Семь свитков из Рас Альхага, или Энциклопедия заговоров

Рыцарь Эд тоже бросил короткий взгляд на свечу, восковой столбик которой сделался ниже еще на одну нарезку.

–  Кто же знает все?
– безнадежно вздохнул он.

–  То-то и любопытно, что кто-то может знать, судя по всей этой кажущейся неразберихе, - заметил я. Рыцарь Эд тревожно промолчал в ответ.

–  Из вашего рассказа, брат Эд, следует, что местные ассасины давно выродились, и теперь опасны те, что засели в замках Франции. Не так ли?

Рыцарь Эд пошевелил бровями и неуверенно кивнул:

–  Отчасти так.

–  Однако, - в свою очередь вздохнул я, - весь опыт моей нынешней, довольно краткой жизни убеждает меня в обратном: весь Рум так и кишит ассасинами, да еще какими! Будто бы сам шайтан рассыпался на целое воинство хитрых колдунов, умелых душителей и искусных метателей железных звезд. Что скажете, брат Эд?

–  Что я скажу?
– Тут рыцарь Эд оживился и расправил плечи.
– Я скажу, что Посланник пришел. Я скажу, что это верная примета: чума вот-вот вспыхнет с новой силой. Я скажу, что змеи долго спали. Теперь их пригрело адским огнем, и клубок зашевелился вновь. Я скажу, что истинным рыцарям Храма тоже пора сбросить дрему и точить мечи.

–  Не могу поверить, что недавно на дворцовую площадь Коньи выезжала дремлющая армия тамплиеров, - заметил я.

–  Нужны поводы для учений, - улыбнулся рыцарь Эд.

–  Нужны, - согласился я.
– Вот мне и любопытно, какими судьбами вас самих-то, брат Эд, занесло из Франции в эти забытые Богом места?

–  Эти места отнюдь не забыты Богом, - со всей серьезностью поправил меня брат Эд.

–  Верно, - поддержал я его.
– Сравнение неуместно.

–  История довольно долгая, - с некой душевной тяжестью или же усталостью медленно проговорил рыцарь Эд.
– Во многом я обязан необыкновенной судьбе своего отца. Боюсь, так нам не хватит одной свечи, а воск здесь стоит недешево. Зажигать же сальную не годится для встречи с вами, мессир.

Наши кувшины были давно опорожнены, но вино было разбавлено водой по-гречески, и в голове стоял только легкий и приятный шум, подобный голосу реки, не заглушавшему важных мыслей.

–  Вы правы, брат Эд, - сказал я, не оставляя намерения подобраться к кое-каким загадкам с другой стороны.
– Еще одну, третью, необыкновенную историю нам в одну ночь не втиснуть, как трех баранов в один, пусть даже большой мешок. Увы, пока что я бессилен похвалиться своими предками. К великому своему стыду и страху, ничего не могу сказать даже о своем отце. А как граф Робер де Ту назвал своего сына от сельджукской принцессы?

–  Гюго, - был ответ.

–  В честь основателя Ордена Рыцарей Храма?
– спросил я, почувствовав в душе некое внезапное воодушевление.

–  По всей вероятности, так, - кивнул рыцарь Эд.

–  Вот самое великое оправдание и объяснение всех поступков графа! едва не в полный голос воскликнул я.

–  Да, мессир!
– поддержал меня рыцарь Эд, и глаза его засветились едва ли не ярче озарявшей нас свечи.
– Это имя тоже некогда помогло мне сделать правильный выбор.

–  А как окончил свои дни Гуго де Ту?
– открыл я дверь для следующего вопроса.

–  При осаде Аламута в него попали со стены отравленной стрелой, ответил рыцарь Эд.
– У него было очень крепкое здоровье, и он боролся с ядом целый месяц. До того самого дня, когда шейх ассасинов сдался монголам и открыл ворота крепости.

Свеча на несколько мгновений грустно склонила свое пламя, узнав о мучительной кончине славного рыцаря.

