Сделка

Вот ведь… Стерва!

Бороться не осталось сил. Короткая встреча с Алексом «подрезала» меня. На душе лютая зима. Чувствую себя жалкой. Хоть плач, когда нельзя – косметика потечет.

– Все вы такие правильные, но любое мероприятие с богатыми мужиками в центре – и вы, модели, здесь.

Хмыкаю. Мое чувство справедливости кричит, чтобы я защитила себя во чтобы то ни стало. Меня хватает лишь на яростный взгляд в спину администратора.

Да пошло все к черту! Я же знаю, как она ошибается на мой счет.

Беру поднос с двумя бокалами настоящего шампанского, закуской и, прочитав информацию в записке, поднимаюсь в указанный номер.

Лифт едет, как назло, медленно. Волнение захлестывает с головой. Адреналин скачет по венам, не давая продыха. А еще несколько минут назад я была просто уставшей.

Дверь с табличкой «788». Люкс. Дважды стучусь. Тревога стальным обручем сжимает внутренности. Повторяю про себя: «отдать заказ и уйти», «отдать заказ и уйти».

– Марта, верно? – мне открывает тот араб, который стоял рядом с Алексом.

Омар бин Махфуз – бизнесмен из Саудовской Аравии. Мурашки по-прежнему властвуют на моей спине. Глаза араба большие, темно-карие, почти черные, и в них играет интерес.

Блин-блинский!

– Ваш заказ, – переступаю порог и глазами ищу поверхность, куда можно было бы поставить поднос и смыться, пока страх не вызывал онемение конечностей.

Мне не нравится этот Омар, кем бы он ни являлся и сколькими нефтяными вышками не обладал. От таких людей вообще стоит держаться подальше.

– Не спеши. Составишь компанию?

Открываю рот, намереваясь сказать громкое и четкое «нет». Вылетает хрип, я краснею. Когда страх затмевает разум и тело, не могу пошевелиться. С детства такое.

– Боюсь, нам запрещено правилами.

– Да бросьте, Марта. Я прекрасно осведомлен о здешних правилах, – именно так я и перевела его обращение ко мне все с тем же жутким арабским акцентом.

Номер очень просторный. Люкс же. И пахнет здесь не как в моей комнате на минус первом этаже.

Омар не успел переодеться, если они это делают перед встречей с женщиной. Он по-прежнему в длинном белом одеянии.

Мужчина забирает из моих рук поднос и относит его на столик в просторный номер с террасой. Уверенно открывает бутылку с характерным хлопком и разливает шипящую жидкость.

Внутри меня такое же шипение, которое разъедает. Мне страшно вызвать гнев этого человека, но как еще объясниться, что я не та, за кого он меня принимает.

– За знакомство, – протягивает наполненный бокал.

Пальцы смыкаются на высокой ножке, но я не делаю и глотка.

– Не любите шампанское? Я могу заказать что-то другое? Вы голодны?

– Позволите мне уйти… Я на работе.

Мужчина смиряет меня взглядом, после которого понимаю: права голоса у меня нет. Остается бежать и молиться, чтобы я выбралась из страны.

– Мне нравятся строптивые девушки. Но у всего есть предел, Марта, – свирепо свистит мне на ухо.

Моя грудь покрывается острыми мурашками, когда Омар разглядывает всю меня, не прикрываясь своей религией. Или на что они обычно ссылаются, когда речь заходит о женской чести.

Он наступает. Бокал забирает обратно. Пячусь, куда приходится. Туфли еще эти чертовы. В жизни не носила такой высокий каблук. Слезы душат от собственной беспомощности.

Дальше все как в тумане. Свет мерцает, как показывают в ужастиках.

Мой крик. Чужие руки на моем теле. Влажные, липкие. Шепот, который не могу разобрать.

Душный воздух тяжелый, спертый. Легкие уменьшаются в объеме, и каждый последующий вдох кажется микроскопическим. Картинка перед глазами мутнеет, я проваливаюсь во тьму.

Пока не нащупываю бутылку шампанского, которую и принесла. Мысль с рекордной скорости проносится в голове. За долю секунду крепко хватаюсь за горлышко и со всей силы бью ее о голову чужака.

Господи…

Омар падает мне в ноги. Крови нигде нет. Мучительно длинное мычание говорит о том, что мужчина не свалился в обморок.

– Русская сука!

Он хватается за голову двумя руками и продолжает обильно сыпать ругательствами.

Понимаю, сейчас или никогда. Меня убьют. И это лучший вариант из всех вариантов.

Выбегаю из номера люкс. Остервенело жму на кнопку люкса. Мне слышатся густое дыхание и голос мужчины совсем рядом. Часто поворачиваюсь.

Сердце разбивается о ребра от скорости. Дымится, мучается. Страх душит, взрывает клетки.

На улице довольно свежо, когда я вырываюсь из лифтового холла и отеля. Дышу, приложив ладонь к центру груди.

Куда идти? Что делать? Я же одна здесь. Все мои вещи в номере. Деньги, карточки, паспорт все там, куда, наверняка, уже ворвались люди Омара бин Махфуза.

Подбородок дрожит, слезы катятся по щекам, а я безжалостно размазываю косметику по щекам.

– Прошу прощения, – обращаюсь к парочке, которая смахивает на европейцев, – я могу позвонить?

Смотрят с подозрением. Но кому я звонить-то собралась? Мой дом в тысячах километрах.

Женщина протягивает свой телефон – навороченное яблоко последней модели. Он чуть не падает из моих рук, так они трясутся.

В голове перебираю тех, к кому могу обратиться. Мама? Папа? Они сойдут с ума. Да и мое вранье тут же всплывет наружу. «А я всегда говорила, что из тебя ничего толкового не выйдет», – звучат слова бабушки. Пророческие, получается.

Таня, моя близкая подруга. Она сможет помочь. Ее парень в силах оказать поддержку и защитить…

А пальцы набирают вызубренный номер. Особенность такая – я хорошо запоминаю цифры. Будь то ли номера домов, почтовый индекс или мобильный телефон.

Гудок. Второй, третий. Скорее всего, он занят, да и кто в своем уме отвечает на незнакомые номера?

Отрываю телефон от уха, когда слышу английское «hello» с австрийским акцентом.

– А-Алекс! Помоги мне, пожалуйста!