Семь корон зверя

И теперь, сидя в приятной кофейной полутьме, Шахтер, не таясь, излагал хозяину истинную суть своего дурного настроения:

– Засылали уже и выползков из своей ненаглядной столицы, поцелуй ее задницу, но мы их быстро спровадили, не доводя до греха. Да и что с них взять – подневольные люди, ничего не решают, а как попки: велено передать. Кусок здешний ой-ой как жирен. Даже для столичных глоток, чтоб им задавиться. Теперь хотят долю. Мэра Щукина, голубя нашего, тронуть не смогут – не дотянутся. Да и губернатор не даст. Здесь им не Москва – свои порядки. А крайним, как всегда, окажется вечный жид Гурфинкель. Но и он без боя сдаваться не собирается. С боем, впрочем, тоже. Так как, Ян Владиславович, окажете всестороннюю поддержку? Я за ценой не постою.

– Боитесь, что перекупят? Зря! – грустно усмехнулся хозяин и посмотрел на умницу Шахтера так, словно тот был недоразвитым ребенком. – Даже вы, не обижайтесь уж, купить меня и моих ребят не в силах. Вы нам только платите, а это, согласитесь, разные вещи. Мы работаем с вами, потому что лично вы нас устраиваете и, извините за откровенность, соответствуете нашим собственным планам и перспективам. С вашими же столичными обидчиками нам не по дороге. Так что будем работать. Цена обычная.

– Вот это правильно. Это разумно и честно. Чем больше я узнаю вас, милейший Ян Владиславович, тем больше вы мне нравитесь. Дай Бог, чтобы нам с вами еще очень долго было по пути. – Тут, однако, Шахтер прервал свой краткий панегирик и перешел на иной, умеренный тон: – Так давайте обратимся непосредственно к делу.

По словам Шахтера выходило, если доверять его безотказному чутью на неприятности и информационным каналам из столицы, что скоро в его заповедные леса собираются наведаться самолично лихие московские охотники. Тесно ли стало браткам в стольном граде, все же и он не резиновый, или же слишком благодатен оказался их собственный прибрежный уголок под мудрым руководством местных товарищей, а только чье-то криминальное всевидящее око оказалось повернутым в их курортную сторону. Потому, посовещавшись, собрались здешние воротилы под шахтерское крылышко, ища защиты в единении, и уполномочили Иосифа Рувимовича принять любые меры от непрошеных гостей, обещая полное послушание и финансирование на все время военных действий. Только бы выручил.

Через недельку-другую ожидалось и прибытие послов. Только приезжали на этот раз не плохо владеющие русским разговорным языком босяки-разведчики, а авторитетные товарищи, и не одни, а с надежной охранной командой, прошедшей огонь и воду и при необходимости превращавшейся в страшный карательный инструмент. Переговоры с ними имели лишь два реальных окончания – либо полную капитуляцию, либо большую кровь, за которую впоследствии придется дорого платить, и дай Бог расплатиться. Так что напрямую убирать делегатов было никак нельзя. Но Шахтер, поразмыслив, увидел и спасительную лазейку в нерушимой обороне москвичей, которая могла дать определенные шансы на выживание.

Поскольку местные, пусть и раскормленные с рук, власти не желали замечать грядущий передел, ибо давно уже стали равнодушными к вопросу, от кого именно получать хлеб насущный, и поскольку не собирались напрягаться и защищать нынешних своих кормильцев, то можно было бы тишком прикрыться их неблагодарным именем. Суть расправы и должна была состоять в том, чтобы залетные авторитеты были бы устранены таким образом, который бы указывал на высокий государственный профессионализм исполнителей. Хотя бы и на краевую ФСБ, достаточно откормившуюся и обросшую возможностями. Другое дело, что после операции Шахтер однозначно получил бы от них по шапке, но здесь не Москва – полютуют, порастрясут, да и отпустят с миром. Вопрос упирался лишь в то, где найти соответствующих уровню исполнителей. Вот тут Шахтер и вспомнил о легендарных способностях пана Балашинского и его конторы. И просит не отказать.

– Не откажем. Ваше смещение не в наших интересах. Можете не беспокоиться: заказ будет выполнен, – только и сказал хозяин, не собираясь добавлять что-либо еще.

– Что же вы собираетесь делать? – спросил обычно нелюбопытный Шахтер, но на карте стояла собственная судьба, поэтому поинтересовался, нарушив негласную традицию.

– Не думаю, что вам стоит знать секреты нашего производства. Для вашего же спокойствия, – мягко улыбнулся хозяин, давая понять, что более на эту тему не скажет ничего. – Могу лишь обещать, что и на сей раз мы не подведем. А вы знаете, чего стоит мое слово. Постарайтесь лишь достоверно узнать день и час их приезда.

