Сборник произведений
Шрифт:
* «Край любимый! Сердцу снится…», 1914
6
На желтый луг седые росы пали,
Та желтизна под цвет его волос…
А он в стихах неудержимо рос,
И строки прочно в душу западали
И вот уже в салонах заблистали
Стволы простых есенинских берез.
Апрельский дождь, рождественский мороз
Еще дороже в Петрограде стали.
«На лазоревые ткани
Пролил пальцы багрянец.
В темной роще, по поляне,
Плачет
В лесу недаром бубенцы звучали –
С застрех стрижи в голубизну умчали.
– -------------------------------------
* «На лазоревые ткани…», 1915
7
С застрех стрижи в голубизну умчали –
Во глубину его веселых глаз
Огромен мир есенинских проказ –
О том в столицах долго вспоминали.
Что было позже, что было вначале –
На все готов подробнейший рассказ.
Что «очевидец» там еще припас?
Поэтов сплетни редко миновали…
«Вяжут кружево над лесом
В желтой пене облака.
В тихой дреме под навесом
Слышу шепот сосняка».*
…А солнышко все выше и добрей,
К светилу венчик обратил кипрей.
– -------------------------------------------
* «Я – пастух; мои палаты…», 1914
8
К светилу венчик обратил кипрей…
А тут афиш обрывки на асфальте,
И с крыш – капель и, как обычно в марте,
Вниз по Мясницкой – озорной ручей.
Поток весенний, ты его согрей,
Где б ни был он на полушарий карте.
Слова и мысли замерли на старте,
Не отрываясь от родных корней.
«Кому-то пятками уже не мять по рощам
Щербленный лист и золото травы.
Тягучий вздох, ныряя звоном тощим,
Целует клюв нахохленной совы».*
…Притихли воробьи перед дождем,
А в омуте усы полощет сом.
– -------------------------------------------------------------
* «О красном вечере задумалась дорога…», 1916
9
А в омуте усы полощет сом,
У мельницы, где старая запруда.
Не потому ль воспоминаний груда,
Где та же роща, ветла за углом,
И в кипени сирени дедов дом,
И озера серебряное блюдо,
Лучей восходных пламенное чудо,
И шепот листьев – не понять о чем.
«Привет, сестра! Привет! Привет!
Крестьянин я иль не крестьянин?
Ну как теперь ухаживает дед
За вишнями у нас, в Рязани?» *
Кустов, деревьев у него – без счета…
Яснеет крыш рассветных позолота.
– ----------------------------
* «Письмо сестре», 1925
10
Яснеет
крыш рассветных позолота,Навстречу солнцу город встать готов,
Неважно, чей – Берлин ли, Дюссельдорф,
Чужая, иноземная работа.
Дома и кирхи вплоть до поворота,
И море оцилиндренных голов.
Не шлет ему письма Мариенгоф,
Молчит сестра, и грустно отчего-то…
«Слишком я любил на этом свете
Все, что душу облекает в плоть.
Мир осинам, что раскинув ветви,
Загляделись в розовую водь» *
Там, среди рощи, речкою влеком,
Ручей с кристальным спорит родником.
– ---------------------------------------------------
«Мы теперь уходим понемногу…», 1924
11
Ручей с кристальным спорит родником,
Совсем как дома, а не на Кавказе…
И пусть – гостеприимство в каждой фразе,
И аппетитно пахнет шашлыком,
Друзья-поэты собрались рядком,
И персиянка в пламенном экстазе
Поет о замечательном Ширазе,
Поэт, как прежде, с мыслями вдвоем:
«Потому, что я с севера, что ли,
Что луна там огромней в сто раз
Как бы ни был красив Шираз,
Он не лучше рязанских раздолий…» *
Там прелесть журавлиного полета,
Осокою украшены болота.
– --------------------------------------------
* «Шаганэ ты моя, Шаганэ!..», 1924
12
Осокою украшены болота,
Где селезень с зеленой головой,
Упавшая сосна – бобров работа,
И теплый пар над полусонной Прой. *
И лошадь, заблестевшая от пота,
И пахарь, что склонился над сохой,
И осени чарующий покой,
И радость первых зерен обмолота.
«Не обгорят рябиновые кисти.
От желтизны не пропадет трава,
Как дерево роняет тихо листья,
Так я роняю грустные слова».**
И кажется тебе: от слов таких
Щедрее и добрее рощи штрих.
– -----------------------------------------------
*Пра – река на Рязанщине, приток Оки.
** «Отговорила роща золотая…», 1924
13
Щедрее и милее рощи штрих…
О светлые есенинские рощи!
Что может быть загадочней и проще,
Какая тайна воплотилась в них?
Здесь можно встретить зайцев и лосих,
И кабана обглоданные мощи,
Лисицы обозначенную площадь,
Бельчонка, что в гнезде своем затих.
«Все мы, все мы в этом мире тленны,
Тихо льется с кленов листьев медь…
Будь же ты вовек благословенно,