Семь неудач Леди Удачи

Нож выпал из рук, и блондин недоверчиво посмотрел на своего квами.

— Я ведь говорил тебе, когда почувствовал, что брошь Мотылька сменила хозяина, — затараторил котенок, овладев, наконец, вниманием подопечного. — И говорил, что серьги твоей Леди все еще при ней. Ты совсем идиот, или как? — в глазах Плагга читалось искреннее беспокойство.

— Жива? — в глазах же Агреста не было ничего: лишь пустота. Как она могла быть живой, если ее расстреляли?

Голова закружилась. Юноша потерял сознание.

***

Адриан проснулся оттого, что ощутил прикосновение чего-то холодного к ноге. С трудом разлепив глаза, юноша приподнялся на локтях и увидел, что Плагг обрабатывал его царапины смоченной чем-то ваткой, а большая часть ран уже была перебинтована.

— Оклемался? — пробурчал квами, не отрываясь от процедуры. Потом он еще успеет высказать все, что думал по поводу истерики своего хозяина, и нажаловаться на то, насколько тяжелой была аптечка, которую ему пришлось тащить через весь дом. Сейчас важнее было привести блондина в порядок.

— Она правда жива? — охрипшим голосом спросил Адриан.

— Да, — подтвердил Плагг. — Серьги Удачи все еще у нее. Большего сказать не могу, потому что не знаю.

***

В тот день Агрест твердо решил, что обязательно найдет и вернет свою Леди. И отомстит тем, кто посмел навредить ей.

Даже если ради этого ему придется убить.

***

Кот Нуар патрулировал город почти круглыми сутками, лишь на три-четыре часа возвращаясь домой, чтобы поспать и позволить Плаггу восстановить свои силы. Адриан часто пропускал секции и фотосессии, предпочитая тратить это время на поиски своей Леди, но так и не мог нигде ее найти. Черный квами утверждал, что Маринетт жива, но юноша при всем желании не смог бы успокоиться: видеозапись покушения не выходила у него из головы. Он каждый раз пересматривал ее в своем воображении в мельчайших подробностях и каждый раз винил себя в том, что не смог спасти любовь всей своей жизни.

Пусть Плагг говорил, что Маринетт жива, но он не мог ответить: здорова ли она.

Без Леди мир для Кота лишился красок. Он давно позабыл, каково это — чувствовать вкус, и принимал пищу лишь для того, чтобы набить чем-нибудь желудок и не свалиться без сил на какой-нибудь крыше. Спать он приходил лишь тогда, когда уставал так, что никакие сны (а сниться ему могла лишь она, изрешеченная пулями и падающая с моста в Сену) не могли уже сниться. От кругов под глазами не спасал даже грим, с карьерой модели пришлось совсем завязать.

Но так даже лучше — появилось больше времени для поисков Леди.

Однажды Габриель Агрест даже заподозрил сына в употреблении наркотиков, но медицинское обследование опровергло его подозрения.

***

В первую годовщину происшествия на мосту Адриан впервые в своей жизни напился. В одной руке он держал бутылку вина, в другой — фотографию Маринетт, и представлял, что было бы, если бы он раньше узнал личность своей напарницы. Голубоглазая девушка с милыми хвостикам так искренне улыбалась ему с фотографии, что Адриан не мог поверить: как он не замечал этой улыбки, хотя она всегда была рядом с ним. Почему, черт возьми, он узнал о том, что был небезразличен любимой лишь после того, как ее потерял?

Сможет ли Адриан снова посмотреть ей в глаза после того, как найдет?

А сможет ли он вообще найти ее? Время шло, но ни малейшей зацепки так и не удалось отыскать.

Ледибаг… Маринетт… Любимая словно провалилась сквозь землю!

Канула в Сену, если точнее.

