Сделай что сможешь. Развивая успех

Развернулась и, не прощаясь, удалилась. Да-а, всё непросто у нас складывается, но визитка — это вроде как уже моя маленькая победа. Какое-то время я пребывал в приподнятом настроении, считая, что своим очарованием смог наконец-то растопить краешек холодного сердца кисы, но Никола быстро опустил меня с небес на землю. Оказывается, по столичным салонам обо мне уже давно расходится слава как о поэте-песеннике. Ох, блин, я и паршивой известности-то не жаждал, а тут уже слава нарисовалась. И в салоне Кошелевой дамы всё чаще спрашивают: где же этот юноша, поющий красивые новые песни? Почему он поёт их где-то там, а не у баронессы? У неё же собираются самые передовые представители столичного искусства.

Да, чёрт возьми, похоже, кису к стенке прижал не я, а местный бомонд, вот она на визитку и расщедрилась. Так что моё очарование в пролёте. М-да… обидно. Ой, да пусть так, но ведь, если бы не мои песни, визитки всё равно не было бы. Поэтому будем считать (для успокоения своего мужского самолюбия), что в этой длительной позиционной войне баронесса потерпела своё первое поражение.

Всё время, пока одевались, искали извозчика и тащились на нём домой, Никола старательно внушал мне мысль, что баронесса Кошелева не тот цветочек, который стоит опылять. Ха, боится парень, что я конкретно западу на кису. В его представлении она слишком коварная женщина: поиграет со мной, как кошка с мышкой, и бросит с разбитым сердцем. И он точно знает, что такие случаи уже бывали. Хм… уж не сам ли князь потоптался по кошелевским граблям?

Потом Никола принялся убеждать меня в пользе разнообразия: мол, зачем ухаживать за одной дамой, когда их полным-полно. Сегодня одна, завтра другая, и незачем на ком-то одном зацикливаться. Он, видите ли, всегда так поступает, и частенько за день не одну и не двух, а гораздо больше дам пользует. Мне под его бурчание даже фраза из одной песенки вспомнилась: «Менял я женщин, вы представьте, как перчатки».

— Ты только пойми, что тебя ждёт! Я вот на ночь после своего двадцатилетия хотел пригласить к себе двадцать дам, таким образом я собирался отпраздновать совершеннолетие11. И если бы не ты и не папа, который предложил свести близкое знакомство с конногвардейцами, то так бы оно и было.

— Извини, Никола, меня твои детские мечтания не интересуют.

— Почему детские, Алекс? Все интимные отношения с женщинами, чтоб ты знал, относятся ко взрослой жизни.

— Интимные отношения — да, а вот желание прослыть современным Казановой и затащить в постель как можно большее количество дам — это из детства. Ты увлёкся видимым, но не действенным.

Мы немного поспорили, но переубедить друг друга не смогли. Тогда князь зашёл с другой стороны: зачем неистово влюбляться и портить себе жизнь, проще любовь купить. Это намного безопаснее для душевного состояния. Надо лишь выбрать красивую фигурку или приятный характер. Ну… что сильнее привлекает: внутренний мир или внешний облик.

— Купить можно любую женщину, разница лишь в том, заплатишь ты ей пять рублей или пять тысяч12.

— А-а… ясно. Не все женские характеры тебе ещё встречались.

Такое моё заключение его реально возмутило.

— Алекс, я столько женщин повидал, сколько тебе и не снилось. Ни одна не устояла перед моим предложением.

— Ну, может быть, ты их так достаёшь своими ухаживаниями, что им проще один раз тебе отдаться, чем отказывать постоянно. Ну правда, полежи дама под тобой холодным бревном всего пару минут, и вся твоя страсть растворится, будто её и не было. И вот дама снова свободна и счастлива.

Хм… кажется, мне удалось Николу обидеть. Вон как сел, нахохлившись, в мою сторону больше и не смотрит. М-да, неудачно я пошутил. Он волновался, как бы мне не вляпаться в юношеские любовные страдания, приводил себя в пример, мол, живи так же просто, а я его фейсом об тейбл. Да ещё по ходу дела осмеял его природное обаяние.

