Сдаюсь, любовь!

— Тео, тебе стоит подождать скорую, они знают, что делать! — кричит Джордж.

— Слишком медленно! — кричу я, пока обхожу машину.

— Что с Кэсси? — спрашивает он.

— Плевать, — рычу я. Я клянусь, если Лилли умрет… я даже не могу подумать об этом.

Я запрыгиваю в машину и еду как можно быстрее, но аккуратно. Джордж прав, я не знаю какие у неё шансы, но я не готов рисковать и потерять ее. Я беру ее бездыханную руку и сжимаю ее.

— Держись, ради меня, Сладкая! — Мое сердце просто разрывается. Ее кожа в тех местах, что не покрыты кровью, бледная.

Я останавливаюсь напротив въездов скорой возле больницы. Вытаскиваю ее бездыханное тело и несу его как можно аккуратнее. Двери открываются, и я вхожу в приемный покой.

— Мне нужна помощь! — кричу я. — Она попала в аварию. — Лицо девушки за ресепшен бледнеет, когда она видит состояние Лили.

В считанные секунды команда из докторов и медсестер пытается не дать ей умереть, вставляя трубку в ее горло. Я пытаюсь последовать за ней, но медсестра меня останавливает.

— Сэр, вы не можете идти туда, — говорит она твердо.

— Мне нужно быть с ней.

— Нет, вы должны позволить докторам сделать свое дело. Вы больше ничем не сможете ей помочь!

— Но… она… — Мне нечего сказать. — Она же не умрет? — спрашиваю я тихо.

Медсестра грустно мне улыбается и говорит ровно то, что обычно говорят доктора:

— Мы сделаем все возможное, чтобы спасти ее. — Она сжимает мою руку и уходит через двойные двери.

Я хватаюсь руками за голову. Я не могу потерять ее. Я не потеряю ее.

Я жду, по ощущениям, несколько часов. В конце концов, медсестра говорит, что мне следует пройти в комнату ожидания. Я киваю и на автомате бреду в том направлении, что она указала. Джордж, Молли и Хьюго уже там. Молли начинает плакать, когда видит меня. Хьюго ловит ее, когда ее колени подкашиваются. Такое ощущение, что я наблюдаю за всем происходящим через экран телевизора, безнадежно и безвыходно. Как будто это все не реально, все происходит не со мной, как будто я наблюдаю за кем-то через свои действия. Это не может происходить. Такие вещи не случаются с Лилли, не с Лилли. Не с нами.

Я вспоминаю о Кэсси, буквально на секунду. Я позволил ей добраться до меня, добраться до нас и наорать на Джорджа. Я вижу лицо Лилли, когда просил выйти ее из той чертовой машины. И, в конце концов, она этого не сделала. Она думала, что сможет говорить с ней. На долю секунды я задумываюсь, в порядке ли ребенок, но потом осознаю, если Лилли не в порядке, все остальное не важно.

Кто-то зовет меня.

— Тео, да приди же в себя! — кричит Молли. Я смотрю на нее, не понимаю, чего она от меня хочет. Она прикрывает рот от ужаса.

— О, боже мой! — она плачет. — С ней все в порядке?

Я сажусь в кресло и роняю голову на руки. У меня нет ответа на этот вопрос.

— Чувак, какого черта происходит? — Хьюго возникает возле меня.

— Я не знаю… не знаю.

— О, господи, — Молли плачет. — Кровь. — Джордж пытается ее успокоить, притягивая ее к своей груди.

Я вообще с трудом понимаю слов. Я разбит. Как будто мой мозг просто отключился. Я не готов к такому. Я не смогу с этим справиться.

— Да, слушай, давай я съезжу к тебе домой и привезу чистую одежду. Дай мне свои ключи. — Он поднимает руку. Я смотрю на свою одежду, моя белая рубашка вся в крови, крови Лилли. Я даю ему ключи.

— Джордж, ты можешь отогнать машину из зоны скорой? — Он снимает ключ и отдает его Джорджу.

— Конечно, — говорит он тихо.

Молли садится в кресло возле меня, я не уверен, что смогу справиться с ее состоянием.

— Гарри? — Мой голос охрип. Она кивает.

