Семь грехов Уилсона

Приехало такси. Я коротко сказал водителю адрес и сел на переднее сиденье. Конфетка и Рэй расположились сзади. Я вытащил из кармана наушники-капли и включил музыку на плеере, поставив громкость на минимум. Мне надо было подумать, а таксист мог бы начать отвлекать меня глупыми разговорами. Наушники просто замечательный способ игнорирования людей.

Покачивая головой якобы в ритм музыке, я думал о предстоящем визите. Если это действительно больница, и там лежит Итен, значит Ник на нашей стороне? Тогда, зачем он присоединился к Винсенте? Я почти был уверен, что его заставили, угрожая. Не удивлюсь, если Ник что-то знает о том взрыве… И всё-таки, чей тогда труп был обнаружен около сгоревшей машины? Кстати, дикторша упомянула, что автомобиль «возможно взорвался». Следовательно, это все было подстроено. Кем? И снова все ниточки ведут к Винсенте. Чёртов испанец…

– …не обижайся на него, — услышал я тихий разговор ребят, когда между песнями появилась пауза. Заинтересованный, я незаметно выключил музыку и прислушался. Они говорят обо мне?

— Я знаю, — тихо ответил девушке Рэй. — Но… Он слишком меня опекает. Я знаю, я постоянно притягиваю к себе проблемы, часто втягивая и Кея. Но… Я и сам могу справиться. Не нужно делать всё за меня.

— Я уверена, он просто пытается сделать твое существование более спокойным, — мягко сказала Конфетка. — Как ни крути, но ты натерпелся всякого за свою жизнь. К тому же, эти побои, когда он приходил домой пьяным… Тебе ведь сильно от него доставалось, я знаю.

Я с досадой покосился на Рэя, не поворачивая головы. Чёрт побери, он даже это ей рассказал! Неудивительно, что она считает меня тем еще куском дерьма…

— Мне кажется, он чувствует вину перед тобой, — уверенным шепотом продолжила девушка. — И пытается загладить её любыми способами.

— Приехали, ребята, — подал голос таксист. Я вытащил наушники и расплатился, делая вид, что ничего не слышал.

Мы вышли из машины.

— Нам вон туда, — Конфетка указала на подворотню.

— Ну, идём… — сказал я и шагнул вперёд. Ребята, тревожно оглядываясь, последовали за мной.

— Эй, Кристи, — сказал я как бы невзначай. — Ты ведь наверняка училась в колледже или институте. На кого?

— Это тебе еще зачем? — подозрительно поинтересовалась девушка.

— Просто любопытно, — я пожал плечами. Конфетка помолчала, а потом неохотно произнесла:

— На психолога. Но не доучилась, меня выперли.

— За пьяный дебош? — я хмыкнул.

— Сломала нос преподавателю, — c вызовом ответила девушка. — Он предлагал сдать зачёт через постель.

— Везёт тебе на извращенцев, — я хмыкнул, а девушка показала мне язык.

Мы вошли в подворотню. Там было тихо. Я увидел в полумраке потертую дверь, а над ней — вывеску в виде змеи в бокале.

— Похоже, мы на месте, — напряжённо произнес я. — Будьте начеку. Если там засада — не геройствуйте, сразу же убегайте как можно дальше.

— Хватит строить из себя командира отряда! — девушка фыркнула и дёрнула ручку двери. Та с легким скрипом открылась, впуская нас в освещенный тусклой лампочкой подъезд с узкой лестницей, ведущей наверх. Сжимая кастет в кулаке, я медленно направился вперёд.

Лестница привела нас на второй этаж, где путь нам преградила еще одна дверь — на этот раз добротная, стальная и массивная. Мы остановились перед ней. Я заметил кнопку звонка и ткнул в неё. Внутри раздался короткий «дзинь». Потом, раздались шаги и резкий голос произнёс:

— Кто такие?

— Мы от Ника… От Николаса, — сказал я и почувствовал, что нас придирчиво разглядывают в дверной глазок. Я вытащил записку и, разгладив ее, продемонстрировал глазку. Внутри было тихо. Потом, заскрежетали замки и дверь распахнулась, явив нам мрачного смуглого мужчину лет пятидесяти. На нем был посеревший от времени врачебный халат с темными пятнами, то тут то там. Наверняка, кровь…

— Значит, ты Уилсон, — заключил он, разглядывая меня. Прищуренный взгляд перешёл на Рэя и Конфетку. — Они с тобой?

— Мой брат и его девушка, — ответил я, глядя на мужчину.

— Ясно. Меня предупреждали, заходите.

Мужчина пропустил наc внутрь и запер за нами дверь. Мы оказались в узкой прихожей.

— Я хотел бы узнать, что происходит, — сказал я. — Меня послали сюда, но я понятия не имею, зачем.

— Он тебе не сказал? — удивился мужчина. — Кстати, я Маркус. Доктор Маркус Куоре.

— Кларенс Уилсон, — на автомате представился я. — Не сказал о чём?

Вместо ответа, Маркус молча махнул рукой, предлагая следовать за ним. Я тревожно переглянулся с Рэем и последовал за доктором.

Он привёл нас в просторную комнату, обустроенную под одну большую палату. Комната была разделена на части ширмами. Из-за одной такой кто-то простонал:

— Маркус… Маркус, у меня рана открылась…

— Идите в дальний угол, он там, — приказал нам доктор и пошел к стонавшему, ворча: — Нечего было рваться в бой, придурок… Тогда бы и раны не открылись…

Мы двинулись к крайней кровати, так же огороженной ширмами, и остановились перед ней.

— Ну, пошли, — прошептал я, чувствуя непонятную тревогу, и решительно отодвинул ширму в сторону.

— Боже мой… — выдохнула Конфетка и кинулась к кровати. — Боже мой!

Я замер, разглядывая лежащего на кровати. Это был Итен. Он или спал, или был без сознания — глаза были закрыты, а вид был довольно болезненный.

— Что с ним стряслось? — шёпотом спросил Рэй. — Он весь в бинтах!

И правда — я увидел, что почти вся верхняя часть тела Итена, не скрытая одеялом, была замотана бинтами. Повязка так же была и на голове, словно у него было сотрясение или рана, как у Рэя. На животе, чуть ниже места, где находится печень, на бинтах темнело кровавое пятно.

— Угодил под взрывную волну, — услышал я голос Маркуса и обернулся.

— Взрывную… Так значит, он был рядом с машиной, когда она взлетела на воздух!

Маркус кивнул и критично оглядел Итена:

— Удачливый у тебя друг, Уилсон. Если бы он стоял чуть ближе к машине, умер бы на месте, как второй бедолага. А так у него всего лишь ожоги, парочка сломанных ребер, легкое сотрясение мозга и рана на боку от шальной железяки. Ну и брови опалил, но это меньшая из бед.

— Всего лишь?! — повторила изумлённая Конфетка. — Да он же… Да он же едва живой!

Маркус хмыкнул и произнёс:

— Хватит уже мученика из себя строить, Англер. У тебя глаз дергается и улыбка на пол-хари.

С койки послышалось старательно сдерживаемое фырканье, а потом знакомый голос разочарованно произнес:

— Всё то ты испортишь, док…

— Итен! — радостно воскликнула Конфетка. — Что случилось?! Почему твоя машина взорвалась?

Итен, морщась, сел на кровати поудобнее и сказал:

— Это было подстроено. Взрывчатка в салоне машины. Стоило открыть дверцу — и бах!