Седьмой Совершенный

Капитан сказал:

— Вообще-то я хотел бы немного поспать.

— Пожалуйста, койка свободна. Она ведь у тебя одна.

— Одна, — согласился капитан.

— В любом случае, нам придется спать по очереди.

Капитан развел руками.

— Увы, это так.

— А значит, — заключил Ахмад Башир, — будет справедливо, если ты вернешь мне половину денег.

— Капитан открыл рот. Ахмад Башир улыбался. Но Ахмад ибн Маджид нашелся.

— Иначе я бы взял двадцать динаров, — сказал он.

Матрос принес и поставил на стол корчагу с вином.

— Очень торговец был недоволен, — сказал он, — ни в какую не хотел открывать лавку.

Капитан отпустил матроса, и сам пошел лег на кровать. Ахмад Башир пожелал ему спокойной ночи.

Капитан что-то пробурчал в ответ.

— А может, выпьешь со мной, — спросил постоялец.

Молчание было ему ответом.

— Ну, как знаешь.

Капитан не ответил. Он закрыл глаза, намереваясь заснуть, но не тут-то было. Присутствие в каюте постороннего человека не давало ему расслабиться. Он уже жалел, что согласился на предложение пассажира, правда и деньги были немалые, десять золотых динаров. Взалкал. Капитан тяжело вздохнул и повернулся на другой бок.

Корабль был полон звуков: скрипели борта, хлопал парус, капала вода, размеренно бился о борт подвешенный ковш для питья. Среди этой полифонии, капитан вдруг различил голос своего постояльца, но не различил слов. Постоялец, что-то говорил про корабль.

Капитан, отпустив сложное морское ругательство, кряхтя, стал поворачиваться на другой бок.

— Что друг, не спится? — окликнул его Ахмад Башир.

— Как же я засну, — раздраженно отозвался капитан, — когда ты бормочешь.

— Это стихи, — обиделся Ахмад Башир.

— Стихи, — удивленно сказал капитан, — про корабль?

— Про корабль.

Капитан открыл глаза и понял, что рассвет уже близко, и, что заснуть, видимо не удастся. Он поднялся и подсел к столу. Протерев, как следует глаза, он посмотрел в лицо постояльцу. Тот чему-то печально улыбался, а на щеке его блестела полоска от скатившейся слезы.

— Если про корабль, прочитай еще раз, я люблю, если про корабль.

Ахмад Башир, помедлив, произнес.

— Нет ничего прекрасней корабляСветило заслоняющего в море.

— Хорошие стихи, — похвалил капитан, — красивые, как называются?

— Отрицание.

— А кто сочинил?

— Я, — грустно сказал Ахмад Башир.

— Ты поэт? — воскликнул Ахмад ибн Маджид.

Ахмад Башир задумался.

— Пожалуй, — согласился он, — но вообще-то я рабами торговал, потом попал в сложную ситуацию, разорился. Теперь вот хочу опять торговлей заняться, поправить дела.

— Что-то я не слышал, чтобы поэты торговлей занимался, — недоверчиво сказал Ахмад ибн Маджид.

— Вот поэтому я и разорился, — ответил Ахмад Башир.

— Это справедливо, — заметил Ахмад ибн Маджид.

— Что же это за справедливость такая, — разозлился Ахмад Башир.

— Я хотел сказать, что это объяснение, — поправился, капитан.

— Ну, может быть, — нехотя признал Ахмад Башир, — правда, неприятности мои начались намного раньше, но именно поэтому. Хочешь выпить?

Капитан покачал головой.

— А сейчас куда?

— На Сицилии у меня компаньон. Возьму у него товар, зафрахтую твой корабль и поплывем мы с тобой к берегам Синда. Поплывешь со мной?

— Поплыву, у меня работа такая, плыть куда скажут. Однако светает, пойду, обход сделаю.

Капитан ушел, а его место заняла Анаис. Некоторое время Ахмад Башир пил молча, разглядывая девушку, затем, почувствовав, что пауза затянулась, сказал: «Слышала, что сказал капитан, твоей вины нет. Во всем, что со мной произошло, виновата моя поэтическая сущность».

Анис улыбнулась.

— Ты так смотришь на меня, я, наверное, постарел?

Анис покачала головой.

Ахмад Башир, опустив глаза, произнес.

— Мне очень не хватает тебя, я совершенно одинок.

В ответ он услышал вздох, похожий на дуновение ветра. Подняв глаза, он увидел уходящую Анис. Ахмад Башир тоже вздохнул. Закупорил корчагу, с оставшимся на дне вином, пошел и лег на кровать.

Не сводя глаз с незнакомца, Фарида присела, нащупала хурджин и попятилась.

— Я не причиню тебе вреда, — добавил незнакомец.

Модуляции его голоса внушили женщине некоторое доверие, но на всякий случай она сказала:

— Если подойдешь ближе, получишь вот этим, — и подняла руку с хурджином, который выглядел довольно увесистым.

Человек засмеялся. Был он русоволос, среднего телосложения и годами казалось, был не намного старше Фариды. Это обстоятельство, а также его смех совершенно успокоили Фариду. Она опустила руку.

— Как тебя зовут? — спросил мужчина.

— А тебя, — вопросом на вопрос, с вызовом ответила Фарида.

— Мое имя Назар, — улыбнулся незнакомец.

— А мое Фарида, — с каменным лицом произнесла женщина.

Фарида была воспитанной арабской женщиной, вступив в разговор, нельзя было его не поддерживать, но в следующий миг она поняла, что этот мужчина видел ее спящей, и от этой мысли она покраснела. Между прочим, — сказал Назар, — если бы ты не вскочила, то я бы тебя не заметил. Я только что подошел.

Фарида подивилась тому, как своевременно произнес эти слова мужчина.

— Далеко путь держишь? — спросил Назар.

— А что тебе за дело, иди своей дорогой, а я пойду своей.

Воспитанность воспитанностью, но нельзя допускать, чтобы совали нос в твои дела.

— Знаешь, что женщина, — доверительно сказал Назар, — никогда не знаешь наперед, что хорошо, а что плохо в этой жизни, но исходить всегда нужно из соображений своего удобства. Дальняя дорога — это дело очень тяжелое и долгое. Поэтому тяготы ее люди, как правило, стараются разделить друг с другом. Почему бы нам эту дорогу не проделать вместе, может быть нам по пути.

— Какой ты умный, — усмехнулась Фарида, — а что скажет мой муж, узнав об этом?

— Значит, ты идешь к мужу?

— Почему это ты решил? — подозрительно спросила Фарида, сразу вспомнив опасения Имрана.

— Очень просто. Ты еще недостаточно стара, чтобы муж отпустил тебя одну в путь. — То есть, ты еще совсем молодая женщина. А поскольку ты одна, значит, он об этом не знает.

Доводы Назара показались Фариде убедительными, тем не менее, она сказала:

— Послушай! Мужчина! Допустим, что я иду искать мужа, но почему ты решил, что я расскажу первому встречному об этом, тем более мужчине.