Сегодня ты, а завтра

– Ну, Вильсон, расскажите мне о своем русском бой-френде, – начал он без предисловий, покачиваясь в огромном кресле.

– Что именно, сэр?

– Все, что я должен знать, я хочу услышать от вас, а не от федералов.

– Могу я спросить, сэр?

– Спрашивайте.

– Почему ФБР заинтересовалось русским прокурором?

– Хороший вопрос. А вы уверены, что он просто русский прокурор?

– Думаю, да, сэр. Только не прокурор, а следователь Генеральной прокуратуры России.

Соммерсет неопределенно пожал плечами:

– Его подозревают в шпионаже в пользу России. – Он воззрился на Кэти, оценивая ее реакцию.

– Но этого не может быть, сэр. – Кэти говорила вполне искренне, и Соммерсет снова пожал плечами.

– Все может быть. Что вы о нем вообще знаете? Может быть, он член коммунистической партии? Может, фанатик, которому противно сближение России и США, может, он работает на их спецслужбы, на внешнюю разведку, к примеру, может, на него оказали давление и вынудили его работать против нас...

– Но, сэр...

– Что – сэр? Скажете, он не коммунист?

– Нет, сэр. Возможно, и был им когда-то, но тогда практически все в России были коммунистами. Я знаю его уже три года, мы вместе работали в Германии в антитеррористическом центре у Питера Реддвея, он не первый раз в Штатах, и я уверена, он абсолютно лоялен...

– В конце концов, мне на него плевать, пусть он хоть трижды шпион, но, когда в деле фигурирует имя офицера нью-йоркской полиции и этого офицера разрабатывают как подозреваемую в пособничестве, я начинаю нервничать...

– Сэр, могу я наконец узнать, на чем, собственно, основаны эти обвинения?

– Можете. Ваш русский ночью разгуливал по военной базе, проник туда через канализационный люк, очевидно, занимался съемкой секретных объектов, избил солдата, спровоцировал перестрелку, завладел военным имуществом... Достаточно?

Кэт с трудом верила своим ушам. Что могло понадобиться Турецкому на военной базе?

– Сэр, я уверена, что здесь какое-то недоразумение, позвольте мне выяснить все лично.

– Не позволю. Федералы землю носом роют, и замять это дело не удастся ни при каких обстоятельствах. Командует базой старый маразматик, у которого мания преследования в отношении русских со времен «холодной войны». А кроме того, у него большие связи в Пентагоне и, несмотря на то что во всей его конторе нет ничего секретнее цистерны со спиртом, вашего русского распнут.

– Но, сэр...

– Никаких «но», Вильсон. Я запрещаю вам даже думать об этом деле, и если ваш знакомый появится на горизонте, советую обходить его десятой дорогой и тут же сообщить куда следует, вам понятно?

– Да, сэр.

– У вас прекрасная репутация, Вильсон. Не стоит ее портить. Возьмите отпуск, отдохните пару недель, пока все не утрясется...

– Вы меня отстраняете?

– Нет, но я рекомендую вам подумать.

Кэт вернулась к себе в отдел. На то чтобы обдумать предложение Соммерсета, много времени ей не понадобилось, ни уходить в отпуск, ни отказываться от поисков Турецкого она не собиралась. В конце концов, начинали это дело они вместе, вместе им из него и выпутываться.

Пока Турецкого еще не поймали, но это наверняка дело ближайшего будущего. Знакомых, к которым он рискнул бы обратиться в поисках укрытия, у него нет. Он либо сунется в гостиницу, где его наверняка уже ждут, либо явится к ней, и это будет наихудший вариант, поскольку тогда либо придется переходить вместе на нелегальное положение, либо вместе же отправляться в кутузку.

А наилучший вариант – тихо, не поднимая пыли, выяснить все обстоятельства этой так называемой шпионской деятельности, и очень кстати были бы неопровержимые доказательства того, что на военной базе Турецкий не появлялся. А если он там все-таки был, то доказать, что эта база вовсе даже не оплот американской военной мощи, а натуральный проходной двор, куда лазят все кому не лень... например, незнакомые с местными обычаями русские туристы.

Привлекать кого-либо из своих коллег по отделу Кэт не решилась, но в то же время ей необходима была помощь, чтобы разобраться, каким образом Турецкий забрел на секретный объект. Лучшими специалистами по всяким ходам-переходам, канализациям и туннелям в полицейском управлении были саперы, а лучшим среди саперов был Томас Гридли, которого друзья звали Андеграунд за его патологическую страсть к подземельям.

– А ты пойдешь со мной ночью в метро? – с ходу поинтересовался Андеграунд, даже не дослушав просьбу.

– Хоть на кладбище, – с готовностью согласилась Кэти, – только давай вначале мысленно побродим по канализациям нашего штата.

– Легко.

Долговязый, в свитере с высоким воротником и засаленной кожаной куртке (притом что на улице дикая жара, а кондиционеры в управлении в большинстве своем не работают и бедные полицейские потеют в одних рубашках), с таким же засаленным хвостиком на затылке, Том мило улыбался, развертывая на столе не менее засаленный рулон кальки с картой коммуникаций штата.

– Итак, что тебя интересует?

Кэт с трудом отыскала нужный район и ткнула пальцем в кружок, обозначавший военную базу.

– Эй, сестренка, – даже присвистнул Андеграунд, – не круто ли берешь?

– Томи, я не только пойду с тобой в метро, я еще покупаю пиво.

– Заметано. – Он развернул новую кальку, более мелкого масштаба. – И что мы ищем?

– Понимаешь, он проник на территорию через канализационный люк, мне нужно узнать, где он вошел...

– Он – это кто?

– Один парень, знакомый...

– Ладно, смотри. У них тут собственная, практически замкнутая система со своим коллектором, отстойником и прочей хреновиной, все это крутится внутри, и выходов на поверхность порядка пятидесяти, а за территорией всего четыре, видишь, расположены почти по прямой и... – Том нагнулся над картой, водя пальцем по одному ему понятным линиям и значкам с цифрами, – хотя... погоди, есть еще одно ответвление, слепой отросток, тупик – магистраль обрывается где-то в лесополосе.

– Том, а можно мне это позаимствовать?

– Нет. Но за домашний ужин после прогулки ночью в метро я тебе это отксерю.

Кэт, не раздумывая, согласилась. Андеграунд скопировал нужный кусок и маркером отчертил хитросплетения военной канализации.

– Слушай, а того парня поймали?

– Нет.

– А уходил он как, тоже под землей?

– Не знаю.

– Если его не посадят, познакомь, я покажу ему более короткий и сухой путь туда же. Да, и еще купи мне два сандвича с тунцом прямо сейчас, за то что я никому ничего не скажу.