Сегодня ты, а завтра

Странное дело, ни ушедшая электричка, ни даже сорвавшийся звонок Грязнову не омрачали настроения девушки. Ведь это именно она совершила такой блестящий побег. Ей повезло один раз, а значит, повезет еще. Только не нужно расстраиваться. Все будет хорошо. Она на свободе, палачей-инквизиторов нет, папка спрятана в надежном месте... Так что особо волноваться не стоит. Сейчас она обязательно что-нибудь придумает.

Ольга с удовольствием впитывала запахи летнего вечера. Ей было удивительно хорошо и спокойно. Девушка не чувствовала усталости, ей не хотелось есть, она была просто счастлива. В ту минуту, казалось, весь мир пребывал в тихой гармонии. Последним человеком, покинувшим станцию, была кассирша, которая повесила огромный замок на дверь и, виляя бедрами, подошла к высокому, крупному мужчине, ожидавшему ее на скамейке. Потом они вместе удалились по направлению к поселку.

Тусклый фонарь едва освещал пустой перрон, опрокинутое мусорное ведро, пустую бутылку возле столба, табличку с цифрой «один». Ждать электричку всю ночь Ольга, естественно, не собиралась. В полукилометре от станции проходила дорога, в тишине был слышен шум проезжающих невдалеке машин. Девушка решительно направилась в сторону дороги. У нее оставалась единственная возможность добраться этой ночью до Москвы – попутка...

По едва различимой в темноте тропинке она пробралась мимо густых кустов и вышла на дорогу. Метрах в десяти была видна будка автобусной остановки. Ольга перешла на другую сторону шоссе и, осторожно выглядывая из-за деревянного хлипкого укрытия, пыталась вычислить как можно более безопасную на вид машину. Она уже придумала для водителя легенду про то, как разругалась с парнем и не села с ним в машину, а отправилась на электричку, но та оказалась последней и тому подобное. Ничего, соврет что-нибудь правдоподобное...

Несмотря на поздний час, дорогу нельзя было назвать пустынной. Большей частью проезжали грузовые машины – Ольга пропустила два десятка груженых контейнеров, несколько иномарок. Почему-то ей казалось, что безопаснее садиться в обычные «Жигули» или «Волгу».

Белая «Нива» шла на средней скорости. Ольга издалека заметила, что у машины отсутствует правая фара, крупное лицо водителя-работяги она тоже успела разглядеть, поэтому решительно подняла руку и вышла на дорогу.

Первое, что увидела Ольга, сев на переднее сиденье к водителю «Нивы», это знакомый символ – белый крест на черном фоне. Девушка удивленно подняла глаза на мужчину и отпрянула. Тот криво усмехнулся. Она вдруг поняла, что адрес водителю говорить не нужно. Он сам знает куда ехать...

Мужской голос звучал откуда-то из темноты. Ольга не видела говорящего, может быть, из-за этого весь разговор казался девушке каким-то дурным фарсом.

– Моя фамилия Ежов, – произнес мужчина с непонятным вызовом.

– Очень приятно, – без тени иронии сказала Ольга.

Возникла пауза. Видимо, допрашивающий ждал, что она спросит его о чем-то. Но Ольга молчала. Надо же так глупо влипнуть! Из десятка выбрать именно ту машину, в которую садиться было ни в коем случае нельзя. Дурочка, обыкновенная самонадеянная дурочка!..

– Вы, вероятно, слышали о моем деде?

– Нет... Впрочем, если речь идет о том самом руководителе ЧК...

– НКВД, – поправил голос.

Ольга кивнула:

– Кажется, Николай Сергеевич?

– Иванович, – аккуратно поправил ее мужчина.

– Допустим. Какая разница?... Чего вы от меня хотите? Чтобы я порадовалась за славное прошлое вашей семьи? – почти не раздражаясь, произнесла девушка. – Ну так я вас поздравляю. Достаточно? Что еще?

– Не надо так горячиться...

Ольга просто почувствовала, как недовольно вытянулись губы говорившего.

