Секс и ветер

– Что так и говорила?

– Буду я тебе сейчас врать.

– А кто говорил?

– Какая сейчас разница.

– Ладно, что было дальше?

– А дальше было волшебно. Мы пришли ко мне домой. Она села на диван.

– А ты?

– А я, естественно, на круглый стульчик у пианино.

– И...

– И открыл крышку, и заиграл.

– Кафе «Элефант»?

– Да-да.

– И что она?

– Где-то на пятой минуте я понял, что все будет.

– Что будет?

– Все!

– И что было?

– А было так, что мы начали где-то около десяти вечера, а закончили только к пяти утра.

– Да ладно.

– Зачем мне врать?

– Ну я не знаю.

– Короче, когда я проводил ее на первый троллейбус, мы договорились встретиться завтра вечером.

– И встретились?

– Нет.

– Почему?

– Знаешь, наверное такие случаи в жизни запоминаются именно поэтому.

– Почему, поэтому?

– Потому, что не повторяются.

– И что было дальше?

– А дальше я пришел на лекции в институт. И мой друг спросил меня, почему я выгляжу, как выжатый лимон.

– Я думаю... Она тебя выжала.

– Да уж.

– Еще по одной?

– Давай, но мне еще на работу.

– Да и мне не мешало бы.

– Тебе-то чего. Ведь ты у нас бизнесмен.

– Не люблю это слово.

– Хорошо – руководитель.

– Ага, умеющий хорошо водить руками.

– Вот-вот.

Они выпили еще по одной. При этом она смешно поморщилась и ладонью потерла кончик носа.

– А ты хороший любовник.

– В каком смысле?

– В смысле секса, а не коньяка и всего сопутствующего.

– Ну, спасибо.

– Я серьезно. Есть с чем сравнивать.

– Ну и с чем?

– Ни с чем, а с кем.

– Ладно, не придирайся к словам.

– Ты знаешь, я когда почувствовала, что муж остывает ко мне, решила как-то оживить наши отношения.

– И что ты сделала?

– О, что я сделала! Я знала, что у него была мечта о сексе втроем.

– Очень оригинально.

– Не знаю, оригинально или нет. Но я пригласила свою подругу на ужин к нам домой.

– И что.

– И то.

– Что, то?

– Ну, мы сделали это.

– И что он?

– После этого все вернулось.

– Надолго?

– Нет. Пару недель все шло хорошо, а потом опять...

– Что?

– У него был комплекс «мужика».

– Что это?

– Это, когда он приходил домой и требовал, чтобы был накрыт горячий ужин, подали тапочки и т.д.

– А ты?

– А я при этом летела с работы домой, чтобы успеть все сделать. По дороге забирала сына из садика, забегала в магазин за продуктами и успевала все приготовить.

– Оно тебе надо?

– Видимо, тогда надо было.

– И как долго это продолжалось?

– До первого скандала.

– А потом?

– А потом я устроила ему своеобразную форму протеста.

– Какую?

– Квартира у нас тогда была однокомнатная. Уйти мне было некуда.

– А у твоих родителей была же двушка.

– Да, была. Но после смерти мамы папа быстро женился на женщине с ребенком.

– И?

– И, когда он умер от рака через два года после свадьбы, то квартира родителей осталась ей.

– А вы с братом?

– А мне тогда уже исполнилось восемнадцать. И вопрос стоял так: либо брат идет в детдом, либо я оформляю на него опекунство.

– И что ты?

– Мог бы не спрашивать.

– Ну, и...

– Короче, чтобы оформить опекунство, мне надо было или работать или быть замужем.

– И ты конечно выбрала второе.

– Конечно.

В ее глазах стояли слезы. Он растерялся, не зная что делать в такой ситуации. И не нашел ничего лучшего, чем предложить выпить еще по одной. Коньяк тускло мерцал сквозь толстые стекла рюмок.

– Извини, здесь нет подходящих бокалов.

– Да ничего, я привыкла.

– Привыкла к чему?

– К тому, что время от времени находятся люди, готовые разделить со мной боль.

– И часто находятся?

– Оно тебе надо?

– Ладно. И что было дальше?

– А дальше, как я тебе говорила, около года спала на полу под пианино. Кстати, это единственная вещь, оставшаяся от родителей.

– А зачем?

– Хотела ему доказать, что гордая. А потом, наверное, привыкла. Люди ко всему привыкают.

– А пока я тебя ждал возле твоей работы, ко мне подошел какой-то ненормальный и спросил, не тебя ли я жду.

– А, это Вадик. Он работает в моей лаборатории.

– И что?

– Я с ним однажды переспала из жалости. С тех пор он ревнует меня ко всем.

Зазвонил мобильный. Он приставил палец к губам и ответил: «Да, любимая. Буду к вечеру. Ты же знаешь, дорогая, нельзя загадывать, дорога...».

ЧЕБУРЕК

– Любишь меня?

– Да.

– Докажи.

– Не знаю, как.

– А сосиськи?

– Чего-о?

– Я ж тебе говорил…

– О чем?

– Что все москвичи говорят «сосиськи» вместо «сосиски».

– Да ладно!

– Хочешь, проверим?

– Хочу.

Он подошел к кафешке. Тетка в белом фартуке, отдуваясь от мороза, повернулась к нему.

– Дайте…

– Ну, чего вам?

– Как дела? – он улыбнулся ей.

– Неплохо, - она опешила от неожиданного вопроса. Собралась. – Чего вам?

– Дайте, - он смотрел прямо ей в глаза. – А что у вас самое вкусное?

Она зарделась, несмотря на мороз.

– У нас…

– Дайте хот-дог.

– Пятьдесят рублей, - ее красный рот от дешевой помады выговаривал слова. – Есть без сдачи?

– Есть, - он протянул деньги. – Скажи, тетя, как насчет секса?

– Да ты чо, козел?

– Ти-ише-е, - он сдвинул кепку на затылок.
– У тебя бывают такие предложения?

– Слушай, иди-ка ты, - она неуверенно закрыла крышку.