Считай звёзды

========== Глава 51 ==========

Моё внезапное пробуждение не должно, по сути, вызывать внутри знакомое ощущение жжения, но в животе ощущается непонятная боль, меня скручивает, но не тошнота, и понять причины такого дискомфорта не сложно — это начальное проявление моей нестабильности. Та же тяжесть в глазах, та же трудность в изложении собственных мыслей в сознании, но форма пока не устрашает, правда, я уверена, что к вечеру мне станет хуже. Подобным образом происходит всегда: утром я чувствую апатию и меланхолию, вечером — готова окончательно разорвать себя на куски, выпотрошить органы в поисках ядра моей эмоциональной боли, которого мне не обнаружить по той причине, что проблема несет психологический характер, и физическими увечьями её не решить.

Так что сейчас, приходя в себя после крепкого, как ни странно, сна, я не тороплюсь распахнуть веки и встретить это утро с улыбкой, которую необходимо проявить на лице, ведь пообещала стараться и самой справляться с подобным состоянием, держать себя в узде, контролировать, дабы не приносить неудобств. К тому же, просыпаюсь от тихого перемещения Дилана по комнате. Если судить по звукам, то он явно куда-то собирается, ещё и торопясь. Не скажу, что обычно в таком расположении духа стремлюсь к познанию неизвестного, что уж говорить о моей заинтересованности в реальном мире — её просто нет, так как у меня происходит что-то с головой, — но в данный момент действия совершает О’Брайен, поэтому, хочу этого или нет, открываю глаза, морщась от бледного света, что проникает сквозь приоткрытое окно. Приходится изрядно напрячься, чтобы справиться с расплывчатостью и увидеть, наконец, парня, который стоит у стола, собирая какие-то вещи в рюкзак. Не могу заставить себя оторвать голову от подушки. Ещё сложнее — попробовать проявить положительные эмоции. Вместо них, нет, не демонстрирую сугубо отрицательные. Проблема в том, что на моем лице — ничего. Мускулы каменные, и мне тяжело что-то выразить эмоциональное, оттого одариваю спину Дилана безразличием. Надеюсь, он объяснит это тем, что я сонная.

— Куда ты? — он явно только после душа. Настолько торопится, что толком не вытерся, отчего его футболка намокает местами, прилипая к спине, а с влажных волос на затылке стекают капли воды. Парень оглядывается, слегка удивлен тем, что я проснулась, видимо, время раннее.

— Привет, — странно, но обычно утром он именно так начинает диалог. — Нейтан позвонил, — вновь поворачивается спиной, перерывая рюкзак, чтобы убедиться, что ничего не забыл. — Есть работа.

Громко втягиваю воздух через нос, решив остановиться на образе «сонной», чтобы не вызвать подозрений у О’Брайена, и начинаю потирать веки, перевернувшись на спину:

— Сколько времени? — зеваю для большего эффекта. Надеюсь, выглядит не так фальшиво, как может.

— Шесть утра, — Дилан спешит к шкафу, открывая его дверцы, и беглым взглядом просматривает полки. Я хмурюсь, раскинув руки в стороны:

— Так рано встал, — пытаюсь отшутиться. — Удивительно, — но не выходит улыбнуться. О’Брайен щурит веки, бросив на меня косой взгляд, и ухмыляется, а я догадываюсь:

— Ты плохо спал? — принуждаю себя и присаживаюсь на кровати в позе йога, сутуло опустив плечи. Одеяло спадает к коленкам, рук касается прохладный воздух.

— Вполне нормально, — лжет. Я вижу. И это должно разозлить, ведь он продолжает скрывать от меня свое состояние, но вспоминаю о том, что я тоже не особо чиста. Сама постоянно лгу. Например, сейчас.

— Надолго уезжаете? — знаю, что в нормальном расположении духа я особо болтливая, поэтому хочу соответствовать себе «обыденной». На самом деле, меня интересуют задаваемые мной вопросы, просто сейчас мне тяжело заставить себя говорить. Язык будто онемел.

