Сдаётся каморка под лестницей

– Ну?
– пана Любомира смотрела на меня. – Нормально? Сейчас еще чай горячий налью.

Через минуту передо м?ой стояла кружка горячего напитка. Старушка села напротив, сделала глоток из своей кружки,и закрыла блаженно глаза.

– М-м-м… – промычала она, - вкуснотища… Так, рассказывай давай, чего ревёшь?

Я шмыгнула носом и стала опять давиться слезами.

– Так, - старушка пристально посмотрела на меня.
– Мало успокоительного, надо повторить.

И мы повторили, а потом ещё раз повторили. После этого слова полились из меня рекой. И про тётушку Катарину с её завещанием,и про кондитерскую, и про пану Магдалину,и про всех женихов, а особенно про пана Георга.

– Вот старый стручок, - выругалась пана Любомира.
– Смотри-ка, не иссох еще до конца, что-то там еще пробует шевелиться. Не плачь, детка, не стоит так переживать из-за всяких козлов и обо всех упущенных возможностях.

– Это вы про что сейчас?
– оторопела я, не поняв ход её рассуждений об упущениях.

– Знаешь, со временем, начинаешь на вещи смотреть по–другому. Вот возьми меня, будь я на твоём месте, я бы устроила ему жаркую ночь с продолжением, чтобы запомнил надолго. Но, увы, меня никто не приглашает. Поняла ход моих мыслей? Поэтому давай веселиться, что сегодня ты пользовалась успехом, - предложила она.

– Но мне-то не смешно, - возмутилась я, – меня чуть не изнасиловали.

– Плохо, что не смешно, - покачала головой пана Любомира.
– Оставила мужика с носом и не радуется. Надо это исправлять, давай примем еще лекарства.

Вскоре мы с ней хихикали над паном ?еоргом, а я десятый раз рассказывала, как укусила его за язык и пнула.

– Хорошо куснула?
– переспрашивала у меня старушка.

– Ага, - кивала я, - он ажно подпрыгивал, - и мы с ней дружно смеялись. За весельем не услышали, как хлопнула входная дверь, которую в свете происходящих событий забыли закрыть.

– А что дверь открыта? – раздался голос Станки.
– И что это вы тут делаете?
– занеслась она на кухню, принося с собой запах морозной свежести. – Выпиваете, что ли?

– Кто?
– свела к носу реденькие брови пана Любомира.
– Как тебе не стыд?о? Кто тут выпивает? Мы учимся правильно смотреть на мир. С нами будешь?

– Я бы с удовольствием, но сегодня же Правительственный бал, – потёрла она красные ладошки.
– А мне еще надо после работы привести себя в порядок.

– Ну и иди на свой бал, - помахала ей рукой пана Любомира, - а нам и тут неплохо. А наливочка, знаешь какая?..

– А можно я потом попробую? – попросила Станка, сделала умоляющие глаза и убежала.

– Можно, – кивнула ей старушка, - если останется. Вот егоза. Везде успеть хочет.

Мы посидели ещё немного, съели по бутерброду. Пана Любомира достала еще одну бутылочку с лекарством.

– А чем вы тут заняты? – на кухню ввалился возмущённый Милош, по всей видимости, недавно вернувшийся домой. – Выпиваете, что ли?
– заводил носом из стороны в сторону.
– А где обещанные булочки?

– Булочки?
– я посмотрела удивлённо на мужчину. Я совсем про них забыла.

– Какие тебе плюшки, ватрушки, Милош? Ты что, самый голодный? – пана Любомира встала из-за стола.
– Не видишь, что девушки отдыхают?

– Это кто здесь девушки?
– фыркнул мужчина. – Вы, что ли?

– А кто мы, по-твоему? Мальчики, что ли? Мне тебе доказательства, что я девушка, сейчас предоставить или ты на слово поверишь?

– Да нет, верю я, верю, - замахал руками Милош, с опаской посматривая на пожилую женщину.

– То-то же, нечего вопросы тут глупые задавать. А то заставлю убедиться, будешь знать, не отвертишься, – погрозила она ему пальцем.
– ? булки завтра тебе будут, у Славки сегодня выходной, положен девушке выходной?

– Как я вам?
– на кухню вплыла Станка в красивом ярко-оранжевом платье с красными лентами, задрапированными в рюши по вырезу, рукавам и низу. Девушка покрутилась по кругу, демонстрируя себя со всех сторон.

– О, мать честная, - сложила ручки старушка, - красота-то какая. Станка, ты где такое платье ядрёное взяла, у меня аж в глазах зарябило.

– Так там же маскарад, а я – огонёк.

– Огонёк, огонёк, вот мужик бы уволок, - передразнила её пана Любомира.
– Для правильного цвета лица лекарство примешь?

– Ой, я даже не знаю, если только один глоточек, а то пан Винк скоро уже подойдёт, еще ругаться будет.

– Не будет, мы сами по глоточку всего пьём.

Она достала ещё одну кружку и налила чуть-чуть туда.

– На вот тебе, для храбрости, может, правда, кого охомутаешь.

– Да никто мне не нужен, - возмутилась Станка.
– Я вообще хочу просто потанцевать. А вы не знаете, пан Винк закончил свою работу, как планировал?

– Да потащил что-то куда-то. А ты чего интересуешься?

– Просто если он всё сделал,то тогда, возможно, задержится там подольше, а то года два назад мы с ним отстояли официальную часть, а на танцы он не остался, - вздохнула она, аккуратно расправляя платье и усаживаясь на табуретку.
– И пришлось мне возвращаться несолоно хлебавши.

– Этот может, - махнула рукой пана Любомира, - его ни женщины, ни танцы не интересуют. Была бы работа, остальное побоку. Так и помрёт один, – вздохнула печально.

– Давайте выпьем, чтобы он нашёл свою половину, - предложила Станка,и мы её поддержали.

– Тебе когда идти?
– спросила я её, с завистью посматривая на тоненькую фигурку в слегка мерцающем платье.

– Как пан Винк придёт,так сразу и пойдём, наверное, - предположила она.
– Вкусная у вас настойка, пана Любомира.

– Ещё, что ли налить?
– усмехнулась женщина.

– Глоточек, - согласилась Станка.
– Кстати, Мирослава, а ты что сегодня причёску делала? Собираешься, что ли куда-то?

– Нет, она уже пришла, - опередила меня пана Любомира.
– Ну за наш вечер, девоньки, – предложила она.

Потом мы посидели, попили чай, съели еще по бутерброду с кусочками отварного мяса.

– Жаль, нет твоих булочек, Мирослава, - погоревала девушка.

– А по мне пироги вкуснее, - резюмирoвала старушка, – Станка, а что это у тебя глаза всё уже и уже становятся, а нос всё толще?

– Нет! – пана Станислава схватилась за лицо. – Не может быть! Только не сейчас! Пана Любомира, что у вас там были за травы? Ведьмин корень был?