Секрет русалок

Заберём тебя в пучину,

Позабудешь всё пустое,

Обретёшь покой и счастье.

Песнь мелодичная заставила двигаться, словно на привязи, забывая дорогу к дому. Раздвинул Ваня сплётшиеся ветви можжевельника и увидел затянутое туманным покрывалом озеро. Догадался он, что это и есть русалочье озеро, уж больно силён был призыв. Правы оказались и ведьмаки, шепчущийся о существовании русалок, и Никодим, который предупреждал об озере. Умом понимал Ваня — нельзя идти, а ноги словно сами несли на берег, к камню плоскому, что одной стороной в воду спускался. Очень захотелось Ване сесть на этот камень, песню, разливающуюся наравне с туманом, послушать да руку в студёную водицу опустить - дотронуться до прекрасного, манящего. Практически дошёл Ваня до кромки воды, как неожиданно бросившийся под ноги заяц всё наваждение развеял. Юноша потряс головой, сбрасывая чары и, поблагодарив мысленно спасителя-беляка, побежал что есть мочи в сторону дома.

Бежал быстро, аж сердце в груди набатом ухало. Назад не оглядывался, боялся снова призывную песню услышать да зов почувствовать. Не мог поверить ведьмак, что слухи правдой оказались, и русалки живут в озере, да мужиков песнями мелодичными в свой омут заманивают.

— Ваня! — от неожиданного окрика ведьмак вздрогнул и остановился.

«Снова она!» — подумал юноша, увидев поджидающую его дочь старосты Никодима.

— Фрося, некогда мне... — поспешил отмахнуться от общения. Не до разговоров ему сейчас - надобно ещё раз посмотреть всё, что в книгах о русалках сказано.

— Ва-ня, — наигранно капризно протянула Фрося, будто и не поняла намёка, что занят Иван. — готово снадобье моё? Я пришла, а вас нет. Что же вы гостей не встречаете, не ждали меня? — расправила красную юбку, явно надетую, чтобы перед ведьмаком покрасоваться.

— Нет, Ефросинья! — резко бросил, отвечая сразу на все вопросы, вошёл в дом и закрыл перед опешившей девушкой дверь. Уже из-за двери крикнул: — Вечером принесу! Иди домой.

Девушка постояла на крыльце дома. Потопталась, даже пару раз руку заносила, чтоб в дверь постучать, но потом, передумав, выдохнула, вскинула голову, перебросила тугую каштановую косу со спины на грудь и гордо удалилась в сторону своего дома.

Ваня же, вбежал в горницу и бросился к полке. От нервов да нетерпения книги с полки на пол смахнул. Наклонился да взял нужную. Открыл и стал искать всё, что известно о русалках. Одна кратенькая запись значилась на последней страничке: «Предположительно, русалки проживают в лесных озёрах и прудах. Подтверждений их существования нет» - и более никакой информации. Схватив с полки другую книгу, спешно зашуршал страничками. «Ходит сказ, что русалки владеют ожерельем, способным всякого ведьмака могущественным сделать». А внизу приписка: «Не проверено, доказательств нет».

«Так что же это получается? — подумал Ваня, — Раз русалки существуют, то и ожерелье волшебное, вероятно, тоже не выдумка вовсе».

Почесал Ваня буйную головушку, глаза закатил, мечтая стать великим чародеем, да не заметил, как книга с колен соскользнула и на пол к остальным упала. Наклонился он поднять, да заприметил, что среди досок пола поблескивает голубым светом вещичка странная. Наклонился, подковырнул пальцем, но вытащить не смог. Любопытно стало, что такого меж досок в ведьмовском доме спрятано. Поддев доску кочергой, приподнял её да вытащил на свет кулончик с синим камешком. Тоненькая серебряная цепочка была оборвана. Покрутил Ваня в руках находку - не знает, что это такое, ранее не видывал такого амулета, и предназначенья ему не знал. Отложил пока в сторону.

Стал дальше перебирать слипшиеся от времени страницы книг, да нашёл рисунок амулета того, что с синим камнем. «Амулет...» - гласила надпись - «...от чар русалочьих защищает, позволяет не поддаться зову мелодичному и не пойти в воду, словно овца на заклание».

