Счастье для Хулигана

Не стоило мне прислушиваться. Не стоило, мать вашу!

Наращиваю темп движений, выдёргивая из Ди стоны вперемежку с криками. Она кончает бурно и долго, выгибаясь так, что повисает на мне ногами. Сбрасываю её на кровать и резко выпрямляюсь. Пока Дикарку контузит, сдёргиваю своё полотенце. Сжимаю член и быстрыми рывками дрочу на её тело. Много времени мне не надо, я и в машине чуть не кончил, стоило только коснуться её. С грубым рычанием заливаю её живот, лобок и промежность.

Мельком полоснув по своим трудам взглядом, срываюсь с постели. Натягиваю шорты и вылетаю из комнаты. Закуриваю. С яростью впечатываю кулак в стену. В ушах издевающимся эхом стоят её слова.

"Сотри. Сотри их всех. Будто не было. Уничтожь."

Сколько их было? Неужели Диана стала такой же, каким был я до встречи с ней? Ищет утешение в сексе с кем попало, лишь бы не быть одной? Заглушает одиночество в чужих постелях? Я не верю в это. Просто, сука, не могу представить свою малышку, скачущую из койки в койку, ища того, кто сможет залечить оставленные мной раны.

А если и так…

Это моя вина. Только я во всём виноват. Если бы не оставил её… Если бы не разбил сердце…

Я люблю её. Люблю так сильно, что гашу свою ревность, подливая в неё бензина. Думаю о том, как много их было. Делали ли они то же самое, что и я? А она для них? Сосала? Стонала так же громко? Теряла сознание от сокрушительных оргазмов? Просила не останавливаться, двигаться быстрее, жёстче? Хотела ли продолжать всю ночь, пока не отрубалась от бессилия, вымотанная и счастливая?

Закрываю глаза, когда их начинает жечь от всех картинок, которые представляю себе. Жадно вдыхаю воздух вместе с дымом и тушу половину сигареты.

Я просто обязан принять это. У неё есть прошлое в тот период, когда меня не было рядом. Если я не смогу загасить свою ревность, то всё испорчу.

Вхожу в спальню и присаживаюсь на край кровати рядом с Дианкой. Она свернулась калачиком, закутавшись в одеяло до самого носа. Судя по размеренному дыханию, её всё же попустило, и она смогла уснуть. Это хорошо. Если бы её ломка продолжалась, то я бы сделал то, о чём она просила. Стёр бы всех к хуям. Вот только тогда бы она точно не простила, что я воспользовался её состоянием. Это единственная причина, по которой я предпочёл оральный секс вместо классического. Я только отдавал, ничего не требуя взамен.

Но теперь потребую. Я заберу её сердце и любовь, потому что Диана Дикая будет принадлежать мне, как бы не сопротивлялась.

По старой привычке убираю волосы с лица, попутно лаская шелковистую кожу. Наклонившись, прижимаюсь губами ко лбу, чтобы убедиться, что температура, поднимающаяся при употреблении определённых наркотиков, наконец пошла на спад. Задерживаюсь в таком положении, вдыхая её запах и тепло. Нехотя отрываюсь от Дианы, но выбора нет. Я должен позвонить Насте, чтобы найти гниду, сделавшую это с моей Дикаркой. Вот только пока ещё не знаю, что мне с этим делать: убить или сказать спасибо.

Прикрываю дверь в комнату, пусть и знаю, что сейчас Ди и пушечной канонадой не разбудить. Часы на телефоне оповещают о том, что время уже за полночь, но тянуть нельзя. Звоню брату. Он отвечает далеко не сразу.

– Ты ебанулся, Егор? – хрипит сонно. – На время смотрел?

– Смотрел. Скажи спасибо, что тебе набрал, а не Насте.

– Подожди. – выталкивает шёпотом. Судя по звуку, выходит из спальни, чтобы не будить жену. Иногда меня до трясучки бесит, что он носится с ней, как с писаной торбой. – Что за приколы? Ты синий что ли? – рычит со злостью. – Опять надрался?

– Я абсолютно, блядь, трезвый, в отличии от Дианы. – рявкаю вполголоса.

– Так стой. При чём здесь Настя, Диана и звонок среди ночи? – непонимающе толкает Артём.

Протяжно выдыхаю, собирая в последовательную цепочку события.

– Сегодня они были на дне рождения какого-то сотрудника.

– Я в курсе. И о том, что ты там был тоже. Дальше.

– Дальше Диана вышла из клуба, и когда я её нашёл, то она была под кайфом. Наркоту она приняла не по своей воле. Ей кто-то подсыпал.

Брат глубоко вдыхает, явно выстраивая в голове цепь событий.

– Что она приняла, знаешь?

– Нет. И она тоже. Состояние у неё далеко не самое адекватное, но она пила только в компании. Судя по её реакции, скорее всего кокс. Думал экстази, но…

Закусываю до крови щёку, с трудом выталкивая слова. Да, мне пришлось признаться Артёму, Насте и Глебовичу во всём, что связано с бандой, но разговоры об этом вести не люблю.

– Егор?

– Экстази так не заводит. Не настолько. – он тихо присвистывает. Догадываюсь, о чём думает, поэтому спешу убедить старшего брата, что не такая я сволочь. – Я этим не воспользовался. Помог немного, чтобы ломать перестало. – бросаю с едкой усмешкой.

– Наверное, не стоит спрашивать, но всё же… Где она и почему не в больнице?

– Всё же не стоило, Тём. Ди у меня. В больнице ей бы только промывание сделали, чтобы не было интоксикации, но я сначала даже не думал об этом, а потом… Нихера страшного не случится от одной дозы. К тому же у нас будет шанс нормально поговорить, когда придёт в себя.

– Что от меня требуется?

– Передай всё это Насте или Тохиному бате. Я постараюсь привезти Ди, чтобы она сдала кровь, но, боюсь, проснётся она не скоро. Может, есть вариант кого-то прислать сюда. Пусть камеры посмотрят и найдут мразь, которая напичкала её этой хуйнёй и собиралась воспользоваться.

– Не делай глупости, Егор. – холодно и жёстко предупреждает он.

– Артём, никаких глупостей. Я просто убью уёбка, который это сделал. Если они не найдут, то я сам. Ты же понимаешь, что это сделал свой же? – рычу, стискивая кулаки, пока не проступает кровь.

– Пойму, как только отсеются другие варианты. Что дальше собираешься делать?

– Дальше… – заглядываю в приоткрытую дверь, лаская Дикарку взглядом. – Дальше я сделаю всё, чтобы она снова была моей.

Глава 9

Как сказать правду?

Моё пробуждение напоминает прогулку по постапокалиптическому миру. Это адски больно и совсем не весело. Чувство такое, что меня размозжило грузовым составом, но я каким-то чудесным образом осталась жива. Лучше бы умерла. Кажется, что чьи-то невидимые руки выкручивают из сустава каждую кость. Голова гудит, а мозг пульсирует, раздуваясь до такого состояния, что, кажется, череп просто не выдержит и взорвётся. Попытки открыть глаза проваливаются с треском. Стоит немного приподнять налитые свинцом веки, как меня до боли слепит свет.