Семь миров: Импульс

Неохотно, но Марсий стал рассказывать.

Глава 8. История Марсия

Спутник Ката. Пятнадцать тулонских лет назад.

Для юного Марсия Аппа-Лауна это утро было особенным. После трех декад обучающего этапа, проведенных на спутнике, получив все необходимые знания, изучив инструкции и изрядно потрудившись на тренажерах, он получил сертификат на пилотирование тулонских ферромагнитных капсул.

По традиции первый полет юные пилоты осуществляли на капсуле своих отцов. Проснувшись раньше всех в бункере для новобранцев, Марсий, часто дыша от волнения, стал настраивать себя на полет. На соседней полке, свесив руку и приоткрыв рот, лежал Карий. Он крепко спал. Изучая безмятежное и умиротворенное лицо друга, которому предстоял похожий день, Марсий постепенно стал успокаиваться, представляя, как, сидя по правую руку от отца, на месте второго пилота, он будет мчаться навстречу Ониксу вдоль извилистых скал Каты, опережая остальных юниоров.

Незаметно для себя он снова уснул. Он видел во сне, как отец улыбается, и чувствовал на себе его довольный взгляд. Их капсула устремлялась все дальше, и постепенно Марсий стал замечать, что уже не на Кате вовсе. Пейзаж изменился. Внизу текли реки, небо из зеленовато-оранжевого превратилось в голубое, скалы покрылись зелеными наростами, а кроваво-красный цвет звезды Оникса сменился бледно-желтым. В следующий миг он почувствовал, что теряет управление. Резко развернувшись к отцу, он увидел пустоту. В новом мире он был один. Капсула теряла высоту, и, перепрыгнув на пустующее место первого пилота, он стал выравнивать ход. Он был у самой поверхности воды, когда капсула поддалась управлению и, растянувшись, понеслась по течению реки. Марсий посмотрел вниз и вздрогнул от ужаса. По воде плыли мертвенно-бледные тела его родителей.

Вскрикнув, он резко поднялся на постели, чем разбудил остальных. В то же мгновение в спальный отсек вошел воспитатель и, объявив о подъеме, призвал юных пилотов собираться на площади.

— Что с тобой? — испуганно спросил Карий.

— Дурной сон.

— Опять видения?

— Видения… — задумался Марсий. — Я бы не сказал. В том смысле, что, когда я вижу их, они кажутся мне явью. Я не должен сегодня лететь, — неожиданно произнес он.

Карий оторопел.

— Почему?

— Плохое предчувствие, — задержав дыхание, ответил Марсий.

Друг осуждающе посмотрел на Марсия, но отговаривать не стал. Марсий был бледен и взволнован. Казалось, что в эту ночь он совсем не спал. Предстоящий полет не мог испугать Марсия, дело было в его необъяснимых видениях, и брать на себя право советовать Карий не стал.

— Если так, тебе придётся объясняться с отцом, — закивав головой, произнес друг.

— Знаю, — отвернувшись, прошептал Марсий.

Просторный прямоугольный зал был залит искусственным светом неоновых ламп. Юниоры выстроились на плацу. Марсий выглядел уверенным и собранным, но внутри не находил покоя, желая провалиться сквозь несколько этажей военной обучающей базы, лишь бы не лететь сегодня и не обрекать на полет отца. Его попытка прикинуться больным не сработала. И получив в награду за ложь нелестный отзыв от медперсонала базы, он старался придумать новый способ избежать полета, но ничего не шло на ум.

— Рассредоточиться по капсулам! — поступил приказ от человека в синей форме.

Раздался топот бегущих ног. Марсий поспешил к капсуле со знакомым номером и инициалами его фамилии. Запрыгнув внутрь, он еле сдержался от испуганного вздоха. Помимо широко улыбающегося отца, на борту находилась мать. Мадам Аппа-Лаун служила в Тулонском строю в звании второго пилота и, воспользовавшись служебным положением, пришла на показательные выступления, пожелав увидеть полет сына лично. Также поступила и мать Кария, и многие из тех, чьи дети в этот день выпускались из летной школы.

Прыгнув на кресло возле отца, обратив к нему свой пронзительный взгляд, Марсий выпалил скороговоркой:

— Мы никуда не летим!

Отец недоуменно сдвинул брови, после чего строго воскликнул:

— Что?

— Я не могу! — признался Марсий.

— То есть как не можешь, разве тебя не учили? — строго спросил отец.

— Учили.

