Сборник миниатюр "Enter one"

Они говорили часто. Иногда она заставляла его улыбнуться или даже посмеяться. Мистер Винтер видел в ней спасение от ужасного мира, а Отэм видела в нем себя.

Между ними никогда не было физической любви. Да они в ней и не нуждались. Их чувства казались прозрачными, невидимыми, как те существа, о которых рассказывал мистер Винтер. По ночам Отэм приходила в его палату и пыталась отогнать его кошмары. Поглаживала его по седой макушке, напевая про себя песенку о скудной любви.

Он держал ее за руку и дрожал от страха. А она шептала, что все будет хорошо.

Года, как река, утекали прочь. Отэм становилось все труднее быть с мистером Винтером. Но она никогда не уходила. Они праздновали его и ее дни рождения, дарили подарки, которые позволялись в клинике, и были счастливы только потому, что были рядом друг с другом.

Люди со стороны не понимали их. Они не знали их мистической истории любви. Не понимали, как двое совершенно неподходящих друг другу людей – ни по возрасту, ни по положению и, тем более, уму, могут быть вместе.

Зато они знали. Он был ее вдохновением, она – его сердцем. Странная, непонятная любовь внутри сумасшедшего мира противоречий.

Прошел еще год и Отэм поняла – пора. Ей нужно было уходить отсюда. Нужно было покидать это место, пока не стало слишком поздно. Она не смогла бы пережить того, что предстояло. Но что-то внутри нее яростно вопило – ты не можешь так поступить. Ты не оставишь мистера Винтера, фантазера, с самыми прекрасными глазами, одного. Он не обойдется без тебя.

Она это знала. И приняла, как должное.

Осенью 2010 года Отэм снова надела свое желтое платье в горошек и пошла в клинику. Рано утром, раньше обычного. Ее сердечко тревожно колотилось в грудной клетке, пока она ступала по земле и подходила к высокому, серому зданию клиники.

Часы показывали 7.32.

Она взошла на крыльцо, открыла тяжелые двери и вошла. Сердце забилось сильнее. Она уже знала, что ей предстоит. Чувствовала. Подойдя к дверям палаты номер 16, где проживал и фантазировал мистер Уоррен Винтер, она открыла ее. Вошла.

Он все еще лежал на кровати, там, где она его оставила вчера вечером. Его прекрасные бирюзовые глаза смотрели на нее. Не отрываясь, не моргая. Никогда больше не моргая.

Отэм подошла ближе и села рядом. Положила его голову себе на колени и стала напевать песенку про скудную любовь.

Так и закончилась их любовь. Настоящая. Не такая, как у всех.

А когда Отэм вышла из палаты, с пухлых милых щечек скатывались горькие слезы. И сердце, такое далекое от любви, больше не стучало в такт. Она осела на колени рядом со столиком, за которым они с мистером Винтером вели свои беседы. Схватилась за сердце. Подбежали санитары и санитарки. Все пытались выяснить, что же случилось с милой, юной Отэм. Но никто не знал.

Ровно в 7.59 ее сердце остановилось.

Ровно в 8.00 они были вместе.

__________________________________________________________________________

СЛОМАННЫЕ

Broken

Некоторые люди говорят, что их нельзя сломать. На самом деле это ложь. Любого человека можно сломать, если знать как.

Меня сломали.

Наверное, если бы в тот вторник, я случайно не забрел бы в тот кабинет, то никогда бы не встретил ее. Возможно, тогда бы я не страдал от ужасной тоски и не мучился бы кошмарами по ночам. Может быть, сейчас я бы не стоял у дверей публичной библиотеки под проливным дождем, дожидаясь ее появления. Но ее не было.

Она больше не появлялась, неуклюже шагая по ступенькам, в своем сером свитере с ромбиками и дурацкой юбке-клеш. Ее каштановые волосы не развивались по ветру, она не поправляла их заторможенными движениями, а потом не ругалась на погоду за то, что она такая неправильная.

Я сломался в четверг, 26 октября 2009 года.

Тот день отпечатался в моей памяти, как химический ожог.

Но для начала стоит рассказать, с чего все началось.

Мое имя Клайв Фергюсон, и я баскетболист юношеской сборной нашего колледжа. Я состою в братстве «Альфа Кси Омега». Типичный бестолковый парень, стремящийся стать важным членом общества. На деле я обычный пижон.

Ее имя было таким же необычным, как и она сама. Тера Сью Блумфилд.

Она не была «птицей моего полета», как сказал бы отец. Она была странной и зашуганной. Возможно, многие назвали бы ее ботаником или каким-то подобным неприятным словом. Но она не была такой. В этой девушке, в ее душе была целая вселенная. Яркая и невероятно интересная.

И я любил ее так сильно, как никого на этом свете.

Я расскажу, как мы познакомились.

Это случилось в конце июня 2009 года. Я тогда был загульным парнем – постоянные вечеринки, девочки, легкая наркота. Меня не заботили оценки, в кармане всегда водились деньги. Моя семья платила за все. Я мог вообще не появляться на занятиях тем летом, но что-то заставило меня пойти в колледж именно 20 июня, ни днем раньше, ни днем позже.

Когда я вошел в один из корпусов, то не сразу понял, что это совсем не то место, куда мне было нужно. Занятия велись не здесь. Но проходя мимо одного из кабинетов, я заметил девушку. Она сидела за первым столом и что-то читала. Меня это удивило, потому что больше в этом здании я никого не встретил.

Я помню этот момент.

Закрывая глаза перед сном, я вижу ее лицо, ее большие оленьи глаза, глядящие на меня с испугом и в то же время интересом. Мне хочется плакать. Всякий раз, когда я закрываю глаза и вижу ее.

– Прости, ты тут одна? – спросил я тогда. Она подняла голову и как-то неловко повернула ее в мою сторону. Ее движения показались мне странными, чуть заторможенными, неуклюжими. Она захлопнула книжку, словно там было что-то недозволенное, и убрала ее в сумку.

Не знаю, что толкнуло меня, но я вошел в тот кабинет. Подошел к столу, за которым она сидела, и улыбнулся самой обезоруживающей улыбкой, какую имел в запасе. Девушка не улыбалась в ответ. Она была сконфужена. Возможно, именно тем, что я стоял так близко.

– Я Клайв, - сказал я, протягивая ей руку. Она кивнула и быстро поднялась со стула. Пару раз моргнула и, наконец, пожала руку в ответ.

– Тера Сью.

Нежный, теплый голосок. Будто бы сама колибри заговорила со мной.

– Интересное имя. А что ты тут одна делаешь? Этот корпус разве не закрыт?

– Мне разрешили, - односложно ответила она, убирая руку за спину. И снова это странное движение ее рук. Это не был тик, нет. Просто она двигалась как-то странно. Не как все.

Я снова улыбнулся, и тут же почувствовал себя полным идиотом. Потому что она молчала. И не смотрела мне в глаза.