***

Вторую годовщину покушения Адриан встретил в облике Кота Нуара на том самом месте, где расстреляли его любовь. В ближайшем пабе с героя Парижа даже не взяли денег, бесплатно предоставив защитнику города какое-то крепкое пойло. Оно обжигало глотку, избавляло голову почти ото всех мыслей, кроме тех, что так или иначе были связаны с Маринетт. Даже алкоголь не позволял забыть о ней ни на секунду.

Кот чувствовал, что больше не может так жить, что ему нужно выговориться… И сам не заметил, как через окно проник в комнату к Хлое Буржуа.

— Мне так плохо, Хло! — проскулил он, опускаясь на колени перед удивленной блондинкой.

А в следующую секунду зеленая волна сняла с него трансформацию.

Адриан рассказал ей все: и как получил свой Камень Чудес, и как влюбился в Ледибаг, и как в один день она исчезла из его жизни. Он признался, что только через полгода после похорон Маринетт узнал, кем являлась героиня Парижа, и что пообещал себе найти и вернуть ее, ведь его Леди не могла умереть. Агрест выложил ей все свои мысли, страхи и опасения, после чего вновь обратился Котом Нуаром и вышел в окно продолжать поиски своей любви, оставив Хлою в одиночестве переваривать полученную информацию.

***

Дневник Маринетт Адриан знал наизусть.

Строчки, написанные ее рукой, позволяли ему почувствовать ее мысли, приблизиться к ней хотя бы в воспоминаниях. Перепрыгивая с крыши на крышу, в надежде увидеть вдали красное пятно, перелетавшее с помощью верного йо-йо с одного здания на другое, Кот Нуар иногда останавливался в значимых для них обоих местах.

В парке, где Маринетт тайно наблюдала за его фотосессией.

На крыльце коллежа, где он обменял свой зонт на ее сердце.

На крыше пекарни и дома, в котором она жила.

Немудрено, что однажды Томас Дюпен обнаружил героя Парижа спящим перед дверьми их пекарни.

Очнулся Нуар уже внутри.

Коту было стыдно смотреть в глаза родителям Маринетт, поскольку за полтора года, что прошли с последней их встречи, он даже не подумал сообщить им, что их дочь жива. Он не заслуживал той заботы, которую Том и Сабина к нему проявили, угостив завтраком, ведь впервые за несколько месяцев он почувствовал вкус.

Захлебываясь слезами, Нуар на коленях просил у них прощения за то, что не смог защитить их единственную дочь. Он обещал им, что найдет Маринетт, ведь его квами знает — Леди жива, и они поверили каждому его слову.

Сабина Чен взяла с Кота еще одно обещание: Нуар должен был следить за своим питанием и сном, ведь с никудышным здоровьем он не сможет защитить их дочь, когда вернет ее в дом. Томас Дюпен и вовсе сказал, что его зять должен уметь держать эмоции под контролем.

А затем они дали Нуару понять, что он всегда будет желанным гостем в их доме.

***

Время шло. В отцовском особняке Адриан появлялся лишь изредка, да и то лишь из-за того, что Сабина постоянно повторяла, что Адриан не должен был забывать настоящую семью. Однако, будь его воля, он бы согласился никогда не рождаться Адрианом Агрестом, а быть обычным котом, которого подарили бы Маринетт на день рождения, при том лишь условии, что ей никогда бы не пришлось ловить пули собственным телом.

Но в этой жизни слишком мало зависело от его воли.

Иначе он бы не был сыном человека, чуть не отнявшего жизнь Маринетт Дюпен-Чен.

С тех пор, как Адриан прочитал предсмертную записку своего отца, он ни разу не встречался с Томасом и Сабиной. Как посмотреть им в глаза, зная, что из-за его родителя они лишились возможности видеть свою дочь? Как наслаждаться вкусом их выпечки, понимая, что из-за Габриеля Агреста Маринетт не могла отведать их булочек? Разве мог он приходить в их дом, зная, что из-за его отца Маринетт целых семь лет не переступала родной порог?