— Ах вот оно что. — почесал голову и по-новому взглянул на кулончик. Потёр камень краем рубахи, отчего тот засиял ярче, видимо, силу ведьмовскую почувствовал артефакт редкий. Ваня покрутил его в руках, ища надпись какую или знак владельца. И, удостоверившись в отсутствии подписи хозяина артефакта, сунул в нагрудный карман - чтобы не потерялся.

— Тут надёжней будет. — похлопал по карману ладонью.

Поставил книги обратно на полку и поспешил варить зелье для дочери старосты.

Спустя час зелье было сварено, разлито по пузырькам, что в сундуке предыдущего владельца обнаружились, опечатано свечой и сургучом, да подписано. Освободив одну из полок, Ваня начал расставлять свои зелья, заготовленные впрок - не будешь же ради каждого такого эликсира котёл ведьмовской разжигать. К слову, в сундуке много чего Ваня обнаружил: и одежду, что, к сожалению, не подошла по размеру, и пустые флакончики для зелий и даже пузырьки с готовыми снадобьями. Только выбросил все склянки новый хозяин: долго времени бы потратил, разбираясь, что в них, да от чего - не подписаны были флакончики, видимо, по цвету стекла сортировал их предыдущий ведьмак.

Взял пузырёк со снадобьем, пощупал кулончик заветный в кармане, проверяя на наличие, да направился в дом старосты - относить Фросе зелье.

***

Дом встретил гостя суматохой. Хозяйка, заткнув за пояс белое полотенце, бегала вокруг стола, расставляя угощения.

«Гостей знатных ждут», — подумал Ваня, входя в дом.

— Ой, Иван, тебя только и ждём, проходи. — прогремел из дальнего угла дома голос Никодима. Сам староста вышел и, погладив бороду, по-свойски хлопнул Ваню по плечу. Ваня наш парень крепкий, под силой мужицкой устоял, не поморщился. Осмотрел стол: соленья разные, картошка румяная да курица в печи запечённая - праздник словно. Только кроме него и нет никого - неужели его таким столом встречают?

Удивился Ваня, но ни словом, ни делом не выдал этого. Прошёл и присел на край скамьи, что занимал за столом давеча.

— Ну, Иван, угощайся да рассказывай, как обустроился на новом месте. — присел напротив него Никодим и под стол за бутылём рукой потянулся.

Ваня, из дома выходя, припомнил, что любитель Никодим к огонь-воде приложиться, да пучок травки нужной в широкий карман штанов сунул. Только на столе появились чарки с самогоном, Ваня опять незаметно руку в карман запустил и травку в рот положил - сидит, жуёт да радуется своей предусмотрительности.

— Я принёс отвар для Ефросиньи. Вот, — достал из другого кармана пузырёк и протянул Никодиму.

Тот на склянку глянул, но не взял её. Хитро прищурился и крикнул в пустоту большого дома:

— Фросюшка, выходи, дочка... тебе снадобье принесли.

Из комнатки вышла дочка Старостина: в красном сарафане, белой рубахе, вышитой рябиновыми гроздьями, щёки горят - не иначе перед выходом нащипала себя за них - коса толстенная с лентой атласной на грудь массивную перекинута. Девушка, то ли нервничая, то ли дабы привлечь внимание молодого мужчины к формам своим знатным, кончик косы, стянутый лентой алой, теребит, да на Ванину реакцию поглядывает. Растерялся ведьмак.

— Эм, — не от красоты обалдел, а от неожиданности, — вот снадобье, — протянул ей пузырёк.

— Спасибо, Ваня, — взяла аккуратно пальчиками да к груди прижала. Но не ушла, а продолжила стоять напротив Вани и улыбаться, думая, что тот красотой её ошарашен.

— Эх, хороша у меня дочка народилась, — гордо сказал староста и заулыбался, словно кот сытый, сметаны свежей обожравшийся.

— Донечка, да ты проходи к столу, присаживайся, — из скрытой за тканью кухоньки вышла хозяйка дома, неся в руках пироги румяные, — Гостя будем потчевать.