Чтение онлайн

ЖАНРЫ

Секретный архив Шерлока Холмса
Шрифт:

Oderint dum metuant. 4 год нашей эры».

– Что думаете, Уотсон?

– Ерунда какая-то. Первая фраза переводится как «Цезарю подобает умереть стоя» и принадлежит Веспасиану, но вот остальное… Вторая – «Смехом бичуют нравы», но это гораздо позже, да и третья «Великая помойная яма». Что такое «+6», я теряюсь в догадках.

– Понятно, Уотсон. Вы неплохо знаете латынь. Ну а следующие фразы как бы вы перевели?

– У меня в университете был хороший преподаватель, да я и сам люблю этот язык, – как бы оправдался я, хотя что было оправдываться. Но меня несколько зацепил тон Холмса. – А дальше что-то про умение наслаждаться прожитой жизнью, а последняя – «Пусть ненавидят, лишь бы боялись». Но Холмс, здесь какая-то очередная насмешка

над нами. Все эти подписи под изречениями – полная чушь!

– Уотсон, это просто очередная загадка. Надо видеть то, что скрыто, а не то, что на поверхности.

Я хмыкнул и вновь принялся разглядывать послание. Фразы были написаны верно, но что они скрывали?

– Холмс, вы уже знаете?

– Предполагаю, что это… – И он написал: C9H8O4. – Вам знакома эта формула?

– Да это же ацетилсалициловая кислота! – вскричал я. – Её я вам и давал. В Англии её и не сыщешь!

– Успокойтесь, мой друг, – похлопал меня по руке Холмс. – Сейчас есть более важное дело. Как можно определить её наличие?

– Ну, например, с помощью реактива Коберта. Но почему вы решили, что для тайнописи он использовал ацетилсалициловую кислоту?

– Вот и мои глубокие познания в химии, как вы думали, – с сожалением произнёс Холмс, не отвечая мне. – Я не знаю этого реактива.

– Хорошо, – я замялся, – можно поступить гораздо проще и использовать для этих целей, ну, например, хлорид железа. Смесь окрасится фиолетовым цветом.

– Отлично, Уотсон.

И Холмс, быстро повернувшись, достал нужный пузырёк, растворил немного его содержимого в пробирке, смочил салфетку и аккуратно стал протирать лист бумаги с латинскими фразами. Через некоторое время ярким фиолетовым цветом проступила надпись:

«Будьте осторожны, некоторые охотятся по старинке».

– Холмс, может, мне лучше остаться с вами? – после вчерашней драки и убийств у меня была лишь одна мысль: Холмс рискует оказаться следующим. Понятно, что он мог за себя постоять, но вдвоём-то мы сможем гораздо больше.

– Не беспокойтесь, Уотсон. Поезжайте. Всё будет хорошо. Не думаю, что эта угроза обращена к нам. Вы же скоро вернётесь?

– Я потороплюсь, Холмс…

Я уехал, но вернуться удалось лишь через сутки. Мой коллега приобрёл практику у одного из врачей этого города. Да, видимо, этот врач не особо затруднял себя поиском истины и больше полагался на внешние признаки. Как ещё не разбежались все больные? Может, конечно, и возраст влиял на это, а может, и ещё что-то, но тот диагноз, который был поставлен больному, совсем не соответствовал действительности. Тот пациент, ради которого я и был приглашён, много лет жаловался на боли в сердце, от чего и получал лекарства. Предыдущий врач не удосужился даже послушать его, прежде чем поставить диагноз.

Мой знакомый засомневался в правильности поставленного диагноза даже при внешнем осмотре, а уж когда послушал больного, то вызвал меня, так как ни предыдущий врач, ни сам пациент не хотели признавать другого заключения. Я полностью согласился с моим старым товарищем и смог убедить пациента, приведя несколько симптомов, характерных для истинной его болезни.

Я приехал поздно, так что пришлось задержаться на ночь. Меня очень тревожило последнее послание, но я всё же смог отвлечься, и тревога несколько поутихла, уступив место радости встречи двух давних знакомых, которые не виделись несколько лет.

Но утром, сразу после завтрака, я отправился в Лондон. Взяв несколько газет, я углубился в чтение. И сразу в разделе происшествий обнаружил следующее сообщение:

«Вчера во время охоты был застрелен капитан Энди Виндифорд. Полиция выясняет причины происшествия. Расследованием занимается инспектор Мартин».

Охота… не об этом ли событии нас предупреждали? На всякий случай я просмотрел оставшиеся статьи, но ничего другого, связанного с охотой, больше не было. Мне не терпелось попасть на Бейкер-стрит. Интересно, Холмс уже в курсе?

