Секреты серой Мыши

Причиной возникновения сего свирепого катаклизма послужило полученное утром письмо от графини Элиан Лерё.

«… дорогая моя кузина, этой весной в Париже модны пурпурный амариллис из китайского шёлка и особенно альпийская фиалка бордового с темным отливом или фиолетового цветов. Прикреплять бутоньерку нынче принято не на правое, а на левое плечо.

Эту манеру привезла из Испании сама Мария Луиза Орлеанская — невеста нашего короля Луи — Шарля.

Мы с супругом имели счастье присутствовать при процедуре знакомства юной инфанты с женихом. Ах, какой это был приём! Все мысли наши сейчас заняты лишь тем, чтобы достойно подготовиться к грядущей свадьбе блестящей королевской пары.

Говорят, даже представить невозможно, сколько ожидается испанских гостей. Мы с Фабьеном получили приглашения и планируем первый раз вывести в свет нашу младшенькую.

Я в полном восторге и уже заказала в модном доме Болар совершенно фантастическое платье оттенка „фрез“ [7] , а для малышки выбрали чудесный устричный цвет [8] . К сожаленю, к Розе Бертен мы записаться уже не успели, так как с этим грандиозным событием вся столичная аристократия спешит обновить гардероб.

Кстати, дорогая моя, на том самом приёме в честь знакомства жениха и невесты, была искренне обрадованна, повстречавшись с твоим младшим сыном. Вашего Поля уже и не узнать. А как хорош!

Спешу поздравить тебя с ожидающейся свадьбой в вашем чудесном семействе. Хотя… конечно, была удивлена его выбором. Нет, девушка безусловно — само очарование. Но ведь всего лишь баронесса. Ну, возможно, её особое положение при дворе как-то сгладит этот недостаток. Скажу по секрету — говорят, сам главный стольник Франции отчего-то благоволит этой особе…»

7

Фрез на французском языке означает земляника. Поэтому цвет фрез означает грязно-розовый, или розовый с темным оттенком. Придумали этот цвет во Франции.

8

Устричный цвет — это светлый оттенок розового.

В общем, как вы сами понимаете, сплетни распространяются со скоростью пожара. В итоге весь день дворец полыхал яростью герцогини, вылившейся в итоге в гневное послание от матери к сыну.

Утром следующего дня Жозефина перечитывала уже составленное письмо в ожидании курьера, осуществлявшего отправку домашней корреспонденции.

Внезапно, без объявления войны и вообще без всякого предупреждения в будуар её светлости ввалился значительно нетрезвый его светлость с совершенно белыми от бешенства глазами.

— Я требую объяснений! — с порога раненым бизоном взревел он.

Присутствовавшие в комнате дамы в мнгновение ока испарились вон. Бедолаги ещё от вчерашней истерики не отошли, а тут стремительно назревал новый скандал.

Жозефина от неожиданности и удивления так и замерла с незапечатанным листком в руках.

— Я чувствовал! Я знал! Вот оно, доказательство вашей измены! — взвился он, тыкая пальцем в злосчастное письмо.

— Анри, я вас не понимаю! — совершенно ошалевшая от этой дурной сцены герцогиня застыла статуей, пытаясь разобраться в том, что вообще происходит.

Мало того, что супруг уже давно не приходил к ней вот так внезапно без уведомления, так ещё и в подобном непотребном виде она его просто не помнила. Герцог вообще-то не был особо пристрастен к алкоголю. Нет, погулять он ещё как любил, но таким свинским состоянием «осчастливил» супругу впервые.

— А меня ведь предупреждали! Не даром, значит, этот усатый пшют [9] зачастил в наш дом — ни одного праздника не пропустил! Граф Герар уже открыто намекал, что весь двор потешается над моими ветвистыми рогами! А я!.. Не верил!.. А вы!.. — бессвязно валил в одну кучу обвинения, аргументы и упрёки уязвлённый рогоносец, надвигаясь на жену и отчаянно шатаясь. — Вы разбили мне сердце!

9

Пшют — пренебрежительно: фат, хлыщ

— Анри, возьмите себя в руки и объяснитесь уже ради бога! — Жозефина замахала на нависающего над ней герцога по прежнему зажатым в руке письмом.

