Сделка Политова

– Ничего не поздно, – возразил Ланц и снял с колен портфель. – Он раньше семи никогда не уходит. Позвони, представься и договорись. В телефоне он таков и есть: «Жигин, секретариат».

– Как его имя-отчество? – переспросил Политов, пока искал нужный номер.

– Евгений Павлович, – напомнил Ланц.

Сначала в трубке раздавались странные, необычные гудки, а потом равнодушный женский голос ответил:

– Приемная Жигина. Я вас слушаю.

– Добрый вечер! Это Политов беспокоит, – представился Иван Александрович. – Как мне связаться с Евгением Павловичем?

– По какому вопросу? – спросил женский голос.

Политов замялся и посмотрел на Ланца, который, не слыша разговора, тоже растеряно поглядел в ответ.

– По вопросу трудоустройства, – нашёлся Политов. – Мне сказали, что…

– Секунду, – перебил женский голос и в трубке послышалась электронная мелодия ожидания.

– Да, я вас слушаю! – вдруг в аппарат ворвался грубый мужской баритон.

– Здравствуйте, Евгений Павлович! Это Политов, – вновь представился Иван Александрович. – Я от Андрея Ланца. Он с вами обо мне разговаривал и вот я позвонил.

– Да, да, – смягчившись, ответил Жигин. – Конечно, помню. Вчера было? Я сейчас немного занят. Вы завтра сможете подъехать? Часам к двенадцати?

– Смогу, – удивившись, ответил Политов. Он почему-то не ожидал таких простых переговоров. Впрочем, он так же не смог бы ответить себе, а как именно должен был бы сложиться их разговор.

– Ну, вот и отлично! Где мы находимся – знаете?

– Знаю, – зачем-то соврал Политов.

– Ну, совсем хорошо! Тогда я пропуск вам закажу. Получите пропуск, тогда из холла позвоните по местному 1213 – вас встретят, – и, не дожидаясь ответа, Жигин попрощался и положил трубку.

– Договорился? – спросил Ланц.

– Да. Завтра, в двенадцать.

Ланц заулыбался.

– Недаром я тебе коньяка не давал пить. Чтоб завтра был как огурец! Значит, тогда слушай, – завтра встань пораньше и отправляйся в парикмахерскую – постригись, побрейся, а сегодня приведи одежду в порядок. Погладь что ли. А то если ты завтра явишься в таком виде, Жигин больше со мной говорить не захочет. Слышишь?

Политов, задумавшись, крутил в пальцах мобильный телефон. На веранду налетел очередной порыв мокрого ветра, и из невидимых щелей пошёл легкий, неприятный сквозняк.

– Да, Андрей, – ответил Политов, возвращая телефон скорее машинально, нежели осознанно. – Я понял.

Глава 2. Минкомпресс

Министерство коммуникаций и прессы, а сокращенно Минкомпресс, находилось возле станции метро Китай-Город. Политов и без карты горда, которую он, по наставлению Ланца, всё ж таки предварительно изучил, легко бы нашел это здание. Это было высокое длинное строение, растянувшееся почти во всю короткую улицу и уходящее своей громадой куда-то вглубь двора, отгороженного чугунными прутьями ворот. Высокий, в человеческий рост цоколь дома был облицован гладким коричневым мрамором, а над ним поднимался тяжёлый, выкрашенный в белый цвет фасад с жёлтыми пилястрами и широкими пластиковыми окнами.

Этажей у здания Минкомпресса было девять, но, по всей видимости, потолки в кабинетах и коридорах были такие высокие, а лестничные пролеты такие большие и просторные, что высота строения казалось равносильной высоте жилой башни, имеющей в себе этажей как минимум пятнадцать. Все эти массивные архитектурные качества здания существенно увеличивали вес и придавали суровость и значимость организации, которая там располагалась.

Было безветренно. Политов стоял у ступенек главного подъезда министерства и, подняв лицо к верху, навстречу падающему дождю, задумчиво разглядывал учреждение. Часто летящие с неба капли сливались в тонкие водяные линии и перспективой спускались вниз на Политова откуда-то сверху, с серого и однотонного потолка туч. Иван Александрович ощущал, как влага уже начала пропитывать его волосы, заползать за ворот плаща, а с лица начали скатываться первые холодные ручейки, но он, однако, не уходил. Он словно всматривался сквозь, пытаясь угадать, что именно может скрываться за этими толстыми стенами, и что ожидает его самого, если он только переступит порог Минкомпресса. Но всё было тщетно, – министерство оставалось непреступным и, очевидно, делиться своими тайнами, вынося всё на вид перед каждым мимо идущим зевакой не собиралось. Тогда постояв так минут с пять, Иван Александрович легко взбежал по ступенькам, открыл податливую стеклянную дверь и очутился внутри, в шумном и тёплом холле Минкомпресса.

