Семь неудач Леди Удачи

Сына словно подменили. Некогда добрый и послушный мальчик стал агрессивным и раздражительным. Он постоянно шатался где-то по ночам, уделяя сну лишь три-четыре часа в сутки. Из-за синяков под глазами Адриану пришлось на время завязать с модельной карьерой, поскольку грим уже не спасал. Габриель даже подумал, что его сын увлекся наркотиками, но медицинское обследование это не подтвердило.

Ответ нашелся в день годовщины смерти Маринетт Дюпен-Чен.

Когда Габриель Агрест впервые увидел своего сына пьяным, причем с фотографией бывшей одноклассницы в руках, он понял причину изменений в Адриане, но наивно надеялся, что это лишь подростковая влюбленность, которая со временем пройдет.

Но, увы, надежды отца оказались тщетны.

Еще через год Адриан собрал вещи и ушел из дома. Габриель нанимал людей на поиски сына, но никто не мог сказать, куда делся наследник. При этом юноша точно не покидал город: его часто видели в Париже, он продолжал общаться с некоторыми друзьями, но постепенно отдалялся и от них.

Со временем Агрест-младший научился скрывать переживания под маской безразличия. Точь-в-точь такой же, что носил его отец. Юноша избавился от синяков под глазами и даже вернулся к модельной карьере. Вот только его глаза так и не стали блестеть, как тогда, когда была жива Маринетт Дюпен-Чен.

Изредка Адриан все же появлялся дома. Как правило, это было связано с какими-либо датами: день рождения матери, рождество, годовщина смерти бывшей одноклассницы, день, когда Адриан впервые переступил порог коллежа «Франсуа-Дюпон»… Однако даже возвращаясь домой, Агрест-младший, как правило, не покидал своей комнаты.

Когда на седьмую годовщину смерти Маринетт Дюпен-Чен Габриель хотел поговорить с Адрианом (он не собирался признаваться в грехах, только наладить контакт), он узнал главный секрет своего сына.

Человеку, некогда насылавшему злодеев на Париж, не узнать в летающем черном котенке квами было невозможно. То, что Адриан все это время был Котом Нуаром, Габриель понял сразу. Как и то, что его сын никогда не забудет свою первую любовь, напарницу и одноклассницу.

Которую отец собственными руками, перечислявшими эти чертовы деньги на счет головорезов, отнял у единственного ребенка.

— Почему я не могу найти?! — прорычал Адриан, обращаясь к своему квами. — Только попадись мне тот, кто это с ней сделал, я не пожалею для него «Катаклизм».

— Герой не должен использовать свою силу для мести, — казалось, что черный котенок говорит эти слова лишь для «галочки», полностью разделяя чувства хозяина.

— Плевать, — бросил юноша. — Если это ради моей Леди.

Дальше слушать Габриель не стал. Он бесшумно удалился, словно его и не было рядом с комнатой сына.

Быть может, это расплата за его грехи? За то, что несколько лет он отравлял жизнь горожанам, поддавшись эгоистичному желанию вернуть из мертвых жену? Габриель никогда не желал Адриану подобной участи, однако по иронии судьбы сам же и лишил сына возлюбленной.

Слишком поздно Агрест-старший понял, что натворил. Не желая потерять сына, он собственноручно обрек его на безжизненное существование, подобное тому, которое влачил Габриель, лишившись супруги. Вот только у Адриана, в отличие от отца, не было сына с глазами погибшей любви.

У Адриана не было ничего, кроме желания убить человека, отобравшего у него Маринетт Дюпен-Чен.

Агрест старший не мог позволить сыну стать отцеубийцей. И притворяться, что все в порядке, тоже не мог.

Месяц ушел на то, чтобы уладить дела в фирме, убедиться в точности завещания и написать предсмертную записку. Чтобы облегчить свою совесть, Габриель перенес на лист бумаги все свои страхи и переживания, а также грехи, порожденные ими. Признался в том, что был Бражником. Описал то, как Ледибаг забрала его Камень Чудес. Поведал, что именно он послал убийц за Маринетт Дюпен-Чен, так как знал, что она была героиней Парижа. И просил у сына, носившего маску Кота Нуара, прощения, которого не заслуживал.

Перед тем, как пустить себе пулю в рот, Габриель Агрест отправил Адриану смс с текстом «Зайди сегодня домой».

Ответа отец дожидаться не стал.

***

Когда полицейские, наконец, покинули особняк, Натали направилась в комнату Адриана. Пару часов назад ей удалось отвести молодого Агреста туда, подальше от происходившего в доме, и Санкер надеялась, что юноша смог хотя бы немного оправиться от шока. Было бы неплохо, если бы он даже заснул.

Увы, парень сидел на своей кровати в той же позе, в которой его оставили: руки на коленях сложены в замок, голова опущена, невидящий взгляд направлен в пустоту.

— Ты так и не скажешь, что было в той записке? — спросила Натали, присаживаясь рядом с Агрестом. О существовании предсмертного послания бывшего босса женщина знала, так как застала Адриана, трясущимися руками державшего исписанный мелким почерком лист и ненавидящим взглядом смотрящего на труп отца.

— Если хочешь, можешь сама прочесть, — хриплым, будто бы не своим голосом, ответил Адриан, доставая из внутреннего кармана небрежно сложенный лист. — Только тебя это изрядно шокирует.

— Боюсь, тогда я не смогу убедительно врать полицейским, — вздохнула Санкер, приобняв блондина за плечи. — Соболезную, — прошептала она.

— Не стоит, — Агрест вяло помотал головой. — Единственное, о чем я жалею сейчас, так это о том, что он умер прежде, чем я его убил.

— Все настолько серьезно? — хотя Адриан и изменился за последние годы, Натали хорошо помнила, как он, будучи ребенком, делал все, чтобы добиться признания отца. И сейчас тот, кто мечтал о родительской заботе, сожалеет о том, что не совершил отцеубийство?

— То, что случилось с Маринетт… — юноша запнулся. Даже спустя столько лет ему тяжело было произносить ее имя. — Это его вина.

— Ты же не хочешь сказать, что твой отец… — Натали не поверила своим ушам. Неужели Габриель Агрест связан со смертью бывшей одноклассницы его сына? Но как? Не мог ведь он послать убийц по ее душу?

— Именно это я и хочу сказать, — буркнул Адриан, поднимаясь с кровати. — Я думаю, ты должна знать, — он снова протянул письмо Санкер. — Потому что есть то, о чем я собираюсь тебя попросить.

Натали кивнула и, осторожно развернув предсмертное послание босса, приступила к чтению.

***

Что из прочитанного удивило женщину больше всего, она не знала. Ей казалось, что весь ее мир перевернули с ног на голову. Покойный ныне босс оказался бывшим злодеем, его некогда абсолютно домашний сын — героем Парижа, а милая девочка, которая запомнилась Натали победой в конкурсе шляп и которая была зверски убита в центре столицы, была самой Ледибаг. Ах, да, все тот же покойный босс и выписал героине в красном костюме билет на тот свет. Ничего не упустила?

Санкер еще раз перечитала предсмертное послание. Это какая-то шутка. Розыгрыш. Сейчас точно появятся люди с телекамерами и скажут, что железная Натали стала участницей одного из многочисленных шоу, что никакой Габриель Агрест не умирал, а в письме нет ни единой строчки правды.