Секретные поручения 2. Том 1

– Кто такая Бернадская?

– Бывшая подружка Курлова. Потом у них что-то расстроилось, и она теперь с Чумой… С Чумаченко.

– С ней вы поддерживаете отношения?

– Созваниваемся иногда… Раз в год примерно.

– Телефон? Адрес?

Светлана Евгеньевна Бернадская явилась на следующий день. К этому времени Денис уже знал, что она работает на полставки в редакции «Тиходонской правды», этим летом поступила в Институт управления и бизнеса, не замужем. Павел Антонович Чумаченко до октября прошлого года возглавлял отдел по связям с общественностью при Степнянской администрации, затем открыл в Тиходонске собственное информационно-коммерческое предприятие, полгода назад был арестован за хранение наркотиков, выпущен под подписку о невыезде, после чего скрылся в неизвестном направлении. Объявлен в федеральный розыск. Уже в частном порядке Белов добавил, что Чумаченко, по некоторым сведениям, проживает в Эмиратах под чужой фамилией, где успел открыть свое дело и даже слегка обрасти недвижимостью. Согласно другим сведениям, он был убит этой осенью в Екатеринбурге. И те и другие сведения проходили по разряду «оперативная информация»: один агент сказал то, другой это, третий слышал несколько иное… Короче, особой точности тут ждать не приходится. А вот что известно документально: рос без отца, мать умерла в девяносто третьем, других родственников нет. Характеристики так себе, между строк читалось, что человек он был дрянноватый. Неплохая кандидатура на роль неодушевленного предмета.

– Какие отношения у вас были с Курловым?

– Никаких. Мы просто бывшие однокурсники.

Красивая молодая женщина держалась подчеркнуто сухо и по-деловому. Когда Денис предложил ей снять шубку, она отказалась: насколько понимаю, это ненадолго?

– Согласно другим показаниям, вы дружили с Курловым. Вас нередко видели вместе.

– Обычное студенческое увлечение. Было давно и очень скоро прошло.

– Вам известно, что Курлов был убит двадцать восьмого ноября?

– Да.

– Как вы отнеслись к этому известию?

– Никак.

– Были ли у него враги?

– У каждого есть враги… – Она хмыкнула так, будто Денис спросил ее о наличии какой-нибудь модной штучки вроде мобильного телефона. У каждого есть мобильный телефон – а у вас разве нет?– И уж тем более враги были у Курлова.

Ее сухость немного размякла.

– И кто же?

– Весь белый свет. Курлов всех ненавидел.

Вот! Это то, что надо!

Светлана Евгеньевна долго читала протокол, перечитывала, на лице ее появилось выражение непонимания и настороженности.

– Что-нибудь не так?

Она задумалась.

– Да что-то я не пойму… Вроде все это я говорила, но записано вроде как-то по-другому…

Акценты. По-другому расставлены акценты. Это неуловимо, неподготовленный человек никогда не разберется, в чем тут дело.

– Так давайте поправим! – лицемерно предложил Денис. – Что здесь не так?

Бернадская закусила губу.

– Да я и не знаю, что тут поправлять…

– Значит, все правильно?

Светлана Евгеньевна тряхнула головой и подписалась.

Теперь в деле вырисовывался нужный образ Курлова – ненавидящего весь мир, причастного к неприятным для многих делам, окруженного десятками врагов.

Такого мог убить кто угодно!

* * *

Усевшись в ванну, он взял приготовленные на бельевой корзине сигарету и томик Искандера. Читал и курил, пока вода не добралась до верхнего слива и не заклокотала в трубе. Тогда он отложил книгу и выключил воду. Стало тихо. Денис сидел, оперевшись локтями на выступающие из воды колени, добивал намокший окурок, а когда сигарета кончилась, просто сидел и слушал утробное клокотанье и свист убегающего времени.

Второй час ночи. Из гостиной иногда прорываются голоса телевизионных призраков – у матери бессонница, она смотрит ночной сериал. Кто-то из соседей спустил воду в туалете. Денис заметил плавающий в воде комок шерсти, похожий на мохнатого паука. Попробовал поймать его, но тот каждый раз ускользал между пальцев вместе с током воды.