— Объясниться?! Мне?! — уже буквально зарычал тот, выхватывая мельтешащую перед лицом бумагу, — Это вы обязаны объясниться! Я требую! Вот это что?! Что, я вас спрашиваю?! Это ему письмо? — Генрих с трудом удерживая равновесие, попытался вглядеться в ровные строчки, но сфокусироваться так, видимо, и не получалось, — Так и вот вам!

Герцогиня ахнуть не успела, как послание было яростно разорвано на мелкие кусочки.

— Пф-ф! — фыркнул его светлость и клочки бумаги полетели по всему будуару, красиво кружась и плавно опускаясь на кровать, банкетку, косметический столик и самого герцога.

На этом то ли запал возмущения ревнивца иссяк, то ли просто его организм исчерпал последний ресурс прочности — не знаю. В общем, как стоял наш эталон скорбного негодования, так и рухнул в розовые облака воздушного покрывала огромной кровати Жозефины.

Та только и успела, что отступить на два шага в сторону, чтобы не оказаться погребённой под немалым весом «озонирующего» воздух винными испарениями и безбожно храпящего мужа.

Озадаченно посмотрев на выводящего витиеватые рулады герцога, её светлость смахнула бумажные ошмётки и устало опустилась на банкетку, сложив руки на коленях.

Порыдав немного над своей «загубленной молодостью», она поняла, что её собственная злость совершенно выгорела со всеми этими событиями. И садиться и переписывать уничтоженное наново не имеется ни малейшего желания.

Решив, в духе Скарлетт О’Хары, что об этом всём она подумает завтра, герцогиня покинула будуар.

Таким образом, гневливое послание Жозефины безвременно «почило в бозе», так и не покинув пределы герцогского дворца.

Глава 65

Письмо с печальным известием ехало в Париж с конной королевской почтой, а мы тем временем с Полем, не ведая о произошедшем, продолжали наслаждаться жизнью.

Версаль покорял воображение очарованием юной весны. Не сказать, что я какая-то завзятая театралка, но всё же было жутко интересно своими глазами посмотреть на то, что представляют из себя высокие дворцовые развлечения.

К этому времени, придворный балет (как изначально и создавался этот грандиозный королевский проект) уже прекратил своё существование и на смену ему пришла опера. Здесь формировался вкус к искусству для всей Франции.

Конечно же, опера представляла собой «королевский заказ». То есть началом любой постановки был аллегорический оперный пролог, в той или иной форме прославлявший личность монарха. (Куда уж без этого)

Создателем этого вида искусства считался композитор Жан Батист Люлли [10] , который, собственно, и был главным либреттистом. В тот день давали «Амадиса Галльского». Постановка поражала нереальной роскошью, пышностью декораций и костюмов. Средств здесь явно не жалели и делали всё, как того требовал двор, желавший ярких зрелищ и праздника.

10

Жан Батист Люлли (1632–1687), с его именем справедливо связывается не только само начало французского оперного искусства, но и формирование, в целом национального стиля французской лирической трагедии (как называли тогда оперу серьезного, по преимуществу героического содержания).

Но, как мне пояснили, основным моментом эпатажности новой пьесы стал именно сам сюжет. Впервые выбор короля пал не на истории из «Метаморфоз» Овидия или «Георгик» Вергилия, не из Гомера, не из Еврипида, но из романа. Рыцарского, куртуазного, героического, волшебного, галантного.

О-о-о! Главный герой оказался таким душкой — воодушевленным и храбрым, с культом дамы, чести, верности. Он защищал слабых, побеждал сильных и имел при том нежное сердце — женская часть зрительного зала — рыдала от восторга! Мужская — воодушевлённо «распускала хвосты».

Вечер выдался совершенно потрясающий.

Однако, развлечения — развлечениями, а работу никто не отменял. В назначенный час мы снова стояли в кабинете главного стольника.

В этот раз месье де Ла Рошгийон был настроен гораздо более благожелательно, чем в нашу первую встречу. Я так поняла, монаршии особы оценили скорость и качество исполнения королевского заказа. Посему, он выразил большое удовлетворение от так удачно начавшегося сотрудничества и был готов оказывать нашему предприятию всяческое содействие.