Се?рфер. Запах шторма

— Кто? Тут никого нет.

— Ну, сюда в любой момент может кто-то приехать.

— Да расслабься! Я же не предлагаю тебе прям здесь заняться сексом. Просто захотелось поцеловать и немного похулиганить. Если сюда кто-то решит приехать, ты увидишь машину издалека и дашь мне знать.

Поцелуи перебираются на шею, к ним подключается язык.

Оххх!

Но его руки я так и не отпускаю, потому что не хочу, чтобы он «хулиганил». Я хочу, чтобы он продолжал меня целовать в губы или в шею, но без рук на груди и под подолом платья. Целовать так, как влюбленный парень целует девушку просто потому, что ему это нравится и хочется быть с ней нежным.

— Ну же, отпусти мои руки, лимончик!

Опять этот безликий лимончик! Хочется крикнуть, что меня зовут Оля!

— А тебе не хватало бы меня, если бы я разбилась на этом параплане? — вместо этого срывается с моих губ.

Он замирает. Затем, оттолкнувшись левой рукой от камня, резко отстраняется и уходит за обелиск.

С тяжёлым вздохом поворачиваюсь лицом к памятнику. Захватываю рукой грань, медленно следую за ней. Тень на земле подсказывает — он стоит, облокотившись на противоположную сторону монумента. Перекатываюсь вдоль камня к нему: левое плечо … спина … правое плечо … грудь … грань. Кир меланхолично смотрит на полоску моря за холмами. Скрещённые руки. Между пальцами тлеет сигарета. Прислоняюсь лбом к нагретому солнцем камню и некоторое время молча разглядываю его. Красивый, печальный, и снова — закрытый и чужой.

И зачем я только это сказала!

— Я сморозила глупость, — признаюсь самокритично.

Он молчит.

Устав дожидаться ответа, перекатываюсь вдоль камня дальше, соприкасаюсь своим плечом с его. Прислонившись спиной к обелиску, тоже перекрещиваю руки на груди, зависая взглядом на линии горизонта.

— Все мы однажды умрём, — наконец, произносит задумчиво, — Но смерть — знаешь, она заставляет меня чувствовать бессилие и уязвимость. Потому, что мне хочется думать, что я сам управляю своей судьбой, что у меня всё под контролем. А внезапная смерть не безразличных мне людей — это, пожалуй, единственное, что я не могу контролировать.

Сползает спиной вдоль белого камня вниз и садится на тонкий постамент обелиска, согнув ноги, и бессильно свесив руки с коленей.

Какая мания всё держать под контролем! Однако!

Присаживаюсь рядом. Скрещиваю ноги по-турецки.

— Зачем ты стремишься всё контролировать? Это же — глупо!

— Почему глупо?

— Потому что невозможно.

— Других людей — невозможно. Согласен. Не все этому поддаются. И это хорошо, иначе жизнь была бы — дикая скука. Да и мир непредсказуем, всегда преподносит сюрпризы. Но, хотя бы контролировать себя, свои поступки, своё тело — возможно.

— А как же эмоции, чувства? Разве можно контролировать их, когда они захлёстывают и берут верх, иногда даже вопреки твоей воле и желанию?

— Да — можно. Это всего лишь распространённый миф, что своими чувствами нельзя управлять.

— Бред какой! И после этого ты ещё говоришь, что не бесчувственный чурбан?

— Управлять чувствами, не значит их игнорировать. Это значит сохранять трезвость ума и принимать правильные решения, а не действовать «на эмоциях». Ну, то есть, не впадать в крайности.

— Пффф. Как скучно!

— Вовсе нет. Сильные неконтролируемые эмоции — это как наркотик. Они парализуют волю и заключают в рабство. А контроль над ними — это независимость, свобода и уверенность в себе.

— Ну, ладно. Насчет сильных негативных эмоций — согласна. А как же сильные позитивные чувства? Вот, например, любовь, страсть. Это тоже рабство по-твоему?

— Да, тоже.

— И почему же?

— Потому что — это зависимость. Тот же наркотик. Если поддаёшься и пускаешь чувства на самотёк — это никогда и ни к чему хорошему не приводит. Счастливых пар с сильными чувствами друг к другу не бывает! Оба выносят друг другу мозги. В итоге, рано или поздно, страсть проходит, чувства притупляются, входят в рутинную привычку. В идеале, надо сразу расставаться, иначе вся эта бывшая неземная страсть и любовь превращаются в пустоту. Это в лучшем случае. В худшем — в ненависть.

От такого мировоззрения на судьбу любви и страсти мне становится очень грустно.

Это неизбежно, что отношения трансформируются со временем, что огонь страсти утихает. Быт, дети, работа — всё это превращается в рутину. И секс превращается в рутину. Да пары, которые сумели выстроить отношения так, чтобы с годами чувства не переросли в скуку и кучу взаимных претензий существуют. Но таких очень мало.

А вот чтобы любовь с годами обязательно превращалась в ненависть и пустоту — это он что-то загнул. Всякое конечно бывает, но почему он так думает? Чей опыт привел его к таким умозаключениям — родителей, родственников, знакомых, свой?

Хотя, с другой стороны, может он в чём-то и прав. Много ли я видела семейных пар, которые были изначально страстно влюблены друг в друга, прожили много лет вместе и остались хотя бы наполовину так же счастливы, как в первые месяцы знакомства? Да ни одной! Но, возможно в моём окружении просто не те люди.

Оба замолкаем.

Как-то погано на душе стало. Чёрт бы его побрал, с его жизненной философией контроля своих эмоций!

Минуту спустя ветер доносит звук двигателя машины. Сюда кто-то едет? Шум становится всё различимее и ближе.

— Кажется, сюда едет машина, — комментирую я.

— Принесло-таки кого-то, — усмехается мой сёрфер.

Выглядываю из-за обелиска. Так и есть — автомобиль на дороге. Подъезжает. Останавливается чуть поодаль нашего внедорожника. Поднимаюсь на ноги, окидываю Кира сверху грустным взглядом.

Значит короткий яркий роман без продолжения — это всё же верное решение? Но, почему тогда от этой мысли мне снова так тоскливо?

— Увези меня отсюда!

— Куда?

— Где красиво и никого нет.

***

Пока Кир раздумывает куда меня можно увезти соответственно запросу, я предлагаю заехать на «Звездопад воспоминаний» на горе Коклюк, поскольку мы сейчас на Клемухе, у нас есть автомобиль, Звездопад совсем рядом и туда ехать от силы минут десять.

Это одна из красивейших и самых романтичных обзорных площадок в окрестностях. Я там ещё не была, но видела обалденные фотографии и хотела в этот приезд сгонять туда на экскурсию. Ожидать, что в разгар дня там никого не будет — наивно. Место очень популярное. Но, раз мы уже катаемся по склону на внедорожнике, хочу показать это место Киру и поднять нам обоим настроение. После последнего разговора у меня оно, мягко говоря, не очень. Да и у моего сёрфера, как я вижу по его меланхоличному виду тоже.

— Там с одной стороны пологий склон, а с другой живописный скальный обрыв. У обрыва стоит белая колоннада в античном стиле, а за ней изумительный панорамный вид. Подъехать на машине можно прямо к ней, — расписываю моему сёрферу свои впечатления от фото я, — Говорят, что подходишь к краю и чувствуешь будто у тебя за спиной начинают вырастать крылья. Мне нужны крылья! А тебе?

— У тебя талант вкусно рекламировать живописные места на которых сама ещё не была. Крылья нужны всем, — по-доброму усмехается он, взгляд теплеет, меланхоличное выражение лица пропадает.