– Да-да, конечно, можете рассчитывать на любую помощь. Прошу лишь обращаться лично ко мне, в этом случае минуя моих помощников. – Шахтер слегка расслабился и вытер изящным шелковым платком вспотевший лоб. – Эту операцию я желаю контролировать сам. Во избежание трагических недоразумений.

– Я тоже думаю, что так будет лучше. Вашим делом займемся немедленно. – Хозяин поднялся с дивана, давая понять, что разговор подошел к концу, и желая проводить работодателя. – Я свяжусь с вами на днях.

– Заранее благодарю. Если нужен будет аванс – только скажите. И... дай Бог вам удачи!

Сразу после ухода Гурфинкеля хозяин вызвал к себе Мишу. Мусолили задачку вдвоем до вечера, пока не созрел полноценный план. Мистический, оригинальный, требующий виртуозности исполнения. На следующий день совещались уже втроем с мадам. В предстоящем кровавом спектакле ей отводилась, пожалуй, самая важная роль. Ритка же все время совещаний ходила слегка обиженной. Неизвестно, на кого больше – то ли на хозяина, не отметившего Риту на сей раз высоким доверием, то ли на Мишу, которому статус страстного ухажера, однако, не позволил приоткрыть Рите завесу тайных переговоров. От досады напросилась идти со Стасом на очередную охоту. И пожалела: намерзлась за ночь, пока неунывающий охотник шнырял невидимкой по темным закоулкам в поисках залетных алкашей и за все время не перемолвился с Ритой ни единым словом. Будто давал ей понять, что лучше бы сидела дома и занималась своими делами, а раз уж увязалась – терпи и не мешай. Тогда Рита переключилась на Макса с Сашком, усердно занялась с ними тренировками боевых навыков. Здесь ей были рады, но скучала в их семейной компании уже сама Рита. Тем не менее идти к Тате на кухню было бы совсем унизительно.

Однако маяться Рите пришлось недолго. Шахтер, как и обещал, переправил хозяину всю необходимую информацию касательно столичных клиентов, и делу был дан ход. Работать должна была вся боевая группа, включая и охотника. За несколько дней весь ход операции был тщательно отрепетирован, как и возможные действия в случае самых немыслимых затруднений. Ритка старалась наравне со всеми и с удовлетворением замечала, что и Миша, и Ян Владиславович особенно отмечают ее понятливость и немалые способности. Конечно, жаль, что главный и самый ответственный выход остается за мадам, но Ритка все же пока только новичок и еще не раз сможет отличиться. К тому же неизвестно, справится ли мадам, к примеру, на ее, Риткином, месте. Ведь здесь нужны совсем иные навыки. Смущал Риту лишь тот соус страха, под которым должно было подаваться все блюдо. Ритка порывалась задать вопросы, но никак не могла найти подходяще уместный случай. Да только ясновидящий хозяин, как всегда, обнаружил ее маету и пригласил для разговора. Ритка, не ходя вокруг да около, выложила ему свои беспокойства:

– Не приходилось мне еще кого-то запугивать своим настоящим видиком. Ведь придется же раскрыться, Ян! – Ритка наедине позволяла себе называть хозяина просто по имени, и глупо, право, было бы обращаться по отчеству к тому, с кем долгое время делила постель. Но хозяин не возражал против легкой интимной фамильярности с ее стороны. – А вдруг кто-то выживет, мало ли? Ну, как в тот раз, с ментом... Представляете, какие «терки» пойдут? Оно нам надо?

– Во-первых, не «терки», а слухи или, если угодно, сплетни. Сколько раз можно просить выражаться литературным языком? Ей-богу, надо отдать тебя куда-нибудь учиться! Во-вторых, никто в живых не останется, не бойся. Досадная случайность с Крапивиным вообще была единственным случаем.

– А вдруг кто-то узнает? Представляю себе, что тогда будет! – настаивала Рита.

– Ничего не будет, уверяю тебя. Если кто-то узнает, даже, допускаю, если кто-то увидит собственными глазами, все равно не поверит. В худшем случае решат, что это чей-то дурацкий розыгрыш. В лучшем же – просто отправятся к врачу с жалобами на галлюцинации.

– Почему это? Не все же кругом дураки, есть и умные люди, – не очень уверенно ответствовала Ритка.

– Вот умные как раз и не поверят. И потом, вспомни себя: у тебя уже зубы менялись, а ты все думала, что тебе голову морочат. В мое время – да, все было бы по-другому. Но нынешние смертные не верят в сказки. Они не верят даже в Бога, хоть и обвешали себя крестами. Молятся только на деньги и прогресс – вещи еще более мистические и сомнительные, на мой взгляд.