– Почему здесь темно? Вы что, экономите электроэнергию?

– Мне не нравится электрический свет, – пояснил мужчина, – но если вас это раздражает, я могу включить. Включить свет?

– Да.

Девушка застыла в ожидании. Ей было любопытно взглянуть на этого мужчину, обладающего таким странным голосом. А голос был действительно странным: для мужчины достаточно высокий, для женщины, напротив, слишком низкий. Иногда, в минуты волнения, голос срывался и человек почти пищал. Даже в темноте было заметно, как Ежов старается говорить на низах, но у него плохо получается. Дрянной актеришка!

– Я передумал.

– Почему?

– Мне не хочется идти на поводу ваших желаний. Тем более что мы скоро расстанемся. Мне не нужно изображать из себя галантного кавалера, и я не буду включать свет. Мне это не нравится... – Мужчина вышел из-за угла массивного шкафа и сел за стол. – Кажется, у вас во время допроса сидят друг против друга?

– Какая разница!

Ольгу почему-то утомил этот высокий, почти не мужской голос и многословность Ежова. Она ждала, когда же он начнет задавать свои вопросы. Но тот, казалось, не торопился.

– Моему деду пришлось жить и умереть в очень трудное время, – начал издалека внук Ежова. – Я считаю, что история отнеслась несправедливо к этому человеку. Слишком несправедливо! В чем его только не упрекали, какие только прозвища ему ни придумывали... Говорили, что руки у него по локоть в крови... Идиоты!

– Наверное, для этого были веские основания, – предположила Ольга.

Ей было невыносимо противно слышать этот голос, угадывать в человеке, сидящем напротив, амбициозного, надутого барчука и, главное, выслушивать банальности, которые произносились тоном великого откровения.

– Разумеется, – почти философски согласился собеседник, – но и в то время, и сейчас в некоторых вопросах не приходится выбирать средства.

– Лес рубят, щепки летят, – подсказала Ольга.

– А вы грубая!

– А вы...

– Что – я?

– Ничего.

Ольге тоже хотелось наградить собеседника каким-нибудь эпитетом, но она решила сдержаться и промолчала. Ежов подождал несколько секунд ответного выпада и, не дождавшись, продолжил:

– Так вот, в некоторых вопросах не приходится выбирать средства, – он выдержал паузу. Ольга вся напряглась. Она поняла, что сейчас их разговор подошел к главной теме. – И в этом смысле я понимаю своего деда и вообще многих людей. Дело в том, что и сейчас для нас, для нашей организации, наступило такое время, когда нам не приходится выбирать средства. Мы используем все способы, чтобы достичь цели.

– Меня уже пытались подвергнуть пыткам. Вы намекаете на это? – сообразила Ольга, куда клонит Ежов.

– Пытать? – искренне удивился мужчина. – Нет, нет, – засмеялся он. – Мы вас еще не пытали... И не собираемся... Если вы, – он опять стал очень серьезным, – ответите правду. Где папка?

– Я оставила ее в машине.

– Вы спрятали ее, это, простите, очевидно. И мне не хочется, чтобы мы опять разыгрывали комедию.

– Я не разыгрываю комедию, я говорю правду. И ваше право, верить мне или нет.

В эту минуту открылась дверь, в комнату вошел знакомый молодой парень. Ольга напрягла память. Кажется, его фамилия Сергеев... На секунду свет упал на человека за столом. Маленькие, близко посаженные глаза, довольно длинный нос, короткие усики и гладкая прическа заставили девушку усмехнуться. Что же, она предполагала нечто подобное!

Дверь бесшумно захлопнулась, молодой парень подошел к столу и положил на него толстую папку. Девушка невольно вытянула шею, пытаясь разглядеть, что это за папка. Сергеев, четко, по-военному развернувшись, вышел из комнаты. Ежов с деловым видом раскрыл папку, переложил несколько листов и испытующе посмотрел на Ольгу, которая внимательно наблюдала за ним.