Сдаться ты всегда успеешь

– Привет. Сегодня вы повеселее, что очень приятно, - произнес я и, посмотрев на сына, подмигнул.

– Михаил Антонович быстро поднимает настроение.

– Этого у него не отнять. Маша, держите, и больше не теряйте, - я протянул ей ключ и мимолетно коснулся теплой руки, которую она достала из кармана.- Почему вы без перчаток?

– Пока не холодно, решила не надевать. Спасибо вам за ключ, сама не знаю, как обронила.

– Санки, хочу катася, санки, - начал дергать меня за руку Михаил, и я, посмотрев на него, перевел взгляд на Машу.

– Вы не заняты? Мы бы хотели, чтобы вы к нам присоединились.

– А у вас с собой и санки есть?

– Есть, в масине, - ответил малыш и, взяв тетю за руку, повел к обочине.

– Маша, вы не против?
– решил уточнить, когда доставал из багажника детскую забаву.

– Ребенку невозможно отказать, да и у меня сегодня выходной, почему бы не прогуляться.

Улыбнувшись, мы прошли к дорожке, на сани уложили теплый плед, чтобы ребенку было уютно и удобно, и, взявшись за веревку, я хотел уже, было, покатить сына вперед, как он неожиданно запротестовал, показывая недовольство.

– Пусть Маса меня катает…

Я перевел взгляд на девушку, она одобрительно кивнула, достала свои перчатки, а я, отстегнув веревку, прошел к задней части саней и, щелкнув несколькими крючками, открыл ручку, чтобы Маше было легче катать Михаила.

– Только так, сынок, потому что Маше будет тяжело.

Ребенок довольно запищал, и мы, наконец-то, пошли гулять, изредка останавливаясь для отдыха, болтая о разных не значимых вещах и просто наслаждаясь временем. Я радовался, что мой сын такой активный и настойчивый, ведь именно он давал возможность своей детской непосредственностью узнать Машу поближе. Мы объехали буквально весьсквер, благо, он был небольшой. Мишка крутился в разные стороны, то просто рассматривая окрестность, то пытаясь посмотреть на нас, а порой и хитро заглядывая, привлекая к себе внимание, давая понять, что это именно он едет. Все было здорово, и даже мороз не мог помешать нашей прогулке. Чуть позже сыну захотелось поиграть в снежки, и, объединившись с Машей, они вместе меня закидывали, весело хохоча и кривляясь. Мы были словно одна семья, которая счастлива вот так уже несколько лет, и казалось, сейчас наиграемся и вернемся домой, в теплую уютную квартиру, согреемся, выпьем горячего чая, и вечер тоже проведем вместе. Конечно, это было не так, мы не были одной семье, но, может быть, однажды…

– Так, все, мы уже все мокрые, не хватало еще заболеть, - спохватился я, когда заметил на джинсах девушки мокрые пятна, да и у сына куртка была вся в снегу.

– Точно, болеть нельзя, а значит, пора по домам, - предложила Мария и принялась приводить себя в порядок.

– Тетя ухоит?
– тут же загрустил Миша, и я понял, что, как и сын, тоже не хочу ее отпускать.

– Михаил, а давай мы Машеньку пригласим к нам на чай, как смотришь на это? В прошлый раз она пила кофе, а в этот раз не имеет права отказаться от ароматного чая.

– Да, цай, цай, - захлопал ребенок в ладоши и принялся прыгать возле тети.

– Вы манипуляторы, так нечестно.

– Маса, цай, - и сын так умильно посмотрел на нее, что я бы сам не посмел отказаться.

– Антон, у вас сын - настоящий ангел.

– Я думаю, что все дети ангелы, - поднял Мишку на руки и почувствовал крепкие объятия маленьких ручек вокруг шеи.
– Так, что? Вы с нами? Согреетесь, да и высохнуть нужно.

– Ладно, но только ненадолго, - согласилась девушка и нежно погладила рукой по щеке Мишки.

