СБОРНИК ИНТЕРВЬЮ ФРЭНКА ЗАППЫ ДЛЯ ЮНЫХ ФАНАТИКОВ
Шрифт:
МАРШАЛЛ: И это руководящий принцип?
ЗАППА: Да.
МАРШАЛЛ: Это часть концептуального единства?
ЗАППА: Да. Конечно - это эстетическая ценность.
МАРШАЛЛ: Ну, кажется, я удовлетворён Вашими объяснениями. Вы упомянули хоккей. Я много лет жил в Новой Шотландии, и помню, как примерно в период 200 MOTELS Вы давали радиоинтервью в Нью-Йорке, и диск-жокей спросил Вас: «Что Вы видите в этой стенной росписи?» На стене студии была роспись, и он всегда просил всех на
ЗАППА: Я это увидел. Некоторые вещи очень, очень просты.
МАРШАЛЛ: А какие вещи самые сложные?
ЗАППА: Самая сложная вещь - это пытаться заставить людей понять, что всё происходит постоянно, и заставить их в это поверить. Это трудная задача.
МАРШАЛЛ: Вот это интересно. В том числе и пережить свою смерть? Я не думаю, что Ваша церковь считает, что это можно. Не сказано ли в её догматах - «Мы не верим, что останемся жить после смерти».
ЗАППА: Я не думаю, что там сказано именно так.
МАРШАЛЛ: Хорошо. Когда мы говорим о времени.
ЗАППА: Я говорю не о загробной жизни. Это не мистика, не метафизика. Я говорю о том, что.
МАРШАЛЛ: Всё время существует сейчас.
ЗАППА: Да. Именно так.
МАРШАЛЛ: И мы можем пережить всё это сейчас, в этой жизни.
ЗАППА: Да.
МАРШАЛЛ: Следовательно, одна жизнь - это на самом деле много жизней?
ЗАППА: Смотрите - у вас есть мозг, часть некого организма, который разложится. Он остановится. До тех пор, пока не найдут способ остановить процесс окисления, который доводит вас до смерти, вы в конце концов будете распадаться на части и умирать. Всё правильно? У вас есть некое число мгновений в живом состоянии, с которыми нужно как-то работать - что бы это ни было. И я думаю, что лучшее, что можно сделать - это работать с как можно большим их количеством, пока вы живы. С как можно большим, а не меньшим. Просто работать с этим.
МАРШАЛЛ: Значит, ещё один способ заставить людей поверить в то, что всё время существует сейчас - это заставить их иметь открытый разум, открытые чувства, не отфильтровывать входящие данные. Это то же самое.
ЗАППА: Вам просто нужно слушать всё, что до вас доходит - хорошее, плохое и нейтральное. И надеяться, что у вас есть образовательная подготовка для того, чтобы это отсортировать. Одна из причин того, что людям бывает трудно адаптироваться к тому, что я делаю - это то, что я вышел из американской школьной системы в тот момент, когда я ещё мог научиться читать и писать; и мне кажется, что сейчас этого уже нельзя сделать. Я думаю, что начальное образование, которое люди получают в нашей стране, столь убого, что они этого уже не могут. Они не имеют необходимой подготовки для сортировки данных. И я думаю, это не случайно. Я думаю, что школьная система была специально испорчена для того, чтобы не дать людям возможности сортировать данные, потому что только человек, не умеющий сортировать данные, будет голосовать за такого парня, как Буш или Рейган. Нужно быть тупым.
МАРШАЛЛ: Нужно быть тупым, и одновременно с ухудшением школьной системы увеличивается информационный поток, сваливающийся на людей по кабелям, телеканалам и волоконным оптическим линиям. Это.
ЗАППА: Ещё больше страха.
МАРШАЛЛ: Да. Но, может быть, кто-то может преодолеть ту глупость, которую ему вдалбливают?
ЗАППА: Я думаю, это возможно, но просто очень дорого. И есть много людей, которые скажут: «Я не хочу знать. Я просто не хочу знать». И наверное, в США более 50% предпочитают не знать. У них есть подозрение, что если они будут знать, это сделает их несчастными, и они пойдут на любую крайность, чтобы удержать себя от познания. На самом деле они даже попытаются причинить вред людям, которые будут помогать им что-то узнать.
МАРШАЛЛ: И это наша проблема.
ЗАППА: Да, одна из них.
МАРШАЛЛ: А много ли у нас вообще проблем?
ЗАППА: Много. Но всё сводится к проблеме умственного здоровья. Одна из самых ужасных форм умственного нездоровья - это алчность. Плохое умственное здоровье - это проблема алчности. Если посмотреть на то, как алчность в качестве умственного заболевания трансформировалась в физические проблемы людей во всём мире, вы можете придти к этому выводу.
МАРШАЛЛ: Итак, кто это - полиция мозга?
ЗАППА: Это мог бы быть кто угодно, добровольно выбирающий работу в этой организации. Многие люди - сами полиция для своих мозгов. Так сказать, ополченцы. Я видел людей, которые не прочь арестовывать, пытать и наказывать свои собственные мозги. А теперь это поистине печально. Это бдительное мозговое полицейство. Даже не официальное, а добровольное.
МАРШАЛЛ: Вы как-то сказали, что никто никогда не выяснил, кто такие мозговые полицейские.
ЗАППА: Я работал над этим.
МАРШАЛЛ: И до сих пор работаете?
ЗАППА: Да.
МАРШАЛЛ: Не назовёте кандидатов?
ЗАППА: Трудно свести всё к одному центральному агентству, когда понимаешь, что так много людей стремятся делать это сами. То есть людей, которые желают стать мозговыми полицейскими-любителями, каждый день становится больше - людей, которые говорят себе: «Наверное, я не смог бы на это согласиться», а потом секут себя самих за то, что зашли та далеко. Так что даже не нужно обвинять некое центральное полицейское агентство. Есть множество людей, которые добровольно подвергают себя такому самоизнасилованию.
МАРШАЛЛ: И Вы давно знаете это?
ЗАППА: Да нет.
МАРШАЛЛ: Но если Вы говорите, что работаете над этим, это подразумевает что-то.
ЗАППА: Да больше, больше. Вот я сижу здесь и говорю Вам, что я до сих пор думаю над чем-то, и насчёт чего у меня есть полностью разработанные заключения, и о чём - нет. И даже полностью разработанные - если завтра я получу какие-то данные, которые изменят эти заключения, то в следующем интервью будет что-то другое.
МАРШАЛЛ: А пока - каковы некоторые из этих заключений?
ЗАППА: Всё, что у Вас записано на плёнке. Я не занимаюсь тем, что сижу и думаю о каком-то каталоге, но если кто-то задаёт мне вопрос, я просто даю своё последнее состояние на этот момент.
МАРШАЛЛ: Потому что когда Вы сказали, что никто ещё не выяснил, кто такие мозговые полицейские, Вы сами ещё этого не выяснили.