— Ладно, Никола, извини за злую шутку. А вообще, странно, в кои-то веки моя шутка тебе не понравилась.

Князь бросил на меня мимолётный взгляд и хмыкнул, а я продолжил заглаживать конфликт:

— Я понимаю, ты стараешься меня предостеречь, но, поверь, попадать под влияние баронессы Кошелевой я и сам не намерен. Один умный человек как-то сказал: «Можно быть у ног женщины. У её колен… Но только не в её руках». Я с этим высказыванием полностью согласен. Так что не волнуйся, прорвёмся.

— Хорошее высказывание, — задумчиво произнёс Никола и, улыбнувшись, добавил: — Не то что твои шутки.

А на следующий день производственные дела навалились на меня с удвоенной силой. С утра мы со старшиной артели каменщиков разграничивали недавно приобретённую территорию под цеха косметической фабрики. Каждую сажень старательно выверяли и вбивали колышки, всё согласно составленному мною плану, а не как некоторые до сих пор в России строят: от белой коровы на кривую березу и от той березы на собачий лай.

Потом посмотрели, как идут работы по закладке фундамента спичечной фабрики — её мы на общем собрании компаньонов решили первой возводить, поэтому территорию под неё разбили ещё полмесяца назад и сразу начали раскопки под фундамент и его закладку. Хорошо, что в столице строители уже научились зимой здания строить.

Потребность в косметике у нас пока маленькая, вполне хватает и того, что девушки в химлаборатории старшего Патрушева готовят. А спички пользуются большим спросом, на них деньги заработать можно быстро. Рынок проглотит любые объёмы произведённой продукции. Сколько ни сделай, всё возьмут.

В Питере три спичечные фабрики, в губернии ещё несколько имеется, и все они постоянно наращивают выпуск спичек. При этом, насколько знаю, все производители просто купаются в прибыли. И это производители наши, российские, у которых продукция небезопасная — ядовитая. А ведь есть ещё и поставщики заграничных, безопасных спичек. У них дела в гору ещё круче идут. Нам можно на первых порах даже цену выставлять лишь чуть-чуть ниже, чем у западников, а потом постепенно её снижать, перебивая западные поставки.

Кстати, в Финляндии, оказывается, в прошлом году открылась фабрика, выпускающая безопасные спички. Можно сказать, она наш прямой конкурент, ведь её продукция, в отличие от заграничной, поставляется в Россию без акцизных сборов. Мало того, фабрика обладает монополией на производство безопасных спичек в Финляндии, то есть нам свои спички там будет не продать, а они у нас свои продавать могут.

Ха, а может, и нам стоит испросить монопольное право на продажу безопасных спичек на всей территории Российской империи? Вот будет хохма, если его дадут. А что, чем чёрт не шутит? Пожалуй, нужно спросить об этом графа Ростовцева. Он у нас отвечает за все юридические вопросы наших предприятий, вот пусть и попробует протолкнуть это предложение. Монополия, даже на пару лет, — это ж золотое дно.

Закончив дела со строителями, я заехал на путиловский завод пообедать, благо у нас теперь всё рядом. А после обеда в конторе Путилова мне довелось познакомиться с весьма интересным человеком — лейтенантом Барановым Николаем Михайловичем. В прошлом году Путилов выполнял заказ военного ведомства на переделку десяти тысяч дульнозарядных пехотных винтовок в винтовки казнозарядные, с затвором системы Баранова. Вот при выполнении этого заказа они и познакомились.

Конечно, барановский затвор, на мой просвещённый взгляд, отсталость ещё та, да и не совсем он барановский, это какая-то переделка затвора Альбини под нужды нашего военного ведомства. Впрочем, это неважно, старое в новое переделывали почти все изобретатели оружия. Рычажок какой-нибудь заковыристый к старой схеме приспособили, пружинку добавили или винтик для удобства — и новая система готова. Серьёзных прорывов в конструкторской мысли за всю историю было не так уж и много.