Семь драконов Ниларской принцессы

И я услышала.

Услышала… голос души.

«Холодно.

Я слышу голос, который заставляет меня что-то делать. Я что-то делаю. Двигаюсь. Выполняю движение, но мне холодно.

Этот холод коварный, каждый раз он исчезает, когда кто-то оказывается рядом, и тут же возвращается терзать меня с новой силой, стоит этому кому-то уйти. Я не знаю, кто это. Голос меняется, то он мужской, то женский. Он живой. Я знаю, я понимаю эту разницу, но я не хочу снова быть живым.

Я был живым? … Да. Память возвращается медленно, неохотно, только в те моменты, когда я вижу абрис девичьей фигуры с длинными медовыми косами. Тогда что-то жалобно ёкает, кажется, это моя душа. Она у меня ещё есть?

Да. Я осознаю это. Но снова всё тонет во вспышке холода.

Я не сплю. Я не просыпаюсь.

Я мёртв.

Я знаю. Но меня это не пугает.

Холод снова накатывает. Снова окутывает. Мне холодно…

Вокруг эльфы, орки, люди — никто не затрагивает ничто во мне. Я — ничто. Смешной каламбур, который я оценил бы, когда был жив, но я не жив.

И только запах её духов и её шампуня для волос пробуждает меня от этого холода. Смешная малышка. Чудесная малышка.

Я.

Её.

Хочу.

Она.

Должна.

Быть.

Моей.

Эта простая мысль бьётся во мне, раскатывается барабанным боем, звучит в ушах одновременно с током уже несуществующей крови. Но уже поздно.

Я опоздал.

Опоздал. И навредил. Я страшно ей навредил. И теперь мне больно именно при мысли о том, что я у неё отобрал то, чего отбирать не планировал.

Ведьмочка. Я не знал, что она — ведьмочка, я просто её хотел.

Всё началось очень давно. Всё началось тогда, когда я взглянул на своего младшего брата и увидел в его глазах алые прожилки. Мне было девять. Ему шесть. Шесть лет — то самое время, когда в нашем роду у ребёнка может проснуться магия крови. Цикл Бралева.

Мне было всего девять лет, когда я увидел у своего младшего брата эти прожилки. До этого родители всё ждали, когда же, ну, когда же, наконец, эти прожилки появятся у меня. Но они появились у него.

Родители не оценили. Родители возненавидели меня. Я был старшим ребёнком, но я не был любимым ребёнком. Ритани — то, Ритани — сё. Я мог бы сказать, что я возненавидел своего младшего брата. Но я его любил.

И принёс себя в жертву. Я взял на себя магию крови, а вместе с этим взял на себя право и правило быть палачом для брата. Я должен был быть с ним рядом. Всегда. И никого кроме.

Мы клялись, что не предадим друг друга, что будем вместе. Что мы — братья.

Но он отдалялся, он пытался вырваться из клетки, в которой вместо него сидел я. И даже не знал об этом. Он позволил себе забыть.

А потом он меня предал. Первый раз, но не последний…

Эту девчушку звали Раяра. Ничего особенного, если честно. Она мне даже не особо нравилась, она понравилась ему. И я решил, хорошо, раз он так хочет, раз он хочет её — то пусть получит. Я готовил свадьбу, их свадьбу.

Мы клялись, что каждый раз, он будет вначале спрашивать меня, думать о том, а поступил бы я так, как обо мне говорят.

Но вместо того, чтобы хотя бы просто взглянуть на приглашения, которые открыто лежали на моём столе, он помог сбежать. Своей невесте, без пары дней — жене.

Я смеялся. Я смеялся до икоты и кровавых слёз.

Кажется, тогда у меня впервые случился срыв. Я задумался, зачем я сижу в клетке, если я мог бы просто быть её сторожем?

Но я любил брата. Я просто его любил.

И тогда я решил, пусть. Я переживу это, я смогу справиться с этим. Позабочусь о том, чтобы у него не было друзей.

Но…

Он сбежал сам.

И тогда я наказал его. Я помог ему с его планом, нашёл идеального двойника и познакомил его с братом. Естественно, я знал, что всё это время рядом со мной двойник. Смешно. Я ПЛАТИЛ этому двойнику за его работу. А Ритани был во дворце Ниларской империи. Рядом с той, кого так и не разлюбил.

И это было его величайшее наказание, потому что двойник избрал роль человека, согласно моему приказу.

В высокомерии своего снобства Раяра никогда не снизошла бы до человека, а потому брат был рядом со своей возлюбленной, но даже не мог на неё открыто смотреть.

Разве не чудесно?

Я читал донесения и смеялся.

Я знал, чем накажу их обоих. Я получу драконов в качестве приданого малышки…

А потом мне прислали её портрет, и я вдруг понял, что я — тоже живой. Что я — умею чувствовать. Что несмотря на то, что я Кровавый князь, пугало и страшила, я могу любить. И не только брата.

Я влюбился, влюбился в первый раз, отчаянно, безрассудно. А потом полюбил.

Я заплатил, а потом продолжал платить, чтобы окружить её всем, что только можно. Друзей купить нельзя, но охрана, волшебные звери, книги, куклы, сладости — я бы дал ей всё. Но всё, что я мог — это отправить к ней мастера, который научил её иллюзиям, чтобы она могла познать глоток свободы.

Я понимал, будь она куклой — мне будет проще. Но мне не нужна была картинка. Я хотел девочку-девушку. Я хотел…

А потом я понял, что магия крови сжигает меня, и вот-вот меня не станет. До свадьбы ещё оставалось время, тогда я понял, что у меня есть два любимых человека: мой брат и эта девочка. Я уйду, забрав с собой магию крови, сняв её с рода. А они останутся вместе. Это будет моим подарком им двоим. Именно им».

На этом князь Каннат прервался, он снова пил чай, а я тряслась, размазывая по щекам безмолвные слёзы.

Вот это ЕМУ я должна быть благодарна за то, что однажды обрела хотя бы тень свободы?! Ему?! Кровавому князю?!

— Что творится с нашим миром, что маленьким девочкам свободу дарят страшные князья? — тихо спросила я.

Лэри Вероника грустно покачала головой:

— Многое не на своих местах… Очень много. Чтобы на своё вернулось, должно будет пройти ещё не одно столетие. Древние натворили дел, теперь нужно спасать ситуацию. А ситуацию спасать некому. Нас мало. И больше не станет, потому что слишком многое должно сложиться воедино, чтобы могла появиться на свет ведьма, что рождённая, что становленная. Слушать дальше будешь?

Я опустила голову. Лэри убрала руки. Вот почему я перестала слышать эту страшную исповедь. Мне дали перерыв. Небольшой перекур.

— Вы знаете эту историю?

— В подробностях и мелких деталях.

— Тот, о ком он говорит — это Красный дракон?

Лэри Вероника на мгновение задумалась, потом пожала плечами:

— Я не могу говорить прямо. Но да, тот, о ком ты спрашиваешь, был нанят князем… чтобы исполнять роль Ритани, пока настоящий Ритани под обличием человека становился Красным драконом.