— Надеюсь, — парень с паузами отвечает, стягивая через голову футболку, и тянется за новой, старую бросив куда-то в шкаф. — На два дня, как прописано в объявлении.

Два дня? Я могла бы расстроиться, если бы не отметила, что отсутствие Дилана поможет мне скрыть упадок настроения. Думаю, к его возвращению я вновь буду собой.

— Долго… — шепчу, начав пальцами чесать теплую кожу щек.

— Зато заплатят хорошо, — Дилан уже в джинсах, поэтому разбирается с ремнем, сильнее его затягивая. Похудел так? Плохо питаемся в последнее время.

— Круглосуточная работа? — уточняю, и парень кивает, кое-как затягиваю ремень, чтобы джинсы не спадали. Меня беспокоит его потеря веса, надо больше готовить, иначе совсем у него сил не будет. Работают ребята, наверняка, руками, там, где нужны силы и выносливость, боюсь, скоро у О’Брайена не будет возможности поднимать тяжелые предметы. Надо продумать данный нюанс, пока ещё есть возможность.

Ухожу в себя, заменяя тусклую пустоту в голове мыслями о парне, и вовремя замечаю, что он наблюдает за мной, пока надевает кофту, поэтому еле поднимаю уголки губ, потянувшись руками к потолку:

— Я так хорошо спала, — мычу, довольно морщась. — Так тепло, — а Дилан улыбается, наполовину застегивая молнию кофты:

— Конечно, — двигается спокойным шагом к столу. — Ты ведь спала с таким горячим парнем, — почему-то мне кажется, что он произносит это с сарказмом, причем самокритичным, ведь я хорошо знаю, как трудно парню удается согреться. Его ладони постоянно холодные, как и кончик носа, но сейчас решаю отшутиться, и резко распахиваю веки, удивленно уставившись на Дилана:

— Нейтан разве был здесь? — и хихикаю, оставаясь довольной брошенной фразой. Немного наклоняю голову, пальцами постукивая по щекам, чтобы пробудить кожу лица, но отвлекаюсь на парня, ощутив резкий зрительный удар в висок. Обращаю на него внимание и, честно, не могу понять, хочется ли мне истерично рассмеяться, или скорейшим образом утихомирить это создание, которое пялится на меня, стоя в пол оборота. И выражение его лица говорит о том, что сегодня умру либо я, либо Престон, поэтому еле сдерживаю улыбку, сжав губы, и кое-как тараторю:

— Я пошутила, — с опаской стреляю на него взглядом, начиная страшиться, что он продолжит так пристально смотреть на меня, поэтому повторяю. — Шутка, — чувствую себя неловко. Кажется, на подобные темы лучше не разбрасываться юморком.

Ерзаю на кровати, искоса наблюдая за парнем, который внезапно щурит веки, положив на стол телефон, который до этого взял в руки, и шагает ко мне:

— Шутка? — я бы не начала улыбаться и спешно отползать, если бы он не усмехнулся, присев на колено на край кровати.

— Шутка, шутка! — панически повторяю, засмеявшись, когда Дилан хватает меня за лодыжки, потянув к себе, и я верещу, пытаясь отпихнуть от себя ледяные руки, стараясь зарыться в одеяло, но в итоге Дилан побеждает, откидывая одеяло назад, и руками опирается на мои колени, со вздохом нахмурив брови:

— Не смешные у тебя шутки.

Лежу на спине, с улыбкой изучая его лицо, и пальцами продолжаю сдерживать его запястья, боясь, что этот тип защекочет меня до смерти.

— Не шути так, — морщится с неприязнью.

— Ты улыбаешься, — замечаю, как О’Брайен старательно скрывает свое желание растянуть губы, отчего его лицо наигранно мрачнеет. Ожидаю, что он продолжит эту тему, но внезапно, как назло, поток его мыслей сменят направление, и парень слегка приподнимается от моих колен, внимательно изучая мое лицо:

— Как твое настроение? — я не хочу говорить об этом, поэтому пожимаю плечами, изображая непринуждение по отношению к тому, о чем заходит речь:

— В последнее время я чувствую себя хорошо, — улыбаюсь. Надеюсь, выходит искренне.