Саймон Холодное Сердце (Испытание любовью) (др. перевод)

Алан вспыхнул от насмешливого тона своего отца.

– Неужели, сэр, мое место здесь? Я что же, останусь и не пойду с вами? – вскричал он.

– Из тебя выйдет отменный предводитель, – насмехался Филк. – Бледнеешь от каждого шороха, устаешь еще до начала дня. Оставайся с дамами, тебе это больше подходит, я думаю.

Алан в ярости вскочил на ноги.

– Это становится невыносимо, – закричал он. – У меня смелости не меньше, чем у тебя, и ты должен взять меня с собой!

– А я говорю, что ты еще слишком неопытен, – ответил Фалк. – Саймон – вот кого я возьму с собой.

Потом, видя, что Алан готов, кажется, полететь вслед за ним, Филк смягчился, стараясь унять гнев своего сына и загладить причиненную ему обиду.

– Нет-нет, Алан, успокойся. Я не хотел тебя обидеть. Ты еще слишком молод для трудного похода, зато сумеешь заменить меня.

– На это я скажу тебе…

Фалк вдруг обрушил свой кулак на стол с такой силой, что доски чуть не проломились от удара.

– Придержи язык! Что я сказал, то сказал! И сядь на место.

Алан, нахмурясь, снова уселся в кресло и нахохлился. Удовлетворенный тем, что Алан подчинился и молчит, Фалк опять обратился к Саймону.

– Смотри, Саймон, я могу выставить шесть двадцаток пехоты и восемь двадцаток лучников под началом Фрэнсиса Дэллея. Есть еще люди Джона и Винсента, а это не так уж мало, мой дорогой! И ты пойдешь со мной и вкусишь радость войны. Что, ость шанс повеселиться?

– Еще бы! – сказал Саймон, светясь улыбкой. – Каким путем мы пойдем?

Больше часа они обсуждали разные маршруты, и Алан начал тем временем позевывать и беспокойно ерзать в кресле.

– Я намерен идти через Нортгемптон и Уорик! – настаивал Фалк.

– И таким образом вы впустую потратите время, – возражал Саймон. – Нам лучше идти через Луттерворт и Тамфорт или Лихфельд.

– А я говорю – нет! Кто может сказать, в каком состоянии дороги на этом пути, безмозглый мальчишка?

– Гонец от короля скакал через Лихфельд, сэр, – заметил Саймон как будто бы между прочим. – Он не жаловался на состояние дорог.

– Хорошо, я подумаю над этим, – ворчливо согласился Фалк. – Хотспур идет маршем в направлении на Честер, так что мы должны избрать самую быструю дорогу, – и Фалк встал со своего кресла. – А теперь сообщим обо всем миледи, – сказал он и как-то неуверенно и досадливо подергал себя за бороду.

Единственным живым существом в замке, перед которым Фалк при всем его упрямстве и гордости преклонялся и готов был стоять на коленях, была миледи, женщина вовсе не властная, а добрая и кроткая. И вот теперь Фалк медленно и чуть ли не робко взошел по лестнице в ее покои, оставив Алана и Саймона одних.

Алан наклонился вниз, чтобы приласкать гончую, улегшуюся у его ног.

– Везет тебе, Саймон, – сказал он.

– Тебе не надо идти с нами, – ответил Саймон. – К чему тебе эти войны?

– Как я скажу потом, если спросят, что не участвовал ни в одной битве?

– Не притворяйся, – с грубой прямотой возразил Саймон. – Здесь ты будешь куда счастливей со своими дамами сердца.

Алан сначала молча поглаживал собаку, потом оставил ее и откинулся на спинку кресла.

– Надо же мне когда-то заслужить свои шпоры, – сказал он. – Так почему бы не сейчас?

– Будет еще время, – ответил Саймон. – А сейчас нам предстоят скучные форсированные марши по непролазной грязи. Ты слишком утомишься, пока дойдешь до Шрюсбери.

Алан задумчиво смотрел на Саймона.

– Ты старше меня всего лишь на год, – сказал он. – Или ты сделан из железа?

– Была бы у тебя такая жизнь, как у меня с самого рождения, ты тоже был бы железный.

– Или не выжил бы, – улыбнулся Алан.

– Возможно. Куда направляется гонец отсюда?

– К Грэймэну, а оттуда он помчится к барону Ширли. У Мэлвэллета он был два дня назад. Король обратился ко всем верным ему вассалам. Я думаю, мы победим Перси?

– С Божьей помощью, – ответил Саймон.

– Да, конечно, с Божьей помощью. Справедливость должна восторжествовать.

– В таком случае, – сухо сказал Саймон, – Хотспур тоже не откажется от победы.

У Алана от удивления расширились глаза.

– Саймон! Король… король – есть король!

– Ричард тоже был король, – возразил на это Саймон.

Алан казался растерянным.

– Но, Саймон, разве ты сомневаешься в том… в том, что победа должна быть за теми, кто прав?

– Нет, – сказал Саймон, сопровождая свой ответ коротким резким смехом. – Победят сила и военное искусство. А что еще?

– Саймон, я в ужасе! Отец Питер говорит… говорит… – промямлил Алан в замешательстве, не решаясь продолжать.

Саймон вопросительно взглянул на него.

– И что же говорит наш досточтимый пастор?

– Что ты в душе… безбожник.

Саймон снова засмеялся, но теперь в его смехе явно слышались сардонические нотки.

– Когда это он так сказал? Я что – не посещаю мессу, не хожу на исповедь?

– Да, но иногда ты говоришь такое… Пастор Питер говорил о тебе с милордом…

Теперь Саймон улыбался так, что его глаза сузились в щелки.

– А что ответил милорд?

– О, отец сказал, не обращайте внимания, Саймон славный малый…

– Я так и думал. Не волнуйся, Алан, я не еретик.

Алан вскочил, возмущенный.

– Саймон, я этого не думал! И пастор Питер тоже… тоже нет.

– А если даже? Ну и что? – насмешничал Саймон. – Вот уж не думал, что я похож на бродягу.

– О, нет, нет! – воскликнул Алан и еще больше удивился, услышав смех Саймона.

Три дня спустя Фалк выступил из Монтлиса со своим отрядом и начал трудный марш в направлении Шрюсбери. Непролазная грязь замедлила передвижение настолько, что в Шрюсбери они прибыли лишь в конце недели, на день раньше самого короля, который поспешно перебрасывал сюда свое войско между приближающимся Хотспуром и принцем.

Частицу своего отряда Фалк потерял на марше, но эти потери были совсем невелики, и Фалк в не свойственном ему философическом тоне отметил, что, если все, кто слаб, отсеются до прихода в Шрюсбери, это будет только на пользу дела. Теперь, когда он был весь поглощен активной деятельностью, раздражительность Фалка исчезла, и он приятно удивлял Саймона хорошим настроением и тем, как терпеливо и настойчиво подбадривал своих людей. Его задор и воодушевление действовали на подчиненных заразительно, и немногочисленное войско Фалка, подошедшее в конце этой утомительной недели к воротам Шрюсбери, сохранило бодрость духа. Их встретили по-королевски и отлично разместили на постой. Не прошло и часа после их прибытия, как принц Уэльский прислал милорду Фалку приказ срочно явиться. Фалк отправился к принцу в сопровождении лишь одного сквайра и спешил ко двору принца Генриха во весь опор. Ожидая, пока Фалк выйдет от принца после аудиенции, Саймон впервые повстречал здесь своего единокровного брата Джеффри Мэлвэллета.