Седрик – наш Король!

Его неудачная шутка была полностью проигнорирована. Мать, кажется, её даже не услышала.

Они вышли в гостиную с камином.

— Ты не хочешь ничего нам рассказать? — обеспокоенно спросила Роуз. Отец тоже оказался здесь, он пил чай и читал свежий выпуск Ежедневного Пророка, но как только семья собралась, отложил газету на низкий лакированный столик.

— О чём именно? — не понял Кинг, обернувшись к ней.

Высвободив руку из-под локтя сына, она уселась в одно из кресел. Кинг так и остался стоять, он пока не мог постигнуть, к чему ведут его родители и зачем здесь собрались.

Слово взял Амос:

— Сынок, мы ведь не чужие друг другу люди.

— Конечно, пап, — кивнул Кинг.

— Раз ты согласен с этим, то согласишься и с тем, что родные люди ничего не скрывают друг от друга.

С этим тезисом он бы поспорил. Впрочем, родителям важно лишь увидеть его согласие. Он уже открыл рот для того, чтобы сказать «да», но слова буквально застряли в его глотке.

Кинг был виртуозом вранья. Ему удавалось в течение года водить за нос Геройскую Ассоциацию, выдавая себя за «Сильнейшего человека» на Земле. В этом мире ему также удавалось держать часть своих главных секретов под замком. Однако людей перед ними ему обманывать лишний раз не хотелось. Да, он прикидывается их сыном. Но если так посудить, то они за столько времени уже стали ему заметно ближе. Они очень сильно ему помогли, и Амос, и Роуз. Если бы не их поддержка…

— Вижу, ты молчишь, — понурил голову отец. — Седрик, ты уже взрослый парень, совершеннолетний волшебник, однако, пожалуйста, если ты попадаешь в какие-то передряги — держи нас в курсе.

— Да, пап, — сказал Кинг. — Без проблем.

— Седрик, что ты делал позавчера ночью? — вдруг спросила мать.

— М-м-м? — Кинг выгнул бровь. Он не понимал, откуда такой интерес к позавчерашней ночи. Что было в ней такого особенного для его родителей? Вроде бы он не обещал, что будет ночевать дома. Они знали, что он находится в Хогвартсе…

Вдруг его осенило. Позавчера ночью он качался в Запретном Лесу, и под утро его как раз привалило в подземном лабиринте красных колпаков. Он едва не отдал концы.

— Позавчера ночью я спал. Думаю, как и все, — спокойно сказал он, пожав плечами.

На его лице не дрогнул ни один мускул, ложь далась легко. И прошлые слова о том, что он не хочет лишний раз обманывать этих людей, казались теперь пустой болтовнёй в его голове. Однако… это ведь ложь во благо, да?

— Зачем ты врёшь нам, Седрик? — спросила мать, сдерживая слезы.

— О чём ты? — спросил Кинг.

Они раскусили его ложь? Но как?

Роуз тяжело вздохнула и взяла в руку золотой кулон с сапфиром. Он сейчас особенно притягательно сверкал, отражая свет камина.

— Ты помнишь, я рассказывала об этом кулоне, — продолжила мать. — Это подарок твоего отца.

— Да, это вроде бы артефакт, — кивнул Кинг. «Только я так и не узнал, какой именно», — про себя добавил он. Это мог быть защитный артефакт, блокирующий какие-либо негативные воздействия на владельца. Либо кулон, обнаруживающий яды в еде или напитках. Либо поисковый артефакт, либо… впрочем, вариантов масса.

Кинг читал достаточно, чтобы поднять Интеллект, однако литературы об артефактах в свободном доступе было не слишком много, да и, по большому счёту, его эта тема не особо интересовала, всё же на турнире ими пользоваться было запрещено. Потому сходу сказать, чем именно являлся кулон матери, он не имел возможности. А родители, в свою очередь, не спешили распространяться о его свойствах.

— Изначально это был просто красивый подарок, — качнула головой мать. — И только перед твоим поступлением в Хогвартс его зачаровали.

— И в чём суть зачарования?

— Его зачаровали на твоей крови. Схожие зачарования когда-то проделывали и Уизли, только с настенными часами у них дома. А суть заключается в следующем… — Амос сделал многозначительную паузу, переведя на Кинга напряжённый взгляд. — Когда тебе грозит смертельная опасность — кулон начинает слегка звенеть и меняет цвет. Жёлтый — ты в опасности, но здоровью, в целом, ничего не угрожает, если раны на твоем теле и есть, то их можно быстро исцелить. Янтарный — ты жив, но очень серьёзно ранен и тебе незамедлительно требуется помощь колдомедика. Алый цвет камня должен означать, что ты в смертельной опасности, помочь тебе уже нельзя, и жить тебе остаётся буквально считанные мгновения.

— На первом этапе турнира, — продолжила Роуз, — кулон светился жёлтым. Когда ты получил ожоги от драконьего пламени, стал янтарным. Но тебе быстро оказали первую помощь. Твоё состояние стабилизировали, потому большую часть времени, пока ты лежал в Больничном Крыле Хогвартса, он менял цвет с бледно-жёлтого на бледно-голубой.

Кинг начал догадываться, к чему ведут его родители. Позавчера ночью он впервые был настолько близок, чтобы отбросить копыта.

— Недавно, когда ты портключом прибыл израненный из Запретного Леса, кулон светился оранжевым, — просветил Кинга отец. — И если бы не своевременная помощь Роуз, ты бы…

Договаривать он не стал, окончание фразы не нуждалось в вербализации. Содержание посыла Диггори-старшего было вполне понятно.

— Но ещё никогда кулон не светился красным, — сказала Роуз и, встав с кресла, медленно подошла к Кингу и заглянула тому в льдистые глаза. — Ни разу… до позавчерашней ночи. Я заметила, что он большую часть ночи горел жёлтым. И почти под утро стал темнеть, пока в один момент не стал кроваво-алым… ты представляешь, каково мне было, когда я это увидела?

— Как видишь, я здесь, — спокойно сказал Кинг. — Жив и даже здоров. Возможно, твой артефакт сломался? — попытался он успокоить мать.

Та горько усмехнулась:

— К сожалению, подобная магия не слишком распространена. Она завязана на крови и считается частично запрещённой Министерством. Однако могу сказать одно: она не ошибается. Никогда. И обмануть её нельзя.

«Дьявол», — мысленно сплюнул Кинг. Он и не думал, что родители будут такими параноиками: сделают кровный артефакт только для того, чтобы отслеживать состояние Седрика. Ну и ну, теперь больше нет смысла юлить или врать.

— И это самое странное, — качнул головой отец. — В одно мгновение ты при смерти, однако уже через несколько вздохов кулон становится янтарным, а в течение часа полностью восстанавливает привычный сапфировый оттенок… Сынок, я так понимаю, той ночью ты снова пошёл в Запретный Лес Хогвартса, верно?

— Да, — Кинг уже понял, что скрывать сей факт абсолютно бессмысленно.

— Зачем? — дрогнувшим голосом спросила мать. — Ты ведь говорил, что больше никогда туда не пойдёшь?