Было многолюдно. Посетители и служащие, поодиночке или же мелкими группами, стояли, рассредоточившись по всему широкому, отделанному серым мрамором холлу и громко разговаривали, подняв под потолок многозвучный гомон. Те, кто был в одиночестве, говорили либо по мобильным аппаратам, либо по местным телефонам, которые крепились на стене в углу, а те же, кто был в обществе – вели беседы, шелестели бумагами, пожимали руки и то и дело восклицали в приветствиях. Чувствовался разгар рабочего, бюрократического дня. Политов, после нескольких месяцев плотного одиночества даже застыл на месте в растерянности от многолюдья перед ним представшего. Очнулся он не сразу, а когда это произошло, первое что привлекло его внимание, это была отдельная группа граждан, которая выстроившись в очередь, расположилась возле окошка с надписью «Бюро пропусков». Иван Александрович больше не стал медлить и занял место в хвосте этой человеческой вереницы. Предъявив в окошке паспорт, Политов получил от вежливой сотрудницы небольшой листок со своей фамилией, временем прибытия и номером кабинета, куда он должен был проследовать. После этого Иван Александрович пересек холл, и, сняв трубку с одно из местных телефонов, набрал номер 1213.

– Алло, – почти сразу ответил безразличный женский голос, но уже совсем не той женщины, с которой Политов говорил намедни.

– Добрый день, – ответил Политов. – Меня зовут Иван Политов. Мне назначено сегодня на двенадцать. Мне сказали, чтобы я позвонил по этому номеру и тогда меня встретят.

– А… – лениво протянула девушка на другом конце провода и как-то смягчилась. – Да, сейчас. Только вам, скорее всего, придётся ждать.

– То есть? – переспросил Политов.

– Жигина в данный момент нет на месте, и когда он будет – неизвестно. Ждите, сейчас спущусь.

Политов остался несколько расстроенным, потому что терять время на ожидания чиновника ему совсем не хотелось и это даже при отсутствии иных дел запланированных на сегодня. Дивный парадокс: только становясь безработным, человек по-настоящему начинает ценить свое время.

Через несколько минут у проходной, где вблизи хромированных створок пропускного пункта и рамки металлоискателя сидел седой круглолицый охранник, появилась тоненькая фигурка миниатюрной девушки. Фигурка без каких-либо замешательств и оглядывания посетителей прямиком устремилась к Политову, словно хорошо его знала, при этом юрко проскальзывая между собравшимися в холле людьми. Подойдя к Политову, девушка мягко в приветствии протянула ему руку и представилась:

– Меня зовут Марина. Я помощница Жигина. Пойдёмте?

Политов осторожно пожал руку и, не успев отрекомендоваться в ответ, поспешил за девушкой, которая, к тому времени, уже развернулась и начала быстро удаляться.

Иван Александрович несколько смешался от такой спешки и поторопился вслед за помощницей заодно стараясь рассмотреть её хотя бы со спины. Это была девушка очень небольшого роста, наверно по грудь самому Политову, хотя сам он не считал себя высоким. Длинные волосы её были каштанового цвета, совсем прямые и прилежно расчесанные лежали на спине и плечах. По виду ей было не больше восемнадцати-двадцати лет. Лицо, насколько успел заметить Политов, было широкое, но милое, и даже детское. За это говорили и весело вздёрнутый носик, и алые пухлые губки, и небольшие, но пронзительные тёмные глазки, которые смотрели очень внимательно и испытующе, так, как это часто делают дети. Да и в целом она была вся какая-то кукольная, хрупкая, с повадками, напоминавшими двенадцатилетнего мальчугана, впрочем, не обделенная вовсе и типичной женской утончённостью.

Между тем они прошли пропускной пункт с охранником, и зашли в зеркальный лифт. Марина нажал на кнопку с номером четыре и обернулась.

– Значит, к нам на службу? – с любопытством спросила она. – От Ланца?

– Да. А вы его знаете? – осведомился Политов.

– Конечно! Кто его здесь не знает?! Интересный мужчина.

– Чем же? – поинтересовался Политов.

– Сложно сказать. Наверное, костюмом, – усмехнулась девушка. – Сегодня мало кто так оригинально одевается.

При этих словах Марина как-то оценивающе оглядела Политова. Осмотрев гостя, она заметно расстроилась – это было написано на её лице. Иван Александрович несколько смутился от такого откровенного его исследования и машинально поправил галстук на всё такой же не глаженой рубашке и переступил с ноги на ногу в своих не очень начищенных ботинках.