Сарай в иные миры

Бронированная командная рубка разрушенного корабля, погибшего более семи тысяч лет назад, представляет собой мрачное и загадочное зрелище. Внутри царит полумрак, лишь свет от прожекторов дроидов проникает в рубку.

В центре рубки находится пульт управления, некогда сверкавший экранами и кнопками, а теперь покрытый толстым слоем пыли и ржавчины. Экранные панели разбиты, провода свисают, как щупальца, а механизмы застыли в последних попытках выполнить свои функции. На полу видны следы давнего хаоса: разбросанные инструменты, обломки панелей и фрагменты оборудования, которые экипаж, возможно, пытался использовать для ремонта.

Экипаж, погибший от недостатка кислорода, остался в своих последних позах. Их останки одеты в облезлые скафандры или форму, которая почти полностью истлела, оставив лишь фрагменты ткани и металлические элементы. Некоторые члены экипажа лежат у пультов, словно пытались восстановить связь или системы жизнеобеспечения до последнего момента. Их лица, даже в виде черепов, сохраняют выражение отчаяния и ужаса.

На стенах виднеются следы попыток экипажа починить системы — царапины от инструментов, следы от попыток вскрыть панели, но все усилия были тщетны. Коммуникации, обеспечивающие подачу кислорода, были разрушены, и надежды на спасение не осталось.

– Ковчег, я работу завершил.

– Артём, фиксирую выполнение задачи. Изъятие нейросетей и считывание баз данных займет неопределенное время ввиду неоднозначности их состояния. По завершении я тебя проинформирую.

Немного был разочарован. Я настраивался на трудовые рекорды, но делать было нечего, и я отправился в свой кубрик. По дороге я поинтересовался у искина:

– Тёма, как обстоят работы по боевому дроиду?

– Артём, работы по настройке завершены. Контрольные тесты успешно пройдены.

– Мы можем провести испытания?

– Не вижу препятствий.

Пообедав, я согласовал с искином корабля необходимость проведения испытаний и получил доступ к боеприпасам. Напрягала тихоходность платформы: по информации, выведенной на интерфейс, ее скорость составляла четыре километра в час — практически скорость идущего человека. Я даже успел вздремнуть на платформе, пока ожидал прибытие боевого дроида к месту испытания.

Как говорится, место встречи изменить нельзя, и действующие лица те же: я, новое оружие и берег озера. В испытании оружия главным для меня была не мощность выстрела и не разрушения, которые оно производит, а непосредственно работа его систем. Устройство получилось сложное, многокомпонентное. Сначала я протестировал защитное поле: достал игольник и выстрелил в дроида. Не заметил ни воздействия поля на иглу, ни каких-то визуальных эффектов. Выпущенная игла из игольника на мгновение остановилась и просто упала на расстоянии двух метров от дроида. Выпущенный из винтовки на максимальной мощности снаряд точно так же был остановлен, не долетев два метра до цели. Но в этот раз область, в которую произошло попадание, на мгновение озарилась серебристым цветом. Рисковать, стреляя в боевого дроида из обреза плазменными зарядами, я не стал. На этом испытание защиты дроида завершил.

Следующей задачей по тестированию было наведение, или, пусть будет, прицеливание. Мысленно в интерфейсе я отметил четыре дерева и отдал команду на открытие огня. Рельсотроны дернулись и произвели по два выстрела каждый. Сами выстрелы сопровождались грохотом из-за ударной волны, создаваемой сверхзвуковым снарядом. Цели, конечно же, были уничтожены — деревья просто сбрило. Далее я отметил цели более разбросанно и указал очередность. Скомандовал дроиду и оценил его мгновенную реакцию. Все цели были уничтожены в указанном порядке.

– Тёма, как оцениваешь работу боевого дроида?

– Работа дроида оценивается как удовлетворительная. Все механизмы соответствуют расчетным показателям и точно соответствуют прогнозам.

– А как дроид будет реагировать на угрозы?

– В настоящий момент ответить на данный вопрос не представляется возможным. Прогноз дается на инициативную работу в отношении активных угроз.

– Хорошо, отправляй его на корабль, а мы слетаем в лагерь.

Зелень всходов была настолько яркой, что казалось, будто она светится изнутри. Это был оттенок свежести, начала чего-то нового. На некоторых растениях уже виднелись первые признаки будущих плодов: крошечные бутоны, едва заметные усики, легкий пушок на стеблях. Казалось, сама природа готовилась к празднику урожая, раскрывая свои первые подарки.

Грядки стали похожи на миниатюрный лес, где каждый росток — это маленькое деревце, стремящееся ввысь. А вокруг царил аромат свежей земли, смешанный с легким запахом зелени, — запах жизни, который невозможно спутать ни с чем. Это было начало пути, первый шаг к изобилию, я смотрел, невольно улыбался, чувствуя, как природа дарит мне частичку своего чуда.

Лук выстроился стройными рядами, его тонкие, острые перья торчали вверх, как стрелы, готовые пронзить небо. Они были ярко-зелеными, сочными, и при каждом порыве ветра слегка покачивались, словно перешептывались друг с другом. У основания уже можно было заметить небольшие утолщения — будущие луковицы, которые начинали формироваться, скрытые под слоем земли.

Укроп раскинул свои тонкие, нитевидные веточки, которые казались почти невесомыми. Его зелень была такой легкой и воздушной, что напоминала кружево. Каждая веточка была усеяна мелкими листочками, которые при малейшем дуновении ветра начинали шелестеть, наполняя воздух своим пряным ароматом.

Огурцы уже выпустили свои первые усики, которые цеплялись за землю, словно искали опору для будущего роста. Их листья были крупными, с легкой шероховатостью, и казалось, что каждый лист — это отдельный островок, плавающий в море зелени.

Морковь вытянула свои нежные, ажурные листья, похожие на тонкие перья, которые будто танцевали в такт легкому ветерку. Их ярко-зеленые побеги, еще хрупкие, но уже уверенные, тянулись к солнцу, обещая в будущем сочные, сладкие корнеплоды.

Редис показал свои округлые, слегка шершавые листья, которые выглядели так, будто их вырезали из бархатной ткани. Они были насыщенного зеленого цвета, с легким фиолетовым оттенком у основания. Между листьями уже проглядывали первые признаки будущих корнеплодов — маленькие розовые шарики, которые, казалось, играли в прятки с землей.

С огородом все хорошо: система полива работает в автоматическом режиме. По большому счету, я теперь здесь и не нужен. Мне нужно готовиться к большой экспедиции. Есть еще мысль, как добавить немного шансов для удачного её исхода.

На трупах в командном отсеке было надето что-то напоминающее скафандры. По этому поводу у меня созрел вопрос к искину.

– Тёма, можно мне получить в личное пользование скафандр для выхода в открытый космос? И имеет ли он какую-либо защиту?

– Артём, на корабле имеются системы индивидуальной защиты, в том числе и для выхода в открытый космос. Некоторые из них имеют встроенные генераторы энергетического защитного поля. Направить заявку на получение озвученных СИЗ можно будет только после изучения таких баз знаний, как "ремонтник внутрисистемных и межсистемных кораблей", "корабельный инженер".