Приехал я вовремя. Холмс собирался уходить. Он стоял у стола и что-то писал. Увидев меня, он прервал своё

занятие и радостно бросился ко мне.

– Как хорошо, что вы вернулись Уотсон, а то я собрался вам написать. Вы видели сообщение об Энди Виндифорде? – я кивнул. – Я думаю, что оно. Так вот, мне нужна ваша помощь.

– Всегда готов, – сразу ответил я, отбросив саквояж, который брал с собой.

– Отлично, Уотсон, отлично. Слушайте меня внимательно. Отправляйтесь на Роуд-стрит, дом номер 11, только прежде уйдите от слежки (можете воспользоваться проходным двором на Вотер-стрит, рядом с рыбной лавкой). Там вы найдёте Джеральда Грея. Его необходимо как можно скорее вывезти из Лондона. Я договорился, на почтовой станции в Лутоне вас будет ждать человек по имени Джон Леверсон.

– А этот Грей знает о том, что вы запланировали?

– Скажите ему о приюте, который находился около деревни Блудиконер. Если у него останутся сомнения, то назовите имена Матенгю Хоума, Роберта Гарднера, Аннет Баркли. Я думаю, что после этого он успокоится.

– Что это значит, Холмс?

– После, Уотсон. Мне надо торопиться, да и вам тоже. Когда его отвезёте, возвращайтесь, вы мне нужны, – он пошёл прочь из комнаты, но на пороге оглянулся и произнёс. – Только не выходите ранее, чем через десять минут.

С Джоном Леверсоном всё прошло гладко. Когда он услышал про приют, весь затрясся и полностью доверился мне. Мы сменили несколько экипажей, прежде чем выбрались из Лондона, и это его сильно успокоило. Он молчал всю дорогу и лишь уже в Лутоне невольно схватился за рукав моего пальто. Вид его был жалок, но он не вызывал антипатии. Это просто уставший, запуганный человек. Выполнив поручение Холмса, я пустился в обратный путь. К поздней ночи я наконец-то вернулся и, войдя в дом, сразу понял, что ужасно проголодался. Миссис Хадсон давно спала, но мне так хотелось есть, что я отправился на кухню посмотреть, нет ли там чего-нибудь. Каково же было моё удивление, когда я увидел там Холмса, рыскающего в поисках еды.

– Холмс, – только и смог вымолвить я.

– Уотсон, – весело прошептал Холмс, вздрогнувший от моего голоса, – гуляем. Мы переиграли Шутника.

– А почему вы шепчете? – перешёл я на шёпот.

– Вы что, хотите разбудить миссис Хадсон?

Я замотал головой.

– Клиента отвезли?

Я кивнул, а Холмс опять погрузился поиск. Вскоре мы нашли ветчину, хлеб и отправились к себе. Быстро прикончив принесённое, мы, сытые и довольные, с бокалами мятного ликёра плюхнулись в кресла. Отхлебнув добрую порцию этого напитка, я затянулся сигаретой и выпустил в темноту струю дыма. Приятно было ощущать это расслабляющее действие после столь длинного дня. Ноги гудели, в голове был туман, но тепло огня, стены дома, да умиротворяющая обстановка оказывали благоприятное действие. Холмс тоже отдыхал. Огонёк его трубки периодически вспыхивал, озаряя его орлиный нос.

– Как всё прошло, Холмс?

– Великолепно, Уотсон. После того, как мы разошлись, я помчался к инспектору Мартину. После чего мы вместе с ним отправились в морг и осмотрели капитана Виндифорда. Он был застрелен явно не из охотничьего ружья. Его шею пронзила стрела, при этом с близкого расстояния. Это хорошо было видно из следов, оставленных ею. Как инспектор сразу это не понял?

– Может, он просто не ожидал подобного?

– Наверное, так. Человек привыкает к обыденному и мыслит стереотипами. Так вот, мы отправились вместе с инспектором на место происшествия. Это было далеко. Мы прибыли туда, когда уже садилось солнце. И именно это обстоятельство помогло мне. Я нашёл то, что искал – стрелу. В один из моментов отразившийся луч заходящего солнца показал мне, где она. Видимо, стрелявший хотел, чтобы она была найдена, и выстрелил так, чтобы, пронзив шею, стрела воткнулась в дерево. Хотите посмотреть? – я кивнул, и Холмс прошёл к себе, и вскоре вернулся с ней и горящей лампой. От яркого света я невольно зажмурился. Когда же глаза привыкли, я взял в руки увесистую металлическую, полутора футов в длину стрелу. Вся она была украшена экзотическим узором, выгравированным на ней. Осмотрев её и ещё раз взвесив в руке, я вернул стрелу Холмсу.

Поделиться с друзьями: