Счастье. Двадцать семь неожиданных признаний
Шрифт:
Книжка вышла с той самой фотографией. И теперь всякий раз, когда я смотрю на обложку, то думаю о тех словах на листочках в клетку и женщине, что много месяцев, день за днем отвоевывала свою дочь у смерти.
Шестая койка, где лежала Наташа, в кадр не вошла, но я знаю, что мне, тому на фотографии, сидящему между кроватью и столом, достаточно подняться, сделать несколько шагов и коснуться ее рукой.
Москва
Марта Кетро. Перечитай [5]
5
Марта
Беда, беда у госпожи: ее красоту слизали кошки.
Поздно искать виновного, и наказывать некого: к домашним она была строга, но милосердна, а кошки, божьи души, – что с них взять. Кто это сделал – полосатая Александрин, черная Мицуко, белолапая Фелисити, рыжий Васья или все вместе вылакали ради круговой поруки? А кто оставил блюдечко с красотой на ночь у зеркала? Бестолковая Таша недоглядела или безупречная Наталия вдруг совершила роковую ошибку? Могла бы вызнать, но теперь неважно. Важно лишь то, что ее красоты, которая десятилетиями не меркла, лишь переливаясь от времени перламутром, не стало. Проснулась утром, а будто свет погасили, и ни одна баночка не помогает.
Что по этому поводу думала госпожа, объяснять не надо, а близкие всякое говорили.
Супруг госпожи отшатнулся и хотел было осенить себя жестом, отгоняющим злых духов. Но быстро опомнился, присмотрелся и привык. Жизни-то вместе сколько прошло – годы! Тем более половина имущества на жену записана. Надо принимать родного человека как есть.
Мать госпожи пожала плечами: ничего не поделаешь, зато наша красота продолжается в юных дочерях. «У меня мальчики, – сердито ответила госпожа. – И они уже лысеют».
Дети госпожи обрадовались: ну наконец-то. Хочешь, мы тебе дачу купим? Будешь там выращивать укроп – он живучий, и за Ангелиночкой с Вадиком на каникулах присмотришь. Госпожа было взяла внука на руки, а он заревел. Он у нас такой, сказал сын, любит девушек молоденьких, от тетенек плачет. Но привыкнет, ничего.
Подруги госпожи велели не думать ерунды – с возрастом только краше и значительней становишься, теперь настоящая зрелая женщина, с большой внутренней силой и уверенностью в себе. «Это не уверенность, а второй подбородок», – ответила госпожа. Как быть, если лицо ее не из тех, что высекают из мрамора – на них время только углубляет линии, не размывая черт. Ее красота была легкая, как песенка, и трепетная, будто крыло бабочки. Отзвучала, улетела. Сдул ветер серебряную пыльцу, и лицо стерлось, не разглядишь, не запомнишь.
Мудрецы давали советы, но все ужасные. Один сказал, если кошки съели, красота теперь в их испражнениях, надо мазать на лицо, пока теплые, многим женщинам помогало. Другой возразил – это ерунда, только мощная магия спасет. Отслаивают женщине кожу на лице до самого носа, натягивают и снова пришивают с молитвою, получается маска молодой девушки. Никто разницы не заметит, только изредка, в полнолуние и при ясном небе настоящий облик может отразиться в горном озере – а зачем тебе, госпожа, в горы переться?
Затосковала госпожа от таких слов и отказалась.
Любовники госпожи повели себя по-разному.
Старший захохотал: а нечего было надо мной смеяться, дурачком называть. Ну да ладно, куда деваться, я к тебе привык, буду с некрасивой спать, но только смотри, веди себя теперь соответственно. Не возносись, не прекословь, радуйся моей доброте и скажи уже, что я умный, а?
Госпожа ответила, что обязана врать только маме и мужу, а любовников для другого греха заводят. И сбежала.
Младший ничего не говорил, но вдруг уехал в Таиланд на полгода, потому что нужно разобраться в себе.
