Сайлент

– Лиса очень сильная демоница, – задумчиво сказал я. – Мне её не одолеть!

– Лиса? – вздрогнула Куэс.

– Ну да. Она ест мясо подростков, становится ещё сильнее. Потом, скорее всего, примется за нас. Своего домового она сумела поглотить. Вероятно, обманом.

– Ты хочешь сказать, соблазнила его? – почему-то покраснела кошка. Я пожал плечами и сказал:

– Откуда я знаю?! Не понимаю, что ты этим хочешь сказать, честно, не вру.

– Малыш... – погладила девушка меня по голове. – Сейчас я налью тебе молочка.

– Если есть мясо или рыбка, принеси, пожалуйста! Сырого.

– Сырого?

– А тебе не хочется сырой рыбки, или мяса? – удивился я. – Или ты только притворяешься кошкой?

– Ну, знаешь ли! – фыркнула кошка и удалилась.

Мясо кошка нарезала тонкими пластиками, немного присолила. Из рыбы умудрилась приготовить суши. Ели вдвоём, недовольно урча друг на друга.

После обеда Куэс сидела возле меня и неумело мурлыкала, вылизывая мне лицо. Я тоже лизнул её. В щёчку. Потом показал, как надо правильно мурчать.

Мама решила мне отомстить, и купила пижамку бирюзового цвета. Правда, пока раны кровоточат, не советовала одеваться. Ещё раз, обработав царапины, уложила в постель.

У меня уже болели все бока и голова, от долгого лежания, я ведь был ещё очень маленьким котёнком, это взрослые коты могут сутками валяться на диване и это им не надоедает.

От нечего делать я решил померить мамин подарок.

Облачившись в удобную мягкую пижаму, я оказался доволен обновкой, важно прошёлся по комнате, хвастая подарком.

Насторожило меня только, что девочки странно смотрели на меня, и зажимали руками рты, а Никита восхищённо смотрел на меня.

– Нормальная пижама! – сказал Валька, отрываясь от телефона и улыбаясь во весь рот.

Тогда я решил сходить к Джиму в гости.

– Никуда не пущу, - сказала мама, - ты ещё болен! Если надоело лежать, поиграй с детьми!

Но дети сегодня нашли какую-то свою игру, я не решился вмешиваться, потому что они подозрительно замолкали, стоило мне к ним подойти.

Тогда я подошёл к зеркалу. На моей груди было написано: «Девочка навсегда!». Ниже была ещё одна надпись, по-английски: «Потрогай меня здесь».

Поскольку кофту я не заправлял, надпись приходилась как раз на низ живота.

Надпись меня, может, позабавила бы, будь пижамка на ком-то другом, но дело в том…

Неужели дети умеют читать? Или их кто-то просветил?

На всякий случай я сделал каменное лицо и бочком придвинулся к окну. Форточка была открыта, и я одним движением выскочил в неё, и оттуда, пробежав по карнизу, прыгнул на забор, потом на дерево, и, не заметив никого подозрительного, спустился во двор, к Джиму.

– Привет, Джим! – без особой радости сказал я, потому что всё тело опять разболелось.

– Заходи, - пригласил пёс. Был он одет в мой ошейник и привязан к будке цепью.

– Что случилось? – спросил я, когда залез в конуру, морщась от запахов.

Джим вежливо обнюхал меня, помолчал.

– Хозяин принёс, надел на меня, - рассказывал свою грустную историю пёс. – Вот, ещё подстилку дал.

Я поднялся с подстилки, принюхался, потом приподнял… свою синюю пижаму!

– Джим! – радостно сказал я. – Это моя пижама, и мой ошейник! Давай меняться?

– Пижаму забирай, а ошейник… хозяин будет ругаться.

– Побьёт? – сочувственно спросил я.

– Не побьёт, я дорого стою, но и хорошего будет мало, не отпустит гулять.

– А кто твой хозяин? Я его знаю? – Пёс двинул бровями, что означает пожатие плечами.

– Где Лиса? – спросил я.

– Они уехали с утра, должны скоро приехать.

– Ой, у меня дома столько дел! – заторопился я. – Сойди с моей пижамы, я переоденусь! – я быстро скинул обновку.

– Это Лиса тебя? – спросил Джим.

– Кто? – возмутился я. – Да я!.., - и сник, - Только один раз зацепила. Я не знаю, что делать, Джим, она очень сильная.

– А ты? – спросил Джим.

– Чтобы быть сильным, надо есть человеческое мясо, или поглощать аякаси, - убито сказал я, усаживаясь на свою пижаму.

– Гм! – сказал Джим.

– То-то и оно, что «гм»!

– А ты сможешь?

– Смогу, конечно! – вскинулся я. – На чердаке у Лисы много мяса! – я облизнулся, а Джим испуганно сделал шаг назад.

– Вот что, - сказал он. – Надевай свою пижаму, забирай цепь и иди домой.

Я надел синюю пижаму, всю в собачьей шерсти, расстегнул ошейник на собаке, и вылез из будки.

– И это забирай, - выбросил Джим из будки мою новую пижаму.

Я всё забрал и прыгнул на забор.

– Пёс вонючий! – сказал я, оборачиваясь.

– Драная кошка! – гавкнул из будки Джим. – Теперь я всё понял. Кошки всегда жрут всякую дрянь!

– А собаки вообще! В какашках любят валяться! – Джим промолчал.

– Джим! – нет ответа.

– Джим, ты живой? – молчание. Я оставил вещи на заборе, спустился вниз и подошёл к будке.

Джим выскочил, с лаем, и тяпнул меня за ногу.

Я заплакал и пошёл домой.

– Сай! – услышал я сзади, но не обернулся, залез на забор, и, увидев вдали какую-то машину, стремглав перебрался в свой двор.

– Сай! – лаял Джим. – Прости меня, Сай! Я хотел пошутить! Только напугать!

– Ага, напугать! – всхлипывал я, глядя, как снег вокруг ноги окрашивается в красный цвет. Но тут же забыл об этом, потому что машина остановилась напротив нашего дома. Прильнув к забору, я смотрел в щель, не дыша.

Из машины вышли две девочки, одну из которых я хорошо знал. Мужчина мне был не знаком, хотя я предполагал, что это будет демон, что гонялся за мной в ночном клубе.

Получалось ещё хуже: демонов здесь немало, не в одной семье они проживают. И тут меня прошиб холодный пот: если они живут в семьях, значит, кого-то заменили? Вот эта девочка, под чьей личиной живёт Лиса, когда-то была дочкой вот этого мужчины?

Лиса строго посмотрела на меня, и отвернулась.

– Джим! – услышал я мужской голос. – Где твоя цепь?! Тебя обокрали?!