— Я ему уже позвонила, он в пути, — отвечает она. — Он прилетает сегодня.

— Хорошо, это… это просто хорошо. — Она берет мою руку и сжимает ее. Я позволяю ей держаться за меня, хотя это не приносит никакого облегчения.

Где-то спустя час выходит медсестра и говорит, что Лилли повезли в операционную, и что больше она сказать не может, так как мы не ее семья. Черт, ненавижу больницы, ненавижу все это дерьмо!

Так что я просто жду, бессознательно жду, когда узнаю о том, будет ли любовь всей моей жизни жить или умрет.

— Эй, — Хьюго садится возле меня, — она выберется, ты же знаешь, выберется. Это же Лилли. Эта женщина сильнее кого бы то ни было. Понадобится вся сила природы, чтобы остановить ее. — Я ничего не говорю, господи, ну почему так долго?

Пару часов спустя я посылаю Хьюго и Молли домой. Джордж остался со мной, напряженно наблюдая за мной. Я смотрю на свои часы, прошло уже шесть часов с того момента, как ее увезли в операционную.

— Где она? — Я поднимаю взгляд и встречаюсь с бешенными глазами ее брата. Он прожигает меня взглядом, его тело напряжено, а в глазах застыли слезы отчаяния. Джордж встает и останавливает его.

— Она в операционной, — говорит он тихо.

— Что случилось? — Его голос ломается, страх и опустошение накрывают его. Я не могу разговаривать с ним. Не могу ответить ему. Мои собственные слезы душат меня. Джордж заставляет Гарри сесть с кресло возле окна. Они тихо разговаривают. Я их игнорирую. Я даже не говорю «привет» Гарри.

Проходит еще час, когда мужчина в белой одежде входит в комнату ожидания.

— Мистер Паркер? — Гарри вскакивает со стула, я следую за ним.

— Я ее брат, — говорит он. Хирург кивает.

— Я доктор Дэвис. Я оперировал Лили. — Он прочищает горло. — Ваша сестра получила много ощутимых повреждений. — Его лицо серьезное и мрачное. — Она потеряла много крови, у нее была остановка сердца. Мы сделали переливание и прооперировали. — Она умерла. Лилли умерла. Мое сердце пропускает удар, слезы катятся из глаз. Черт! И я был причиной, я не слышу, что говорит хирург. Она могла умереть, но вернулась.

— Большая часть травм сосредоточена на левой стороне ее тела, я полагаю, что все травмы — это результат удара. Она сломала запястье, ключицу и несколько ребер. Так же у нее перелом скуловой кости и травма мозга. Левое бедро сломано, и раздроблена лодыжка. Наш ортопед смог восстановить ее ногу, но ей понадобится еще несколько операций. Мы так же уделили внимание ее остальным переломам, но, честно говоря, это не то, о чем нужно беспокоиться. — Он что серьезно?

— Отек ее мозга беспокоит больше всего. Мы не можем точно сказать, какой ущерб был нанесен. Для начала мы просто усыпим ее и позволим ее телу излечить себя. Мы будем знать больше в течение недели или двух. Так же одно из сломанных ребер повредило легкое, и у нее было внутреннее кровотечение. В ходе операции мы смогли остановить кровотечение и также уменьшить повреждение некоторых ее внутренних органов, но насколько это эффективно, мы узнаем в ближайшие сорок восемь часов. Она в интенсивной терапии, пока что мы держим ее в коме. — Лилли в коме. Лилли жива. На данном этапе, спасибо за это.

— Когда я смогу увидеть ее? — спрашивает Гарри, его голос еле различим. Доктор снисходительно улыбается.

— Вы можете увидеть ее сейчас, но только ненадолго. Я покажу вам, где ее палата. — Мы следуем за ним. Я не знаю, чего ожидать, поэтому, когда он приводит нас в палату Лилли, мои колени подкашиваются.

Гарри поворачивается и выходит из палаты.

— Мне нужна минутка, — шепчет он. Джордж идет с ним. И я не виню их. Из тела Лилли торчит слишком много трубок. У нее капельницы в обеих руках, голова забинтована, а ее нога и рука в гипсе. Она выглядит, как сломанная кукла.