Он лег, оставив снаружи только голову и колени. Читать больше не хотелось, да и не за этим он забрался сюда среди ночи. Он хотел подумать. Ответить на пару заковыристых вопросов. Жил-был парень-честняга, хотел он переделать мир, чтобы все ходили с чистыми руками, но сам вляпался в такое дерьмо, от которого теперь никак не может отмыться. Денис скосил глаза на комок шерсти, который пристал к его левой икре, как корабль к причалу. Осторожно подвел ладонь – опаньки… Мохнатый «паук» ловко ускользнул и ушел на глубину. Не так это легко, как кажется.

Завтра начнется вторая неделя с тех пор, как он занимается делом Курлова. Результатов – ноль. По официальной, конечно, версии. Конь не валялся. Денис пятой точкой чувствовал, что все сроки ушли. На последней летучке Рахманов заявил, что после беседы Президента с Генеральным прокурором (трехминутный репортаж по всем российским каналам: Президент показательно мылит шею Генеральному) на федеральном уровне резко повысился интерес к «делу Потрошилова». Ожидалось, что к следствию подключится суперследователь Курбатов, но что-то там у них не срослось, и скорее всего в помощь Лопатко бросят Вышинца. По крайней мере половина дел, что находятся сейчас у Вышинца в производстве, достанется Денису.

«Поэтому разгружайте трюмы, Денис Александрович», – намекнул ему Рахманов. Разгружать трюмы давно пора. Вот здесь Курбатов, думается, с радостью согласится помочь…

Денис еще раз мысленно прокрутил в голове подробности последней встречи с важняком. Вино, коньяк. Резко изменившийся тон хозяина кабинета. Скажем так: он получил, что хотел, и какой ему смысл далее разыгрывать душевность? Получил… Но что он получил? Что?

Денис изменил тактику и теперь попробовал прижать комок шерсти к стенке ванны. Затем поднес раскрытую ладонь к глазам. Ничего. Видно, «паук» ускользнул в самый последний момент через щель между пальцами… Все в жизни не так легко, как кажется!

Он смотрел на папиллярные линии, успевшие слегка деформироваться под воздействием воды. Мацерация. У утопленников невозможно снять отпечатки… Вот оно что!

«Отпечатки на рюмке», – подумал Денис.

Вот что… Вот что получил Курбатов.

Он беззвучно замычал от бессилия и злости. Идиот. Идиот.

Денис резко высунулся из ванны, расплескав воду на пол, дотянулся рукой до бельевой корзины, где среди вороха белья лежала бутылка. Чертов катализатор мыслительных процессов, гребаные кусачки для сложных логических цепей.

Нет, на фиг! Он хотел тут же расколотить бутылку о край ванны, но вовремя вспомнил, что мать все еще сидит в гостиной, а потом – осколки, вонища… В носу вдруг защипало. Как это сказал герой Никулина: «Поллитру – разбить? Да ты че?..»

Денис не глядя взял свои трусы из корзины и высморкался в них. Потом содрал зубами пробку и вылил водку в раковину.

И что дальше?

Он не знал, что дальше. Водки нет, тю-тю. Эй, Холмс, кончай дуться, давай-ка напряги извилины, если они у тебя еще не заскорузли!

Холмс молчал-молчал. Потом осторожно так спросил: Что давать?..

…В конце концов вода остыла, Денис продрог, как цуцик, мочевой пузырь ныл, требуя освобождения. Он повернул горячий кран. Только сейчас понял, какая глухая ватная тишина царила здесь. Грохот падающей из крана воды прозвучал артиллерийской канонадой. Посмотрел на часы – половина четвертого, о-го!.. В воде кроме злополучного катышка шерсти теперь плавал еще и пепел от сигарет – сколько он успел выкурить-то, пока соображал? Настоящая помойка. Он встал, быстро принял душ и вышел.