— Тогда прекрати! — произнес отец. — Сегодня выпускной день. Совершив три круга вокруг Каты, ты получишь сертификат и право продолжать обучение. Отказаться значит загнать себя в тупик!

— Дело не в этом, — прервал его Марсий, — я боюсь, что это может быть опасно для вас!

— О-о, — умиленно простонала мадам Аппа-Лаун из-за спины, — бояться нечего, все под контролем, этот полет — формальность. Половина катовского дня, а после, дома, я приготовлю твой любимый пирог.

— Но, мама, останься здесь хотя бы ты? — пытаясь хоть как-то изменить сюжет своего утреннего сна, простонал Марсий.

— Я полечу непременно! — с улыбкой, но твердо произнесла женщина.

Марсий закусил губу. «И впрямь, кто станет слушать десятилетнего мальчишку? Впрочем, может, я зря волнуюсь, может, все обойдется?» — подумал он.

— Если бы не эти разговоры, мы бы успели вырваться первыми, — с укором произнес отец, наблюдая впереди свору из ферромагнитных капсул. — Придется потрудиться, чтобы на финише оказаться в лидерах.

Марсий молча кивнул, амбиции отца были ему известны. Лауны всегда и во всем должны быть первыми. Он настроил магнитные потоки, ввел экраны в равновесие, ослабил гравитатор и стал напряженно следить за полетом. Если бы не тревожные предчувствия, это событие переполнило бы его восторгом: первый реальный полет, два самых близких человека рядом, предвкушение вечернего торжества, переход на следующий курс, новая жизнь, но поддаться эмоциям и забыть о сне он не мог.

— На удивление хорошая погода на Кате, прекрасная видимость, минимум осадков, приятный ровный свет звезды Оникс! — радостно произнесла мадам Лаун.

Мама была права: день был сказочно ненастоящим.

— Верно, сегодня будут рекорды, — кивнул отец.

Из хвоста их капсула вошла в середину строя серебряных штрихов. Работать в одной команде с отцом было легко. Опытный тулонский пилот хорошо чувствовал руку сына, предоставляя ему свободу и не навязывая свой стиль пилотирования. Лица матери Марсий не видел, но спиной чувствовал, что она улыбается. Постепенно он стал расслабляться, вошел во вкус и позволил себе радоваться. Все шло ровно. Пролетев над промышленной зоной, карьером, где добывали руду из недр, миновав круги ледяных озер, охраняемое место с запасами чистой пресной воды, они полетели по невидимому полушарию Каты. Эта сторона спутника никогда не поворачивалась к Тулоне лицом. Таинственное место, откуда можно было увидеть всю вселенную сразу, за исключением родной планеты.

По легенде, на этом полушарии Каты в далеком прошлом жили потерянные песчаные люди, путешествующие по мирам на метеорите, прилетевшем из другой Вселенной и попавшем в плен Тулоны навеки. Покрытые белой длинной шерстью, с симметричными клыками по бокам, очень добрые и говорливые, они жаждали вернуться домой, выискивали свою звезду на небе, поднимали к нему лапы и умоляли богов о помощи. А когда люди с Тулоны пришли к ним и показали, как выглядит планета, пленившая их, существа горько заплакали, опознав в ней свою родную планету. Изъездив всю Вселенную, они вернулись назад и, проведя миллионы лет на спутнике, так и не поняли, что то, что они искали, было прямо у них за спиной.

Странно, но почему-то из тысяч тулонских сказок Марсий вспомнил именно эту. Потряся головой, стараясь отделаться от ненужных мыслей, Марсий стал настраиваться на тропу утесов. Самый трудный отрезок пути — череда вытянутых в стены щербатых гор, с нишами, дырами, отвесными склонами и ущельями — старый тулонский полигон для альпинистов. Ему еще только предстояло обучаться на нем в далеком будущем. Сложность была в том, чтобы пролететь, не сбавляя скорость, и не увязнуть магнитной жидкостью в породе. Обращенная в стрелу капсула так и норовила зацепиться хвостом о камни, или полоснуть брюхом по стене, оставив на ней текучий ферромагнитный след, или не вписаться в неровное, постепенно сужающееся ущелье. Пилоты, работающие на рудниках Каты, способны были проходить этот участок с закрытыми глазами. Они знали о существовании нескольких нор, путь сквозь которые проходил по прямой. Но ни Марсий, ни его отец, военный пилот, секретного маршрута не знали, как, впрочем, и все те, кто летел в это утро в строю с ними.