Счастливое число Кошкиной

Запустил ладонь мне в трусики и хрипло задышал, когда я дернула бедрами навстречу его пальцам.

— Блядь! Кошка… Я тебя прибью!

— Прибей! — выдохнула я, кусая ему губы и прижимая его руку своей рукой. — Прибей, Совунчик!

POV. Денис.

Я едва смог остановиться, не доводя начатое до конца. Хотел, видел, что ещё немного и Кошку выгнет дугой, но стоило ей только начать жадно хватать воздух, рывком убрал руку и прошипел сквозь стиснутые зубы:

— Что ты со мной творишь?

— Я? А? Ты! Гад! Гад! — задыхаясь прошептала Геля и захохотала, откидываясь на спинку сиденья. — Раздразнили киску Киске, нырнув в розовое с киской! Ха-ха-ха!

— Дурка, — улыбнулся я и заржал в голос. — Пиздец! Га-га-га! — посмотрел на смеющуюся Кошку и спросил: — И как там киска у Киски в розовом с киской? Обиделась?

— У киски Киски в розовом с киской есть единственное желание — довести начатое до конца, а потом повторить. Раз десять, — прыснула Геля и замотала головой: — Садюга! Садюга ты, Совунчик!

— О да, — кивнул я и, наклонившись к ее уху, фыркнул. — Фыр-р-р-р.

— С-с-сучка! — захлебнулась хохотом Кошка. — С-с-сучка! Как же я тебя люблюнькаю, Совунчик!

Угорая до слез, мы доехали до спорткомплекса и с трудом нашли свободное парковочное место. Буквально втиснувшись между пузотерками, я едва смог вылезти из машины, чтобы не поцарапать дверью соседнюю легковушку. Обошел Старичка, помог выбраться Геле и задохнулся от брошенной вроде бы себе одной, но с намеком на нас двоих фразы:

— Срочно надо худеть.

— Вечером начнем или как любое великое дело — в понедельник? — спросил и захохотал, получив ощутимый хлопок по плечу. — Ладно. Как скажешь. Я что ли отказываюсь?

— Да даже если и откажешься, я знаю как тебя уломать, — Геля хитро улыбнулась мне и сорвалась, визжа и убегая в сторону главного входа, к которому стекались люди.

Наверное, даже оказавшись внутри холла и увидев в нем толпу, мы не обратили на нее внимания и продолжали хохотать. Я нашел ладонь Кошки, притянул ее к себе поближе и пошел не по указателям, а в противоположном направлении.

Подняться по свободной лестнице на второй этаж, повернуть и пройти уже в сторону скалодрома, где нас поджидал Лука с двумя эластичными повязками и скрученными в трубочку бумагами в руке.

— Вы где, блин, шарахаетесь!? — пожав мне руку, Люк сунул Кошке листы и ручку, чтобы она поставила свою подпись в уже заполненной им форме участника и махнул в сторону раздевалки. — Давай, быстрее. Через пятнадцать минут заканчивается регистрация! Ден, блядь, не мог пораньше приехать?

Показал куда идти и сорвался с бумагами в самую гущу толпы.

— Кажется, у кого-то шалят нервишки, — усмехнулся я, провожая друга взглядом. Повернулся к Геле, отдал ей сумку и спросил: — Есть какое-нибудь поверье на удачу?

— М-м-м? — задумчиво подняв глаза, пожала плечами и хихикнула, разворачиваясь ко мне спиной. — Есть. Хлопни на удачу.

— Как и куда?

— В смысле как и куда? — протянула Кошка и намекающе покрутила попкой. — Я жду волшебный хлопочек и ещё что-нибудь такое, после чего очень сильно захочу не просто победить, а порвать всех.

— Хм… Окей… — кивнул я, звонко хлопнул по подставленной ягодице и прошептал ей на ухо: — Продуешь, сжигать калории с тобой не буду месяц.

— Чего!? В смысле, месяц!? — вспыхнула Геля, разворачиваясь. — Совунчик! Ты охренел!? Я ж сдохну!

— Ты же сама попросила сказать то, после чего захочешь всех порвать. Вот и порви их, Кошка, — улыбнулся, мягко коснулся сжатых в линию губ и подтолкнул в сторону раздевалки. — Ты сейчас одним своим видом всех деморализуешь. Иди.

— Совунчик, — прошипела, сверкая глазами. — Я… и месяц… У-у-у!!!

Развернулась и решительной походкой полетела переодеваться.

Я в наглую пролез в первые ряды зрителей и помахал рукой Кошке, показывая где буду сидеть. В ответ она улыбнулась, взглядом показала на уже получившие снаряжение пары и чиркнула пальцем по горлу.

— Порви их, — произнес одними губами и заулыбался уверенному кивку в ответ.

Порвет. Без сомнений порвет. И дело даже не в угрозе остаться без секса. Кошка слишком сильно выделялась среди всех девушек своей уверенностью и полным отсутствием нервов или переживаний. Что уж говорить, если рядом стоящий Люк дерганно озирался по сторонам и что-то у нее постоянно спрашивал. И она — гордая, уверенная, обманчиво расслабленная. Только в каждом движении ощущается, что Кошка сейчас в своей родной стихии.

Вот она что-то говорит Луке, на автомате надевая страховочный пояс, подтягивает стропы и проверяет удобно ли расположен мешочек с магнезией. По очереди опускает в него ладони и подтягивает повыше. Снова проверяет и оборачивается к подошедшему с коробкой судье, чтобы вытащить из него номер пары и заулыбаться, показывая его мне.

Восьмерка.

Я киваю, поднимаю вверх большой палец, а сам не понимаю как ещё стою и могу улыбаться, когда Кошка лепит восьмерку на повязку Луке вертикально, а себе повёрнутой в горизонт.

— Блядь…

Два первых маршрута рассказали мне, что среди нормальных людей есть сумасшедшие психи, которые могут вскарабкаться практически по голой стене.

Два следующих окончательно убедили в этом, и я записал Кошку и Люка в самые отмороженные. Эти идиоты улыбались какой-то сотой доле секунды на табло, когда я искал глазами того, кто может отстранить пару под номером восемь под любым предлогом.

Пятая… Лучше попытаться залезть самому и без страховки, чем смотреть как это делает Кошка. Я на собственной шкуре узнал что такое страх и услышал сдавленный стон справа, когда вцепился в руку сидящего рядом.

Шестая. Я ничего не знал про страх. Ничего.

Спину проморозило от одного только объявления, что зеленые уступы на ней и следующей теперь штрафные, а любое касание их с целью опоры или перехвата добавит к времени восхождения секунду.

Секунду, блядь! Наплюй на нее!

Только пока я взглядом умолял Кошку обернуться и отказаться нахрен от этой затеи, она с Люком обсуждали как полезут вверх. Полезут!

"Кошка, блядь! Ты дура! Ты больная на голову идиотка! Повернись!"

И уже через несколько минут раздался сигнал, а в голове осталась одна единственная мысль: "Убью! Сука, я тебя из мертвых воскрешу и убью лично!" И после паническое: " Держись!"