Сделай это со мной снова

Я могу сделать так, что ее не пустят на этот рейс. И она даже не узнает что это подача от меня.

Какое искушение!

– Это плохая идея, Хан, - словно читая мои мысли, комментирует Назар.

– Но она же улетит. А я не имею там никаких возможностей.

– Шарик маленький. Улетит- прилетит...

А если, нет? Ненавижу Африку...

– Если тебе пока нечего ей сказать, то позвони и выслушай. Чтобы она не несла... выслушай. Женщинам это важно.

Отодвигаю от себя тарелку. Забирая бокал вина, с сигаретой ухожу на балкон.

Звоню Мие по видеосвязи.

– Да!
– взбудоражено отвечает она.
– Слушаю!

Затягиваюсь поглубже, не спеша начинать.

Слов я пока так и не подобрал.

– Или - нет. Я сама хотела позвонить, выслушай в этот раз меня ты.

Переводит камеру на свой стол.

– Вот эта папка, в ней ещё один мой проект. Тебе понравится. Это коллекция украшений, надетых на манекены, у которых вместо лиц - зеркала. И каждая женщина будет видеть образ сразу на себе. И здесь же презентация этой коллекции, где у живых моделей в образе тоже зеркала вместо лиц. Подиум сделан ниже уровня глаз. И зрители видят только украшения и себя в зеркалах.

Перекладывает рисунки, показывая мне. Красиво, талантливо... Это зайдет, да.

– Ты сможешь сделать это гениальным! Оставляю тебе... Как и первый проект с масками.

Не перебивая, слушаю ее...

– Оставляю все оборудование и коллекцию камней.

Открывает подсобное помещение, показывая мне всё.

– Если камни оценивать по весу, то это небольшие деньги. Но каждый из них я отбирала лично по качеству и уникальности рисунка. Хороший мастер оценит. Отдаю дизайн студии и оплату долгосрочной аренды. Отдаю концепцию салона. Фея обязательно будет приносить доход. Уверена, ты найдешь сюда новую Фею. И я очень надеюсь, что это окупит неустойку по контракту. Не люблю быть должна. В свою очередь, как и написано в контракте, я не сделаю на продажу ни одного изделия весь обозначенный в нем срок. Забираю только шахматы. Они проданы с твоего разрешения...

– Всё?

– Всё.

– Во-первых, если где-то у тебя спрятана вуду-кукла с моим лицом, прошу, вынь иглы. Это болезненно...

– Хан, я же серьёзно.

– Я тоже не шучу. Во-вторых, контракт существует не для того, чтобы отжать у тебя бизнес, а для того, чтобы его никто не смог отжать. Пока формально он мой, самоубийц не найдется. Это защита, а не рэкет. И в-третьих...

Самое важное. Наверное, я нашел нужные слова.

– В-третьих, если вдруг тебя кто-то напугал, мне бы очень хотелось, чтобы ты бежала ко мне с этим, а не от меня. Даже если это моя семья. Даже, если это я сам, черт возьми! И я разберусь с этим. Оправдываться за ситуацию с твоим врачом не буду. Так сработала служба охраны. Она инертна, у нее свои протоколы и она не успевает за тобой. Но с этим можно работать. И я не буду удерживать тебя силой, потому что обещал тебе. Хотя это пытка обездвиживанием для меня. Вот... Я выслушал. Я сказал.

Молчит, телефон лежит где-то рядом, показывая мне только потолок.

– Спасибо, Хан, - хрипло.
– Я хочу подумать об этом всём...

– Думай.

Скидываю вызов.

Возвращаясь за стол, кручу пальцем на столе телефон Назара.

"Точка" движется по центру.

– Откуда у нас локация?

– Ада с ней...

"Точка" останавливается у моего офиса. Стоит какое-то время.

Нервно стучу пальцами по столу.

Назар заглядывает в экран.

– Отдает шахматы хозяину, - комментирует он.

– Ах, да. Дарович...

И дальше "точка" двигается за МКАД по шоссе, в сторону Шереметьево.

Я всё ещё могу ее тормознуть на таможне! И дать ей время подумать лучше. Не слишком большое преступление, да?

– поднимаю тяжёлый взгляд на Назара.

– Нет, Хан, нет...

– Ты больше не мой траблшутер.

– Я всё ещё твой друг.

– Твои советы нихера не действуют! Я сказал ей нужные слова. И что?!

– Мия умная девочка. Слов ей недостаточно. Дело за поступками. Сказал - отпустишь, отпусти.

Машина приближается к Шереметьево.

Сжимаю переносицу пальцами.

Африка, да?

– Какие прививки ставят, когда летят в Африку? Там же ужасно жарко, паразиты, насекомые, каннибалы, антисанитария...
– морщусь я.

– "В Африке акулы... В Африке гориллы... В Африке большие,

злые крокодилы..." - цитирует детский стих.
– И зубастая Мия.

– У тебя есть адрес ее отца?

– Успокойся, она не улетит, - с азартом смотрит на экран.
– Ставлю сотку баксов.

– Она же беременна. Безрассудно лететь в Африку...

"Точка" притормаживает на повороте и... проезжает мимо аэропорта! Продолжая удаляться от Москвы.

Глава 59 - Асоциальная философия

На первом этаже дома, где у Арманова офис и пентхаус - роскошная турецкая кофейня. И пропустили меня сюда только после звонка Даровича.

Мы договорились встретиться здесь.

– Мия...
– присаживается он.

– Здравствуйте, Владимир Иванович. Вот...
– двигаю к нему бархатный мешочек с фигурами.
– Ваш заказ.

Вынимает несколько. Разглядывает их.

– Белый ферзь и черный король вышли особенно хорошо.

– С ними помогал Арманов, признаюсь я.

– Талантлив, подлец!
– беззлобно.
– Ну что ж. Благодарю. Деньги придут на твой счёт.

– И Вам огромное спасибо за возможность поработать над таким интересным заказом.

Смотрит с внимательным прищуром мне в глаза.

– Я бы хотел сделать ещё один. У меня много бизнес партнёров. Хороший подарок - целая проблема.

– Увы, я больше не могу, - покаянно развожу руками.
– Мой бизнес и все мои работы отныне - собственность АрманД. А сама я возвращаюсь на Мадагаскар.

– Отжал всё-таки...
– морщится Владимир Иванович.
– А я же почти поверил в вашу публичную "помолвку". Он так пылко и безрассудно выкупал твоего скарабея. Уступил в обмен мне свой свой пентхаус...

Стреляет взглядом наверх.

– Оу...
– дёргаю обескураженно бровями.

Я ощущаю всплеск противоречивых чувств, с одной стороны эта неразумность в достижении своих целей меня очень пугает в Хане. Я стала ее жертвой. С другой стороны, он сделал это, желая вернуть скарабея мне... И это что-то такое, с привкусом рыцарства.

И меня опять раздирает напополам от борьбы его светлой и темной ипостаси внутри меня. Потому что он - внутри...

– Не хочешь побороться с ним?

Отрицательно качаю головой с грустной улыбкой.

– Не хочу. Я сама всё отдала. Не вывезла.

– Жаль, Мия, очень жаль. Но Москва такая. Она ломает. Если у тебя нет сильного покровителя.

У меня есть...

– А если он есть, то ломает он, - циничная усмешка.

– Наверное.

Поправляю волосы, выпуская прядь на лицо. Хочется защититься от внимания людей. И не светить своими заплаканными глазами.