил скользящий график их работы: пока одни дроиды заряжали аккумуляторы, на их замену выходили другие. Если раньше я придерживался хоть какого-то графика своей работы — отмечал условный завтрак, обед, ужин, условно разделяя их на четыре часа, — то сейчас график не был привязан к каким-то условностям. Я работал столько, сколько мог, и осуществлял прием пищи тогда, когда это было необходимо.

На третий день работы время непрерывного оперирования роботизированными системами достигло трех часов, и это без использования стимулирующих препаратов. Новый рекорд в четыре часа непрерывной работы произошел на пятый день. Если раньше меня радовали мои продвижения к цели — как много я прошел, разбирая и ремонтируя ремонтный коридор к сектору, — то теперь радовало время непрерывной работы.

Семь дней работы в бешеном режиме, семь дней без отдыха, семь дней я не был на своем огороде. Продолжительность беспрерывной работы достигла четырех часов сорока минут. По сути, отличный результат, но мне этого мало. Утром девятого дня мы закончили следующие три уровня сектора. Дроиды проделали технологические проходы на нижние уровни. Так совпало, что девятый по счету уровень непосредственно примыкает к командной рубке. Согласно данным от искина Ковчега, весь командный состав экипажа погиб именно в ней.

– Тёма, скажи, как ты оцениваешь уровень выполнения задачи?

– Артём, уровень выполнения задачи составляет 89%.

– Расчетное время выполнения задачи?

– Три дня.

– Всего три дня. Это хорошо, это очень хорошо.

Два дня мне потребовалось, чтобы дойти до командной рубки. Рекордное время бесперебойной работы составило семь часов тринадцать минут. Следующий день станет итогом всей моей работы на корабле.

Взглянул в интерфейсе на время: раннее утро, без двадцати минут пять. Отличное время, чтобы приступить к работе. Промелькнула шальная мысль: а не закинуться ли стимулятором? Сказано — сделано. Уже практически забытое мною чувство какой-то особой легкости и концентрации накрыло меня. Это действие стимулирующего препарата ни с чем не спутаешь.

Более двух часов дроиды потратили на то, чтобы вырезать бронированный люк командной рубки. Работа велась шестью резаками. Всё дело в том, что сама рубка была полностью бронирована. Металл брони легирован специальными веществами, которые существенно препятствовали как механическим повреждениям, так и проплаву. После того как бронированный люк вместе с частью переборки был демонтирован, передо мной открылась картина безмятежного ужаса.