Сделка

Он сам как гоночный болид. То сбрасывает скорость, то набирает. И все это происходит за считанные секунды.

Вдруг становится спокойно. В этот самый момент я поняла, что доверяю Алексу Эдеру.

Глава 8. Марта

Мельбурн, Австралия

– Что мне отвечать, если меня спросят про гонки? Я же ничего не знаю, кроме того, что у твоей машины четыре колеса, – сбивчиво говорю.

Волнуюсь не описать как. Это мой первый выход в паддок.

Я – Марта Вавилова, вчерашняя неудавшаяся модель, выхожу из пятизвездочного отеля под руку с Алексом Эдером.

Ослепительные вспышки фотокамер. Нас преследуют репортеры, пока мы не оказываемся в салоне новенького, сверкающего «Мерседеса».

– Говори, что ты под впечатлением, – Алекс машет толпе через чуть опущенный стеклоподъемник. Эдер спокоен.

Машина маленькая. Мы с Алексом сидим слишком близко друг к другу. Ему все равно, что наши бедра не могут отлепиться, для меня же это еще один фактор, из-за которого дергаюсь.

– А… Если ты выиграешь гонку?

Поворачиваю голову.

Шум толпы прорывается в закрытый салон и давит на барабанные перепонки.

– Если для тебя это важно, то сегодня мы можем не целоваться, – непринужденно хмыкает.

К слову, Эдер побрился.

Прижимаю крошечный клатч к животу и медленно, сложив губы трубочкой, выдыхаю воздух. Брюки из синтетической ткани и топ-лиф прилипает, как вторая кожа. Вся одежда люксовая, дорогая.

– Да. Тем более я накрасила губы.

Алекс поворачивает ко мне голову и, нахмурившись, впивается взглядом в накрашенные губы. Я сразу же их поджимаю и чувствую себя школьницей рядом с поп-звездой. Странно, и… Возбужденно.

Усмехается, будто в голове у него пронеслись мысли, которыми он никогда не поделится. Но мне… Интересно узнать о них.

Весь вчерашний вечер и половину ночи смотрела видео с гонок. Подписалась на девушек гонщиков и изучала их профили.

Могла бы позвонить Тане и узнать, что же она испытывала в день, когда вышла в паддок под руку с Майком. Но пока не могу по условиям контракта.

Профиль в моих соцсетях закрыт в отличие от профиля Алекса. А в самолете мы сделали первый снимок, где видны мои ноги, руки и немного лица. Я сидела у Эдера на коленях. После этого пряталась минут пятнадцать в туалете, чтобы «смыть» с себя краску.

Последняя мысль перед тем, как уснула, была: во что я ввязалась?

– Если ничего не получится? Нас раскроют или мы где-то проколемся? – спрашиваю, когда наш «Мерседес» паркуется недалеко от входа.

Через окно вижу окружающих нас людей с кепками, плакатами и фотками в руках.

Алекс не спешит. Я тем более.

– Знаешь, о чем я думаю, когда надеваю шлем и сажусь в кокпит?

– … Знаю.

– Точно. В таком случае, представь, что выбора у тебя нет. А будь выбор у меня, – замолкает. Смотрит в глаза, потом на губы. Стилист накрасил их в розовый. – Я бы тебя убил тем вечером.

Не дожидаясь моего ответа, Алекс выходит под возгласы толпы. Это было жестко и несколько обидно.

Он вице-чемпион и имеет огромную базу фанатов, которые путешествует за ним по всему миру. Алекс скромно улыбается, раздает автографы, фотографируется.

Наблюдаю за ним через окна, пока Эдер не обходит машину, чтобы открыть дверь мне и подать руку.

Отсчет начался, и я уверена, еще не раз буду испытывать то, что испытываю сейчас.

Рука Алекса теплая, большая. Уверенно кладу в нее свою ладонь и чувствую, как он вытягивает меня из машины. Да так, что я почти падаю на него.

Губы близко, дыхание касается щеки. Талия горит от прикосновений.

Нас фотографируют, и Алекс это понимает. Улыбается, и… Целует меня в шею. Шепчет: «Прости».

Тело парализовано, беспомощно смотрю в глаза своему парню.

– У нас предусмотрены санкции за нарушение пунктов договора? – говорю под проникновенный, любопытный взгляд.

Время идет. Мы все еще в какой-то непозволительной близости.

Его кадык дергается, когда Алекс открывает рот, чтобы сказать.

Толпа ревет. Откуда-то доносится музыка из громкоговорителя.

Мои ладошки потеют. Но здесь погода такая: очень душно, жарко и сильно печет солнце. Над Австралией, я читала, озоновая дыра такого масштаба, что людям советуют не находиться на открытом солнце в часы пик. А сейчас он и есть.

– Алекс, время, – прерывает координатор команды «Серебряных стрел». Женщине лет сорок пять. Она в темной форме и с папкой в руках.

На талии чувствую прохладу, когда Алекс отходит. Но он снова протягивает мне руку. Момент, который прописан в договоре: в обществе мы обязаны держаться за руки.

Беру его руку и чувствую, как он сжимает мою. Потом чуть наклоняется.

– Помни, что ты моя девушка.

Фиктивная. Это договариваю мысленно, и вдруг становится неприятно от самой себя.

– Ты модель.

Неудавшаяся. Вновь добавляю.

– Представь, что этот мир покорился тебе. Улыбайся, будь уверенной в себе. Именно такие люди и достигают успеха.

Каждое слово отзывается в сердце. Еще ни от кого я не слышала такую поддержку. Не хочу и думать, что Алекс делает это больше для себя. Если я провалюсь, на его имидже будет черное пятно.

Ну а меня увезут в пустыню, чтобы убить.

– И… Ты красивая, Марта.

А эти слова заставляют меня покраснеть. Хорошо, что можно свалить на солнечные ожоги. Застываю на мгновение и, отрывая через силу свой взгляд от Алекса, улыбаясь толпе. Второй рукой нащупываю солнечные очки, свисающие с шеи, и цепляю их на глаза.

Ух, кажется, песок австралийской пустыни попал под веки.

Эдер прошел курсы каких-то коучей? Иначе я не могу объяснить, почему начала чувствовать себя и красивей, и уверенней. Будто для него.

Алекс улыбается еще своей фирменной, но очень редкой улыбкой, и мой пульс ускоряется, подскакивает с нуля до трехсот километров в час, отдаваясь дрожью в коленях.

– Эй, – зову с легкой хрипотцой, – я желаю тебе победы.

Мы оба знаем, что это значит. Поцелуй. Первый, настоящий.

Представляю его в деталях. И что же творится у меня в голове!

Алекс сдержанно кивает и уходит куда-то, куда мне, очевидно, нельзя. Мы прошли около километра, держась за руки и идя нога в ногу. На нас не смотрел и не фотографировал только ленивый.