А средний был все так же уважителен и нежен,
но появились возле него девушки с лицами фарфоровыми и сияющими, будто стало ему не хватать света и в дом внесли уличные лампы.Госпожа тогда удивилась и подумала: вот странно, во многих книгах пишут, что пары распадаются так: мужчина изменяет, а женщина уходит. И вроде бы получается, что сама ушла и самолюбие спасла, но по сути-то он ее бросил. Я же всегда была неверная, но никуда не уходила. Говорила «я не изменяю – я изменяюсь», прежней твоей женщины больше нет, а мне зачем уходить? Живи теперь со мной новой, если хочешь. И все хотели.
И теперь я опять изменилась, но закончилось все, смотри-ка, по-книжному. Должно быть, там больше правды, чем казалось.
Выйдя в свет, госпожа обнаружила, что мужчины неожиданно поумнели. Раньше она появлялась, и глаза у них делались глупыми, а речи сбивчивыми, они оставляли свои дела и начинали танцевать перед ней, как олени. А сейчас только бросили на нее взгляд и продолжили умные разговоры, и отвлечь их не было никакой возможности.
А когда госпожа спустилась в метро (карета ее временно превратилась в тыкву и стояла в сервисе), какой-то мужчина чуть не убил ее дверью. Госпожа шла за ним, ничуть не сомневаясь, что он придержит для нее створку, и потому едва не пропустила удар в лицо, еле успела перехватить. Раньше такого не случалось, а теперь она будто стала невидимой, люди замечали ее, только когда натыкались, и тогда говорили: «Куда лезешь, глаза дома забыла?» А глаза, они вот они, почти такие же, может белки немного потемнели, радужка, золотая и зеленая, потускнела, а верхние веки слегка обвисли. Тяжело стало взмахивать ресницами, посылая лукавые взгляды, да и незачем.
Госпожа вернулась домой, не раздеваясь пала на ложе, грубо отослав аккуратную Наталию, и тонким розовым пальчиком, подобным лепестку вишни, оживила айфон. Фейсбук всегда отвлекал ее от тяжелых мыслей, за исключением тех случаев, когда подсовывал контекстную рекламу: «Больше сорока лет? Задумайтесь о пенсии!», «Пластические операции» и «Спорт для пожилых». Но сегодня лента была милосердна к госпоже и предложила только элитный жилой комплекс, трусы-утяжку и тренинг для дам «счастливого возраста» – это еще можно вынести. «Конечно, в старости счастья все больше с каждым днем: проснулся и ничего не болит – счастье. Болит, но проснулся в сухой постели? Безусловно счастье. Просто проснулся? И то молодец! Каждый день новая победа».
Госпожа еще немного поскроллила и вздрогнула – фейсбук самовольно запустил ролик, который опубликовал какой-то благородный господин («Старые пердуны», пробормотала дерзкая Таша, заглянувшая, чтобы предложить стаканчик белого вина – пусть и среди дня, но женщине в печали это уместно). Госпожа мысленно с нею согласилась по обоим пунктам. И вина ей хотелось, и песня была древней, как испражнения ископаемых мохнатых слонов, что бегали на могучих ногах по доисторической Земле. Невыносимое механическое диско и липучий мотив, который госпожа мимодумно подхватила соловьиным голосом: «Перечитай! “Малую землю” и “Возрождение” перечитай!» – и тут же прикусила язычок. Молодой даме никак невозможно знать городской фольклор восьмидесятых, откуда бы?
Песенка нехитрая: сначала вступает мужчина с вибрирующим козлетоном, а потом женщина – ее наилучший вклад в дуэт состоит в сияющем взгляде, который она устремляет на своего толстоватого партнера. Как блестят ее глаза (и зубы, но это неважно), как она излучает восхищение – тридцать пять лет назад это было самым главным во всей песне.
Женщины, увидев ее, сразу печалились, потому что им не на кого было так смотреть – не на этого же. И мужчины мрачнели, понимая, что многое отдали бы за такой взгляд, но от этой разве дождешься. А Наташка, даром что сопля, но раз и навсегда поняла: только так и нужно. Чтобы от тебя с ума сходили, гляди, будто все твое счастье в этом человеке. И глядеть имеет смысл лишь на того, в ком все твое счастье.