Секс и ветер

– Потружусь, потружусь, - вздохнул старый. – Что, в сущности наша жизнь? Каждодневный труд в поисках каких-то неведомых нам истин.

– Воистину, пути господни неисповедимы, - продолжил молодой, открывая принесенное официантом меню. – Нам ли не знать об этом.

– А все-таки любопытно все это он устроил, - задумчиво произнес старый, вчитываясь в винную карту.

– Да уж, постарался. Что будешь есть? – спросил его молодой. – Как всегда?

– Чертовски приятно, что хоть что-то не меняется в этом мире, - философски протянул старый, положив карту на стол. – Стейк из баранины здесь готовят лучше, чем везде. И это, кстати, первая из причин, почему мы здесь.

– Причем, заметь, одна из немаловажных причин, - сказал молодой и опять громко щелкнул пальцами.

– Что будете пить? – спросил их на иврите с отчетливым арабским акцентом официант, склонившись над столиком.

– А принеси-ка нам, дружок, для начала пивка, - ответил ему молодой. – Какое у вас есть?

– Светлое и темное, - ответил тот, дежурно улыбаясь. – Какое предпочитаете?

– Да, выбор невелик, - вслух пробормотал молодой. – Я буду светлое, а ты? – спросил он старого.

– А темное нам можно? – ответил вопросом на вопрос старый, улыбаясь старой же шутке. – Я, пожалуй, выпью темного.

– Триста или половину?
– уточнил официант.

– Что это значит? – спросил молодой старого, переходя на русский.

– Два раза по половине, - сказал старый официанту и продолжил, когда тот отошел от их столика. – А ведь ты давненько здесь не бывал.

– Уж и не знаю, сколько, - молодой поставил локти на стол, упершись подбородком в ладони. – Во всяком случае, от такой постановки вопроса точно отвык.

– А как тебе ближе?
– поинтересовался старый.

– А так, как было в “совке”, - мечтательно закатил глаза молодой.
– Помнишь эти “пивнухи” с разбавленным донельзя пивом?

– А вареные яйца? – в тон ему продолжил старый. – А бутербродики из “черняшки” со сливочным маслом и кусочками селедки сверху?

– А тетки в грязно-белых халатах, вечно снующие с вонючей тряпкой между посетителями, забыл? – усмехнулся молодой, запахивая полы черного плаща. – О чем это мы?

– О том, что тебе ближе, - старый с удовольствием отпил большой глоток холодной пенящейся жидкости из высокого стакана, принесенного официантом.

– Мне ближе постановка вопроса “большой или маленький”, - ответил молодой, отхлебнув из своего стакана.

– Вы готовы заказать? – угодливо улыбался официант.

– Я буду большой стейк из баранины, - задумчиво произнес старый. – С картофельным пюре и зеленым горошком.

– Отличный выбор, - подмигнул ему официант.
– Как прожарить?

– Попроси шефа сделать “медиум”, - подмигнул ему в ответ старый. – Только без крови, я тебя умоляю.

– А мне принеси рыбу на огне, - выдержав паузу, сказал молодой. – С овощами. И скажи шефу, чтобы не передержал, а то я волнуюсь.

– Что будете пить, - спросил их официант, записывая заказы в маленькую книжку.

– Принеси-ка нам большую бутылку “Чиваса”, - не задумываясь, ответил старый.

– Ты хочешь напиться в девять утра? – удивился молодой, изогнув правую бровь. – Что за праздник?

– Не знаю, праздник это или нет, - старый откинулся на спинку стула и, чиркнув зажигалкой, закурил. – Но сегодняшний завтрак для меня здесь последний.

– Что-о? – молодой поперхнулся пивом, судорожно сглотнул и, не отрывая глаз от лица старого, поставил полупустой стакан мимо стола. – Как ты смог?

Пара за дальним столиком обернулась на звон разбитого стакана, а из кухни показался официант с метелкой и совком в руках.

– Говори потише, - попросил старый. – Я не хочу, чтобы кто-то кроме тебя услышал то, что я расскажу.

– Так это одна из причин, почему мы именно здесь? – догадался молодой, когда официант, собрав осколки, удалился.

– Да. Не хотелось терять время, - старый допил свое пиво. – Ведь я не знаю, когда меня заберут.

– Тогда не будем терять время, - молодой нетерпеливо придвинул свой стул ближе к столу. – Начинай.

– Что ты спешишь, как голый в баню, - засмеялся старый и глубоко затянулся сигаретой. – Я не думаю, что это произойдет раньше сегодняшнего вечера. Так что можешь сидеть спокойно и жевать свою рыбу.

– Так как ты все-таки этого добился? – в нетерпении склонился к нему молодой. – Скажешь? Или это так и останется для меня тайной за семью печатями?

– Какие тайны, - усмехнулся невесело старый. – На дворе двадцать первый век. Не думаю, что сам создатель думал об этом…

– О чем? – молодой отхлебнул большой глоток из принесенного официантом нового стакана пива. – О тайне?

– Да нет, - протянул старый, затушив докуренную сигарету в большой пепельнице. – О том, что этот эксперимент затянется так надолго.

– А-а, - догадливо согласился с ним молодой. – Я, кажется, понял, о чем ты.

– Ну-ну. Мне уже интересно, - старый поглубже запахнулся в свою потертую временами рыжую кожаную куртку.

– Ты ведь знаешь, у нас хватает времени подумать о сущности бытия, - скорее спросил, чем ответил он.

– Да уж, чего-чего, а времени у нас более, чем предостаточно, - задумчиво произнес старый.

– Мне кажется, - склонившись над столиком, шепотом произнес молодой. – Что он не один раз пожалел, что заварил всю эту кашу.

– Интересный подход, - рассмеялся старый. – И на чем ты основываешься?

– Да возьми, хотя бы, неравновесие…

– Это что, новый термин в мировой философии? – иронически поинтересовался старый.

– Смейся, смейся, - обиделся молодой, откинувшись на стуле. – Ты ведь не хуже меня знаешь о грехах человеческих.

– А вот отсюда давай поподробней, - заинтересовался старый. – Что ты знаешь о грехах и грешниках.

– Хорошо, - молодой поднял ладонь по направлению к оппоненту. – Может быть, ты попытаешься ответить мне на пару наболевших вопросов?

– Ну, я хотя бы попытаюсь, - успокоил его старый.

– Горячее, господа, - произнес, улыбаясь, по-русски, подошедший к их столику с большими тарелками, официант.

– Я в шоке, брат, - вскрикнул молодой, всплеснув руками. – Ты-то откуда здесь знаешь русский?

Официант умело разбросал тарелки по столу и, непонимающе глянул на молодого.

– Ты откуда знаешь русский? – вкрадчиво поинтересовался на арабском старый.