Щит
Шрифт:
– Простите? – не понял Гилэстэл.
– Я говорю, дед наруч починит. Он у меня кузнец.
– Вам зверь едва руку не оторвал, а вы о снаряжении печётесь? – изумился князь. – Нужно хотя бы промыть и перевязать рану! Клыки зверя – опасная штука.
– Не о чем беспокоиться, я в порядке, - попытался улизнуть ратник.
– Я настаиваю!
– Как я понимаю, вы не отстанете, - вздохнув, сдался раненый.
Князь помог осторожно освободить руку от помятого продырявленного наруча. Воин закатал окровавленный разодранный рукав поддоспешной куртки с торчащими из него клочьями шерсти, и
– Но… я же сам видел...
– Всё хорошо, я же говорил, - смущенно махнул рукой воин. – На мне заживает, как… как на волке.
Он опустил рукав, и, помахивая покореженным наручем, направился к своей лошади.
– Ты видел то же, что и я? – ошеломленно глядя вслед воину, тихо спросил Гилэстэл у подошедшего со спины Астида.
– Угу-м, - озадаченно угукнул тот филином в ответ.
– Занятная персона.
Глава 5
Лошади шли быстрым шагом. Гилэстэл и Астид ехали позади Агнара и его свиты. За ними следовали остальные ратники, раненые и пленные.
Непогода последних дней постепенно рассеивалась, дождевые тучи уползли на север. Под горячим солнцем запарила влажная земля, стало душно и жарко. Сняв шлемы, воины утирали вспотевшие лица. Князь, с любопытством разглядывая личную охрану Агнара со спины, отметил, что принадлежат они к тому же народу, что и сам командир. Кроме латника с короткой бородкой в помятом наруче, ехавшем по правую руку от самого Агнара.
К полудню озерно-болотистый равнинный край остался позади. Отряд двигался меж сосново-березовых перелесков, незаметно густеющих до полноценного леса, покрывающего каменистые взгорки. Постепенно повышающиеся холмы вырастали на горизонте в островерхие горы с заснеженными вершинами.
Остановились на короткий отдых после полудня на лесистом берегу речки, стремительно мчащейся в узком русле по серым гранитным валунам. Напоили коней, наполнили водой опустевшие фляжки. К умывающимся Гилэстэлу и Астиду подошел Агнар, протянул обоим по плоской вяленой рыбине и несколько сухарей.
– Пока могу предложить только это. Привал короткий, для охоты времени нет. К ночи будем в лагере, там накормят как положено. Надеюсь, скудость нашего походного рациона вас не сильно разочарует.
– Благодарю, - князь принял угощение. – Уверяю, по сравнению с некоторыми блюдами, которыми мне доводилось утолять голод, это просто деликатес.
– Вот как?
– Агнар уселся на покрытый мхом камень, и, обстучав об него рыбу, принялся сдирать с неё кожицу вместе с чешуей. – Что было самым невкусным?
– Личинки гохтлейского древесного жука, - ответил Гилэстэл, садясь на соседний валун.
– Мерзость какая, - передернул плечами Агнар. – А вы, Астид? Что самое отвратительное пробовали в своей жизни?
Полукровка помолчал, по примеру Агнара околачивая рыбу о камень.
– Много чего. Оливки.
Гилэстэл усмехнулся. Над стоянкой разносился стук, словно стая дятлов атаковала растущие здесь деревья. Рыба была суха, как древесная кора. Астид спустился к речке, присел на валун и время от времени черпал ладонью воду, запивая жесткое мясо и сухари. Большинство ратников поступили
так же.– Что привело вас на север в это неспокойное время? – спросил Агнар.
– Жажда наживы, - удрученно вздохнул князь. – Я в былые времена покупал пушнину на побережье. Не думал, что в этот раз всё так обернется. Они перебили моих людей, сожгли корабль.
– Вы не знали о войне? Принц Сарлис был на севере прошлой осенью, пытался уладить дела дипломатическим путем. Вы племянник короля, и ничего не знали?
– Я в большей степени торговец, чем политик, - пожал плечами Гилэстэл. – В столице бываю нечасто, а новости с дальнего севера - не самая популярная тема в Маверрануме.
Разжевывая солоноватую мякоть, князь с интересом посматривал на бородача с помятым наручем.
– Человек в вашей свите? Это довольно… необычно.
Агнар чуть улыбнулся, проследив взгляд князя.
– Это Лейнолл, мой побратим и телохранитель. Ему больше нравится быть человеком, чем эльфом. Вот в подражание деду своему и бороду отпустил. Холит и лелеет её.
Последние слова были сказаны Агнаром с доброй усмешкой.
– Так он полуэльф? – Гилэстэл внимательнее пригляделся к воину. – Сын кого-то из ваших вассалов? Но он упоминал, что его дед – кузнец.
– Никто не знает, кто его отец, - Агнар пожал плечами на удивленный взгляд Гилэстэла. – Ясно только, что эльф. Мать простолюдинка людского рода.
– Незаконнорожденный полукровка из простонародья в княжьей свите?
– недоверчиво уставился Гилэстэл на собеседника.
– Вы меня разыгрываете?
– Мы в Таэрофарне ценим личные качества выше, чем происхождение. А Лейнолл взял лучшее от обоих рас. Такая селекция мне по нраву. Будь моя воля, я бы вырастил целый отряд таких воинов.
Агнар рассмеялся своей шутке.
– Вашему побратиму просто повезло родиться в правильном месте, - отозвался Гилэстэл, задетый словами Агнара о селекции. – Подавляющее большинство подобных ему умерщвляются матерями еще в утробе. А если кому повезет родиться, то жизнь их недолга, а участь печальна.
– А как же ваш спутник?
– Ему повезло. Как и мне.
Агнар потушил улыбку.
– Простите.
Гилэстэл ответил легким кивком. Исподволь поглядывая на Лейнолла, князь, наконец решился задать вопрос.
– Скажите, Агнар, а этот барьер… Не его ли рук дело? Я про Лейнолла.
– Как догадались? – пытливо глянул на него Агнар.
– Интуиция, - пробормотал Гилэстэл. – Просто предположил, исходя из увиденного феномена.
– Вы о его ранении? – понимающе кивнул Агнар, и глаза его загорелись. – Потрясающе, правда? Знаете, сколько раз он был ранен, считая сегодняшний случай? Три. И ни одного шрама! Я ему завидую, честно говоря.
Гилэстэл бросил рыбий хребет в воду, поднялся.
– Кстати о ранениях. Проверю, как там ваши бойцы.
– Хорган рассказал мне, что вы сделали. В полевых условиях даже наш замковый лекарь не справился бы лучше, - Агнар окинул собеседника изучающим взглядом.
– Коммерция, как видно, не единственное занятие, которое вам знакомо?
– Торговля сродни войне. Приходится многое постигать, чтобы в итоге не остаться внакладе.
– Жаль, что из этой экспедиции вы вернетесь с убытком.