Семь грехов Уилсона

— Я жених его дочери, — ответил я.

Когда Моника пришла в себя, я почти силой увел ее из больницы. Она пыталась вяло сопротивляться:

— П-постой, а как же вещи, документы… Мы должны…

— Мы займемся этим завтра, когда ты успокоишься, — твердо сказал я. — Не стоит терзать себя еще больше.

— Д-да… Хорошо, Кларенс. Спасибо… Спасибо, что ты со мной! — Девушка снова обняла меня.

— Конечно, — ответил я.

Мы вернулись домой, где Моника сразу же легла спать и уснула, периодически всхлипывая во сне. А я лежал рядом и с улыбкой разглядывал ее заплаканное лицо.

«Страдай», — думал я злорадно. — «Страдай так же сильно, как и Рэй, и я, тогда».

====== Глава 33. Чёрная земля. ======

Следующие дни пролетели для меня незаметно. О работе ни я, ни Моника не думали. Разобравшись с бюрократией в больнице, мы получили на руки вещи и документы Эллиота. Моника полчаса рыдала в машине, обнимая пакет с одеждой. Я курил снаружи, лениво ожидая, пока она успокоится.

Моника настояла, чтобы больница не проводила никакого вскрытия — сама мысль о том, что кто-то будет изучать внутренности ее отца, повергала ее в ужас. Я был благодарен ей за это. Конечно, у меня был вариант действий на случай, если откроется, что в еде был арахис. Я хотел свалить вину на магазин, в котором я якобы купил готовые бутерброды. Но, эта ложь мне не понадобилась.

Все хлопоты с похоронами я взял на себя — Моника начинала рыдать, стоило только мне заговорить об этом. Впрочем, это вовсе не было мне в тягость. Мысль о том, что ублюдок скоро будет гнить в земле, грела мне душу.

В определенный день мы направились к нотариусу. Как оказалось, Эллиот еще до больницы написал завещание. Мне было интересно послушать, что там.

Как оказалось, кроме Моники, у него никого не было. А еще, что было для меня настоящей неожиданностью, я узнал, что старик был владельцем небольшого рыбного завода близ Бостона. И все, что Эллиот нажил, все деньги, и, естественно завод, переходили Монике, как единственной наследнице. Когда я узнал, что девушка теперь довольно богата, у меня даже промелькнула слабовольная мыслишка остаться с ней, и больше не иметь проблем с деньгами. Было бы здорово… Но я отбросил эту мысль. Состояние этого ублюдка мне не нужно! А жить из-за денег рядом с Моникой, от которой меня уже воротило, было еще отвратительнее.

Все это время ни от Рэя, ни от Итена не приходило ни звонков, ни смс. Это немного тревожило меня.

Вечером я возвращался из ритуального агентства. Тело старика уже готовили к похоронам, и почти всё было готово. Я чувствовал усталость, но она была приятной, будто я занимался тем, что мне действительно нравилось.

Я шел, задумавшись, и в какой-то момент не заметил, что дорогу мне перегородили подростки. Среди них я заметил тех, кто ошивался в гараже Ника, и кивнул.

— Чего вам?

— Привет, Уилсон, — ухмыляясь, произнес один из них.

— И тебе… Лесли, кажется. Так, чего вы хотите? Я устал, и я иду домой.

— Слышал я, что ты с Чёртом разбежался, — после его слов, подростки тихо загоготали.

— Даже если и так, это не твое дело, парень, — раздраженно ответил я. Лесли покосился на меня и произнес:

— А я ведь тебе говорил, с Чёртом мало кто сможет долго протянуть. Тебе еще повезло, что живым ушёл. К тому же… Чёрт уже и замену тебе нашел. Говорят, его новая шестерка ну очень на тебя похожа.

— Чего? — я нахмурился. Неужели… — А шрама у этого, нового, нет? Вот здесь? — я провел пальцем по левой стороне лба.

— Да хрен его знает, — хмыкнул Лесли. — Мне как-то плевать, кого там Чёрт в очередные самоубийцы записал.

Итен, ублюдок! Так я и знал! Не успел я уйти, как он припахал к своим делишкам Рэя! Мои кулаки сжались.

— Где он сейчас? — процедил я сквозь зубы. Лесли пожал плечами:

— Без понятия. Раньше у него машина приметная была, а сейчас чёрт знает, где они шляются.

— Ясно, — буркнул я. — Ты меня нашел только чтобы сказать об этом?

— Нет, приятель, есть еще кое-что… — загадочно ответил парень, и я нетерпеливо воскликнул:

— Ну так говори уже!

— «Банды Ника» теперь не существует, — самодовольно произнес Лесли. — Мы теперь люди Винсенте!

Я удивленно уставился на него. Вот так новость.

— С каких пор Винсенте берет в банду сосунков? — спокойно спросил я, заставив подростков недовольно зашуметь.

— Не дерзи нам! — злобно огрызнулся Лесли. — Теперь никто тебя покрывать не будет! Ни Ник, ни Чёрт! Если захотим, так тебя можем отделать! ..

Я молча отодвинул его в сторону и отправился по своим делам, не обращая внимания на подростков, изумленных моей наглости.

— Короче, ты понял, урод! — крикнул мне вслед Лесли.

— Понял, понял… — меня не волновали детские угрозы этих малолеток.

Когда я вернулся домой, я обнаружил Монику в спальне. Она молча сидела и разглядывала рубашку. Наверное, это Эллиота.

— Прости, я задержался, — я мягко поцеловал ее в щёку. Девушка не отреагировала, продолжая гладить дрожащими пальцами мягкую ткань.

— Ладно, не буду тебе мешать, посижу на кухне, — я направился к двери, когда вдруг Моника тихо произнесла:

— Кларенс…

— Да? — я повернулся, вопросительно взглянув на девушку. Она взглянула на меня и сказала:

— Почему… Почему именно он?

— Эм… — я не сразу сообразил, что она имеет в виду.

— Почему папа? — продолжила Моника, безучастно глядя сквозь меня. — Он ведь был добрым человеком… Никого не обижал, помогал бедным, занимался благотворительностью… И операция… Должна была пройти успешно…

— Ну… — я замялся. Так и подмывало открыть этой дурочке глаза, но она тогда сразу бы поняла, кто виноват в смерти старика. Поэтому, помолчав, я сел рядом с девушкой. — Смерть… Часто забирает хороших людей. Ничего не поделать. Например… Например, моя мама. Она тоже была очень доброй. Любила на… — я вовремя осекся и поправился: — Меня. Но, когда мне исполнилось восемнадцать, она умерла. Сердце… Так что, я тебя понимаю. Я тоже сильно тосковал по ней первое время. Потом свыкся… Свыкся, что ее больше нет.

— Я… Этого не знала, — растерянно прошептала девушка.
–  Ох, Кларенс… — тихо заплакав, она прижалась ко мне. — Спасибо, что помогаешь мне, что возишься со всеми этими… Проблемами… Что остался со мной, не бросил… Я… Я так люблю тебя…

— И я, — выдавил я.

Какой же ты лицемер, Кларенс Уилсон.

Вот, наконец, день похорон. Строгие костюмы, тяжелая атмосфера, толпа совершенно незнакомых людей. Не хватает только мерзкого моросящего дождика для полноты картины.

Старик сильно мне удружил, приобретя место на кладбище заранее. Предчувствовал ли он свою смерть, или это простые меры на будущее — уже было не важно.