–  Итак, насколько я вижу, славу победы над ассасинами монголы разделили с тамплиерами из Рас Альхага, - продолжил я свои рассуждения, - хотя те, наверно, составляли малую крупицу всей осаждавшей армии.

–  Зато драгоценную крупицу, - вставил рыцарь Эд.

–  Несомненно, - подтвердил я.
– Последний прямой потомок ас-Сабаха сдался не только ильхану, но, можно сказать, и Гуго де Ту. Теперь вернемся к Рас Альхагу. Можно ли считать, что в качестве приманки крепость так и не потребовалась? Что в ней творится ныне?

–  Времена изменились, - напомнил мне рыцарь Эд.
– Ныне там логово разбойников, или, как слышно из рассказов простолюдинов, логово демонов.

–  Или логово ассасинов, - повернул я на свое.
– Так же как и Дворец Чудесного Миража.

–  Да, теперь там могут хозяйничать ассасины, - признал рыцарь Эд.

–  И тот самый колодец, из глубин которого я начал свое путешествие во сне или наяву, должен находиться не иначе как в Рас Альхаге, - заключил я.

–  Мне пришла такая же мысль, - сказал рыцарь Эд, - однако я не имею права касаться вслух каких-либо тайн.
– Он осекся и спустя мгновение добавил.
– Без вашего на то соизволения, мессир.

–  Кто мог быть тем человеком, который обратился ко мне в колодце так же, как вы, брат Эд, а затем пожертвовал собой ради моего спасения? коснулся я вслух такой тайны, которая могла оказаться слишком тяжелой и для всех обетов рыцаря Эда.
– Он мог быть франком и мог быть тамплиером. Не так ли?

–  Не стану похваляться, мессир, - глядя мне прямо в глаза, сказал рыцарь Эд, - но более десятка лет мне были неведомы сомнение и растерянность. Теперь я вспомнил значения этих слов. Мессир, я могу сказать только одно: все братья румской капеллы на месте. Потерь за последний год не было. Если в Рас Альхаге объявился некий тамплиер, то он не из моего стада.

–  Вот он, камень преткновения, - сказал я рыцарю Эду и самому себе и при этом перевернул один из кувшинов и постучал по его донышку кулаком.

–  Есть ассасины.

Ассасинов я изобразил своей кружкой, подвинув ее к перевернутому кувшину.

–  Есть тамплиеры.

Для их обозначения я воспользовался кружкой собеседника.

–  Есть дервиши.

Упомянув о суфиях, я взял за горло оставшийся кувшин.

–  О тех, других и третьих мы знаем уже немало. А это кто?

И я снова постучал по донышку перевернутого сосуда, скрывавшего теперь таинственную, отдающую глухим звуком, пустоту.

–  Каким-то образом я попал в руки ассасинов. Кто-то помог мне избавиться от них наяву или во сне. Предчувствие подсказывает мне, что некто стоит за плечами суфиев и знает о всех трех больше, нежели трое знают о нем. Если я встречу того дервиша, я задам ему один вопрос: знают ли всемогущие и всеведущие суфии, откуда берется посланник с Ударом Истины. Если он мне скажет, что посланника приносят ангелы или аисты или его находят на гороховом поле, то я смогу быть уверен, что память мне когда-нибудь вернут вместе с приростом от ее оборота в деле.

–  Мне известны многие дервиши, но тот, кого вы, мессир, встретили по дороге в Конью, мне определенно не известен, - только и добавил рыцарь Эд к моему назойливому дознанию.

За время нашего долгого разговора свеча истаяла почти до основания, и когда я взглянул на маленькое окошко кельи, то заметил, что осенняя чернота в нем уже слегка вылиняла, напоминая о близком рассвете.

–  Брат Эд, - обратился я к комтуру, решив, что малый остаток ночи все же следует использовать по ее прямому назначению.
– Прервем наши недоумения короткой молитвой и коротким сном. Полагаю, сегодня мы оба честно его заслужили.