Сексуальный студент по обмену - 2

Здесь менее людно, так как много места для людей, чтобы они могли разбрестись по разным направлениям, но здесь дезориентировано высоко ночью, поэтому я стараюсь быть рядом с Чадом, так как не вижу кого-либо еще с нашей группы, чтобы собраться вместе.

– Черт, - выдыхает Чад.
– Довольно удивительно, не так ли?

Я слышу его, но просто не могу сформулировать ответ. Слишком очарована видом.

Он смеется, толкая меня в плечо.
– Потерялась в своих «девчачьих мечтах», а?

Теперь я поворачиваюсь к нему, в моем смущенном взгляде появляется вопрос.

– На самой вершине Эйфелевой башни, ночью… – Он понижает голос до флиртующего. – Помимо того, чтобы быть спасенной рыцарем из замка, разве это не самая романтическая фантазия каждой девушки?

– Наверное.

Я чувствую, как покраснели мои щеки, но пожимаю равнодушно плечами, отводя взгляд в сторону и стараясь не думать о самой важной части моей фантазии, которую он, к счастью, упустил.

– И чтобы это значило… ах. – Он скользит напротив меня, произнося свои следующие слова. – Вот, к примеру, у меня есть одна фантазия. Только не говори моим сестрам, что мне пришлось так долго этого ждать, хорошо?

А затем, его руки оказываются на моих щеках, а его рот накрывает мой, сливаясь в поцелуе, который я не намеренна терпеть. Ох, так вот о каком виде фантазии он говорил – «поцелуй». Но, к сожалению, для него он не тот, с кем я хочу его.

Я отстраняюсь, одновременно отталкивая его, не сердясь и даже не съеживаюсь, желая избавить меня от его чувств.

– Чад, я… - Я смотрю на свои ноги. – Ты очень милый парень, и я…

– Хотела здесь поцеловаться, - перебивает он.

Я не могу смотреть ему в глаза. – Да.

– Только не со мной, - утверждает он, без всякого сомнения, или обиды.

Я смотрю на него извиняющимся взглядом и киваю.

– Прости. Это было очень мило с твоей стороны, правда, и той самой девушке когда-то повезет, когда ты воплотишь все свои причудливые мечты, но…

– Все в порядке, я понимаю, - говорит он, несколько неискренне, посмеиваясь.
– Но не вижу, чтобы он заботится об этом, и я не хотел, чтобы ты пропустила этот момент. Ты заслуживаешь этих моментов, Эхо, никогда не соглашайся ни на что меньшее. Никаких обид?

– Неа, - улыбаюсь я. Тройничек, по пьяни. Он реально крутой парень. – Спасибо тебе, Чад.

– Не нужно благодарить меня – это не сработает. – Он снова посмеивается, пытаясь ослабить напряжение, но это как-то натянуто и на самом деле делает ситуацию еще неудобнее.

– Я… увидимся внизу, - успокаивает он, прочищая горло.

– Хорошо.

– Ты побудешь еще здесь, одна?

– Ага, спасибо.

Я отвечаю легко, потому что каждый нерв в моем теле и дрожь в моем сердце уже предупредили меня, что я не буду одна.

Когда я уверена, что Чад ушел, и моя маска безразличия прочно закреплена, поворачиваюсь и ищу его. Он стоит в не поля досягаемости, ожидая в углу.

Секунда, и наши глаза находят друг друга, он медленно поднимает руку, маня к себе пальцем.

Я немного смущаюсь, и он улыбается, сексуально и уверенно, поднимая брови в сомнении. Мы с ним оба знаем, что я подойду. Я просто пытаюсь сохранить достоинство, но это не работает.

Все что мне остается – молиться про себя, когда я делаю неспешный шаг, в то время как он пожирает каждое мое движение. Теперь я могу слышать свое сердцебиение в ушах, и оно становится все громче, когда мое волнение только нарастает с каждым шагом, который я делаю.

– Разочарована? – спрашивает он с самодовольной уверенностью.

– Насчет чего? – бормочу я слишком быстро… слишком очевидно.

 Его глубокий смех обрушивается в воздухе.

– Ты знаешь насчет чего именно – и мы оба знаем, что ответ «да».

Сексуальное влечение между нами крепчает. Он хватает меня за бедра и притягивает к себе, прерывая тишину хриплым шепотом.

– Моя сентиментальная, романтическая Эхо не выглядит как женщина, которая только что получила поцелуй, о котором она всегда мечтала и представляла миллион раз.

Он окидывает меня взглядом, медленно и соблазнительно, а затем смотрит мне прямо в глаза и требовательно, властно рычит: - Сотри его.

– Ч-что? – задыхаюсь я.

Он притягивает меня ближе – жестко. Наши тела теперь сливаются вместе.

– Сотри. Его, - повторяет он. – Убери его со своих губ моими губами и поклянись, что никогда в жизни не посмеешь снова его поцеловать. Потому что, зная тебя, ты не хотела, и тебе не понравилось это, и все это легко забудется, и вот эта единственная мелочь, которая останавливает меня прямо сейчас сделать из него кровавое месиво.

Я в полнейшем шоке молчу, подбирая слова, но ничего не нахожу. Я чувствую, как бьется его сердце напротив моей груди, его хватка на моих бедрах становится сильнее, и едва неконтролируемое собственничество отлетает от него сердитыми волнами.

Это первобытно и даже шовинистически… если бы он не заставлял меня почувствовать себя востребованной и обожаемой, в действительности, полностью востребованной.

Поэтому я удерживаю его взгляд, чувствуя страстную потребность в нем, и подношу медленно его руку к своему рту и начинаю тереть. Любые поцелуи из тех, что я разделила с Кингстоном, уже давно забыты.

Одна рука обнимает меня за талию, а другая скользит в мои волосы.

– Вот как это должно ощущаться, Любовь моя, - хрипло ворчит он, и, без колебаний, его рот жестко прижимается к моему.

Его губы сильные и дикие, почти карающие. Я сдаюсь, и его язык быстро сливается в танце с моим. Я дышу с каждым его вздохом, балансируя на цыпочках, чтобы приблизиться, нуждаясь в большем, цепляясь за его волосы.

Это поцелуй, столь требовательный и глубокий, как два столкнувшихся шторма, и все остальное перестает существовать. Остаются только его вкус, наша связь и покалывания по всему моему телу. Наши рты, словно зависимые, не хотят отпускать друг друга.

Но как будто мы знаем, что должны это сделать, поцелуй замедляется, посылая нежные судороги от посасывающих и мягких кончиков наших языков на моих губах. В конце концов, мы отстраняемся, оба тяжело дыша.

– Вот, - шепотом шепчет он, проведя пальцем по моей щеке. – Вот такой должен быть взгляд у женщины, у которой был поцелуй.

Я зарываюсь лицом в его шею, впитывая его запах и увековечиваю в памяти ритм его пульса на моей щеке.

– Пойдем, Любовь моя, нам нужно найти других. Но помни, - заканчивает он, поднимая мой подбородок, чтобы заставить меня взглянуть на него, - ты только что ответила мне, что, наконец-то, готова, и я больше не могу ждать. Все изменится.