Оказавшись в квартире, Маша предложила переодеть ребенка, я, согласившись, отправился в кухню заваривать чай. Приготовил две керамические чашки и одну детскую - пластмассовую, со специальным горлышком, достал ароматный пирог с яблоками и, нарезав, поместил на тарелку. Когда заносил пирог и блюдца в гостиную, сын с гостьей уже выходили из спальни, довольные и раскрасневшиеся от тепла. Девушка приглаживала свои волосы, которые наэлектризовались, и теперь не хотели лежать на месте, а торчалив разные стороны. Я улыбнулся, смотря на нее, а она покраснела, встретившись со мной взглядом. Мишутка же, забежав в гостиную, подскочил к столику и пальцем мазнул пояблочной начинке, поспешив облизать лакомство, а после снова пробрался к кусочку.

– Маша, у вас мокрые джинсы, давайте я вам дам хоть шорты свои…

– Нет! Это будет неудобно, - неожиданно резко отказалась она, а потом, смутившись, опустила голову.

Я, не медля, прошел в свою спальню, в шкафу нашел темные шорты и, положив их на кровать, вернулся в гостиную, где Маша помогала моему сыну переложить кусочек выпечки на блюдце.

– Шорты лежат у меня на кровати, быстро переодевайтесь, а свои вещи развесьте на батарее просушить, - сказал я тоном, не терпящим возражений, а сам прошел в кухню, чтобы разлить чай по чашкам. А когда вернулся, Маша уже сидела с голыми ножками в кресле и очень мило краснела, стесняясь своего положения. Мишкачто-то ей рассказывал, но казалось, она явно не слушала его, погруженная в свой стыд. К слову, шорты ей очень шли, но я понимал, что девушке не комфортно, и дабы не смущать, достал мягкий плед и заботливо укрыл ее.

Когда руки пытались закрыть все открытые места, я случайно коснулся голой кожи пальцами и вдруг замер на серых омутах, смотрящих на меня стыдливо. Наши лица находились очень близко, и мне в тот же миг захотелось коснуться губ Маши, но я понимал, что мог ее спугнуть, а этого делать ну никак нельзя. Поэтому я, улыбнувшись, поправил плед, присел в кресло напротив и, подвинув чашку с парующим чаем к девушке, сделал глоток своего обжигающего напитка. Уже через секунду сын забрался к Маше на руки и продолжил жевать яблочный пирог. А Маша, сделав из ног импровизированное кресло, начала его укачивать. Я поразился этой девушке в очередной раз, она очень нежно относилась к моему сыну, ведь не каждая женщина смогла бы так. Наверное, именно из-за этого мой ребенок только то и делал, что говорил о ней.

– Боже, какая вкуснотища, - блаженно простонала девушка, откусывая выпечку и прикрывая глаза.

Ее стон неоднозначно отразился в моем мозгу, послав волны возбуждения в совсем другие места, и, постаравшись прогнать неуместные мысли, я негромко ответил:

– Это вчера сестра моя принесла, она очень любит печь, и часто нас с Мишкой балует.

– Передайте ей спасибо, у нее действительно талант, а я очень люблю пироги с яблоками.

– Вот и Мишка у нас такой, только с яблоками и подавай, - сын действительно любил этот фрукт и всегда радовался, когда его тетушка привозила пироги или печеные пирожкиименно с яблоками.

– Молодец мужчина, знает толк во фруктах, - и, в благодарность за такие слова, детская рука буквально ткнула Маше кусочек своего пирога в рот. Я улыбнулся - мой ребенок любил кормить тем, что ел сам. Девушка с удовольствием приняла лакомство и слизала язычком крошки, оставшиеся на губах, а я, заметив этот жест, выругался про себя и снова глотнул чай, дабы хоть как-то отвлечься от навязчивых мыслей с участием Маши.

– Маша, а вы ведь учитель младших классов по образованию?
– неожиданно вспомнил я. Она кивнула.
– У меня сестра - директор детского сада, я могу с ней поговорить, и она возьмет вас на работу.

– Я не думаю, что это будет удобно, да и, к тому же, там совсем малютки, кто меня к ним пустит?

– Моя сестра пустит, вы же не продавец в действительности, да и я вижу, как прекрасно вы справляетесь с детьми.

– Да разве можно их не любить?
– задала риторический вопрос Маша и перевела взгляд на мальчика, который уютно умостился на ней и, похоже, собирался уснуть.

– Вы правы - нельзя, - ответил я, наблюдая, как она с удовольствием пьет уже немного остывший чай.
– А вам очень идет быть с ребенком на руках, дети тянутся к тем, кто их любит.